Слабость русской либеральной традиции и особенно слабость и неоформленность русского правового сознания являются общим местом историографии. Если притязания на принадлежность к либерализму были достаточно распро­странены (особенно в период 1860—1880-х гг., когда еще «либерализм» не был дискредитирован «демократическим» движением), то собственно интеллектуаль­ное наследие русского либерализма выглядит на первый взгляд достаточно бедно с точки зрения оригинальных достижений

Ежегодно в мире выходят десятки книг, посвященных изучению жизни и твор­чества Ф.М. Достоевского. В них представлены и различные дисциплины (фи­лология, философия, психология, история и т.д.), и различные теоретические под­ходы (психоаналитический, марксистский, рецептивный, феминистский и т.д.). Спектр работ отечественных авторов не столь широк, но и тут наблюдается тема­тическое и дисциплинарное разнообразие.

О Шекспире написано едва ли не больше исследований, чем о любом другом пи­сателе, по крайней мере англоязычном; немало появляется работ и об экраниза­циях его произведений, тем более что методология анализа кинематографических адаптаций давно разработана и легко применима к различным текстам. В этой области уже сложно найти оригинальную тему или нерешенную проблему. И все же Кендре П. Леонард удалось подойти к материалу с новой стороны и провести оригинальное исследование. Вероятно, не последнюю роль сыграл тот факт, что ее книга «Шекспир, безумие и музыка» — не исследование собственно адаптаций пьес Шекспира для большого экрана, а работа о музыке, которая в них звучит.