С легкой руки нескольких журналистов 2000-е годы стало модно сравнивать с годами брежневского застоя. Однако, оглядываясь назад и сопоставляя эпохи, мы понимаем: это либо неоправданный комплимент, либо аккуратная лесть нынешним властителям. Ведь эпоха застоя была временем активного развития производств и технологий, повышения уровня жизни (несмотря на потребительный кризис 1979-1981 годов, вернувший в страну карточки) и в целом довольно эффективного, добросовестного и гуманного (по сравнению с сегодняшним) государственного управления. 70-е годы были временем недостаточно быстрого прогресса (уже тогда, чтобы просто стоять на месте, надо было быстро бежать вперед), но сравнивать их с последней четвертью века, с временем национального предательства и ускоренной комплексной деградации страны так же странно, как простуду с туберкулезом

За 25 лет до крушения Союза ССР поэт Николай Рубцов, словно предчувствуя трагедию 1991 года, создал образ поезда, который «мчался с полным напряженьем, Мощных сил, уму непостижимых, Перед самым, может быть, крушеньем Посреди миров несокрушимых». Катастрофа назревала «где-то в самых дебрях мирозданья», «в просторе мглистом», «посреди явлений без названья»

Исторически народы возникают значительно раньше, чем государства. И, собственно говоря, они создали те формы организации социально-территориальных пространств, которые привели к возникновению института государства. По мере усложнения социального мира форма государства неоднократно изменялась, как и само понимание государства и его функций. Для понимания психологии стратегии самоопределяющихся социальных групп – народов важно понимание государственной иден­тичности как таковой и истории ее возникновения и эволюции.