Мы сейчас во времени собирания родов. Распадается семья как «ячейка общества», распадаются народы как национальности, ради-кально изменяется понятие государство. Вместо трех столпов цивилизации появился некий ее ersatz – клан. Такое в истории человечества было не раз. И это состояние цивилизованных обществ, всегда характеризовалось именно собиранием родов. Резко повышался интерес к своему роду-племени. Резко возрастала цена на родословные знатных фамилий (а не только на их замки и склепы). Нувориши покупали себе титулы, фамильные драгоценности и архивы «своих предков». Это было не только во времена Бальзака, Золя и Петра Владимировича Долгорукова. Это было, когда наступали смутные времена для фараонов и иудейских царей.

Как известно, идеи нужно время для того, чтобы проникнуть в общественное сознание и овладеть умами людей. Некоторым идеям это даётся с трудом и требуется неоправданно большее время. Другие проникают легко и быстро и также легко и быстро устаревают и сходят на нет. Судьба идей различна, и это различие их зависит как минимум от двух причин: 1) качества самой идеи (насколько элитна утверждаемая ею ценность) и 2) степенью готовности общественного сознания к восприятию и усвоению её ценностей. Эволюция идеи Личность отражено в её этимологии – её смысл проделал путь от смысла вещи именуемой театральной маской («личина») до смысла сущности христианского понимания Бога («лика»). Борьба за Личность есть борьба Лика (совершенства) с личиной (ложью, подделкой). И эта борьба идет непрерывно вот уже на протяжении последних трех тысяч лет.
В конце ХХ в. персонализм отметил лишь первое свое столетие.

В эпоху подъема великой научно-технической революции 19-го века идеалист и иррационалист Шопенгауэр писал: «Силу, которая создает феномен мира и, следовательно, определяет характер послед-него, привести в связь с нравственностью помышлений и таким образом нравственный миропорядок явить как основу миропорядка физического – в этом со времен Сократа заключалась проблема философии». И более ста лет спустя, не оставляя попыток создать единую теорию поля, Эйнштейн заметил: «Теория производит тем большее впечатление, чем проще ее предпосылки, чем разнообразнее предметы, которые она связывает, и шире область ее применения». В наше время осмысления философией революционно развивающегося естествознания она – на новом уровне – обретает конструктивные черты былой натурфилософии.