«Русская жизнь» № 5: письма читателей, блоги, форум rulife.ru

«Страна Лимония» Павла Пряникова

На Аляске не могло быть более 600 русских — такова была высочайше установленная квота на потенциальных невозвращенцев. К концу деятельности Русско-Американской компании их численность достигала 800, но неофициально. Что ж, суровость российских законов всегда смягчалась необязательностью их исполнения. Таким народонаселением край колонизировать было трудновато, да и цель такая не ставилось никогда. Очень точное наблюдение про силовиков, возглавивших сомнительное предприятие после Баранова (и Рылеева — sic!). Вообще, все это — как советское торгпредство столетие спустя в какой-нибудь Анголе. Вроде и держать надо, а столько хлопот и опасений с кадрами, что спокойнее было бы закрыть и никого уже никуда не пускать. Что на Аляске и сделали в конце концов.
Реальная история аляскинской эпопеи так отличается от романтического мифа из учебника о наивном царе и хитрых американцах, что диву даешься. Тем не менее каждый второй гаишный сержант, изучая мои аляскинские права, гордо говорит: «Наша была!» А по мне, так, может, оно и неплохо, что Аляску описали Джек Лондон и Роберт Сервис, а не Шаламов...
Не знаю про остальные тропические эпизоды, но в истории с Гавайями, похоже, много художественных преувеличений автора или борьбы точек зрений разных школ. По гавайской версии, Россия никогда не контролировала весь архипелаг. Можно с натяжкой считать, что самый северный остров, Каваии, находился под контролем в течение нескольких лет. Но контроль был относительный, русских натурально выгнал местный вождь.
...A вообще — все правильно в главном выводе. Поездка за границу в танковой колонне привычнее и надежнее каких-то парусников. На том стоим!

«Отвяжись, я тебя умоляю»
Евгении Долгиновой

Статья, конечно, пародийная, но проблема реальная. Негативное отношение мигрантов из России к сегодняшней России — явление совершенно уникальное, насколько я знаю (сравните, например, с отношением американских евреев к Израилю!), и очень печальное для самой России. Во всем мире диаспора — мощный инструмент влияния. Диаспора, работающая против собственной страны, — это абсурд, такого нет даже среди ненавидящих Кастро кубинских иммигрантов. Боюсь, что просто ерничаньем положение не исправить, здесь нужна государственная программа работы с диаспорой.

Автор читает дневники эмигрантов в интернете, наслаждаясь и тут же их обхаивая. Такое же общее впечатление производит эта статья, весьма хорошо написанная, но недобрая и болезненная по сути. Ведь быть эмигрантом — очень тяжело. Ты как чебурашка из ящика с апельсинами. Твое одиночество, раздвоенность и заставляют нести чушь, неадекватно себя вести, это как защитная реакция. А автор не жалеет этих людей, для автора это либо на голову больные агрессивные недотепы, которых автор имеет право поучать, либо клинические и почему-то исключительно из Америки идиоты. Любите людей.

Мне очень понравилась статья. В Америке меня удивили некоторые бывшие соотечественники: между собой они говорили по-русски, но когда я обращалась к ним с приветствием или вопросом на том же русском, они морщились, бросали на меня презрительные взгляды и отворачивались. Я поняла, что они стесняются своего происхождения! Хотелось бы узнать, почему. Мне было смешно на них смотреть. Поэтому мои друзья — только американские американцы. В Америке хочется думать только об Америке и наслаждаться ею.

Я русскими эмигрантами в США восхищаюсь: они такие энергичные, совершенно несгибаемые. Они ничего не боятся. Не важно, какой они там пост занимают, как их карьера складывается. Когда с ними общаешься, понимаешь, в каком болоте мы тут все бултыхаемся.

Ну-у, не знаю... Было голодно. Несколько моих подруг, безработных или эпизодически зарабатывающих, нашли себе мужей через интернет и уехали. Мальчишек своих от армии увезли, девчонок — в английский язык. А я тут мучилась, страшно вспомнить как. Ну-у, уехали. Потом выяснилось: одна живет с импотентом, другая с алкоголиком, у третьей крыша в ее доме течет во время дождей. А я между тем здесь выжила. За мальчика только теперь своего боюсь — подросток уже. Но не хочу ни к каким импотентам за шматок колбасы, которой не было. По-моему, уже никто никуда не уезжает. Хотя есть другие трудности.

Точно — достала и Россия, и критики России. Все достали. Менталитет грабителей и торгашей, воспитываемый здесь у молодого поколения, заставляет вспомнить цитату из Гитлера: «Мы вырастим волчат, от которых содрогнется Европа». А потом эти волчата оказываются там и находят себе врага в лице России, которая уже их не достанет.

«Резервация» Олега Кашина

Я сама с Ивановки. И у меня там еще осталась родня. Сама ездила туда в прошлом году. Эта статья сплошная ложь! Единственная правда, что там нет будущего и все стараются продать дома азербайджанцам и уехать в Россию. И то хотят уехать те, у кого есть дети.

Так, наверное, можно продавать русским из России дома — и останется Ивановка, а?

Ну здрасте, мне кажется что так поступать просто нехорошо не нужно выдавать свои домыслы за правду и писать ложь мы к вам со всей душой а вы нам плевок в лицо. И если хотите знать у нас с женой такие отношения на какие пол села завидует и думаю до каких и вам далеко так что не хорошо очень нехорошо!!!!!!! А о вас у нас сложилось теперь совсем нехорошее впечатление но Бог вам судья что сеете то и пожнете. Счастливо.

Имидж и концепция

Оказывается, в журнале «Русская жизнь» слово «Америка» встречается в 44 статьях, слово «Россия» — в 39, слово «русский» — в 52, слово «эмигрант» — в 16, а слово «россиянин» — в 5. Для сравнения: в журнале The New Yorker за последние полгода слово America встречается в 217 статьях, а слово Russia в 45.

Вот я вчера писала инструкции о том, как обращаться с любимыми мужчинами и женщинами. Их суть сводилась к тому, что, полюбив, надо имитировать влюбленность. Любовь и влюбленность — разные вещи. Когда в тебя кто-то влюблен — приятно, когда кто-то любит (а ты нет) — это очень тяжело... Чья-то любовь, до того как ты созрел для серьезных чувств, практически невыносима.
Ну так вот. Журнал «Русская жизнь» — это как любовь, а журнал «Огонек» — как влюбленность. Не в том смысле, что я их полюбила и влюбилась, а наоборот. «Огонек» — это как будто кто-то в тебя влюбился, а «Русская жизнь» — будто кто-то тебя полюбил.