Меньше всего я хотел бы выглядеть склочником. Тут же какая история: я издаю журнал, несу ответственность за то, что в нем печатается. А здесь наш автор, давний друг «Русского Гулливера», нас критикует, вызывающе дерзко критикует. Я знаю, что происходит на моем корабле, откуда берутся те или иные тексты. Догадываюсь о провокационности некоторых из них. О провокационности в мерках современного состояния культуры и закона. Я серьезно не понимаю, почему замечательный, известный и любимый, Станислав Красовицкий должен думать, что о ходе его мысли сказали бы итальянские партизаны, что предлагает сделать наш рецензент А. Уланов. Я не против партизан.

15—17 марта 2012 года филологические факультеты МГУ им. М.В. Ломоносова и НИУ ВШЭ совместно провели масштабную международную конференцию «Социальные науки и литературоведение: актуальные возможности диалога». Конференция была посвящена поиску возможного выхода в трансдисциплинарное пространство исследований, особенно актуальному в современной ситуации, — поиску точек пересечения гуманитарных (в частности, литературоведения) и социологических дисциплин (в частности, социологии, культурологии и антропологии). Основной задачей конференции стала попытка предъявить по возможности четкое (само)определение дисциплинарных границ и задач, чтобы ответить на вопрос: какую методологическую и концептуальную поддержку два разных вида знания могут оказать друг другу?

Некоторое время назад Русская антропологическая школа РГГУ учредила серию конференций, посвященную осмыслению эпохи 1990‑х годов в России. Основная их цель — заново актуализировать девяностые в научной и культурной памяти, посмотреть на них по возможности непредвзято, вскрыть идеологические напластования (как современные эпохе, так и позднейшие), благодаря которым уже сейчас, в начале 2010‑х, достаточно недавнее по историческим меркам время кажется мифом. Особую опасность здесь представляет нынешняя государственная идеология, с точки зрения которой «девяностых не было», а была некая буферная зона хаоса и ужаса, протянувшаяся малопонятным разломом между позднесоветским временем и ненавязчиво вытекающим из него сегодняшним днем. Этот разлом присутствует в официальной государственной картине мира лишь как явление, которое необходимо забыть — точнее, похоронить его в коллективном подсознательном, откуда в случае необходимости извлекать лишь в виде страха перед «лихими девяностыми», и только. Этому забвению и демонизации противостоит проект «Разломы истории: культурное пространство девяностых».