В течение более двух пореформенных десятилетий Россия по-прежнему оказывается неспособна даже восстановить уровень экономического и социального развития советской эпохи. Апелляция к показателю ВВП, формально достигшему дореформенного уровня, выглядит малоубедительной на фоне продолжающегося упадка обрабатывающей промышленности и роста экспорта продукции низкой степени передела, беспрецедентного старения и износа основных фондов, низкого уровня жизни населения. Похоже, что зависимость от т. н. «нефтяной иглы» осуждается теперь всеми. В связи с этим все большее распространение получает представление о возможности и желательности другого капитализма, ориентированного на национальные интересы страны. Обсуждаются и главные черты искомого строя: применение элементов национального планирования, прекращение вывоза капитала за рубеж, направление прибылей из энергетического сектора экономики в обрабатывающую промышленность, укрепление обороноспособности страны, расширение социальных обязательств государства и повышение уровня жизни людей

Имя Руслана Семеновича Гринберга хорошо знакомо отечественным и зарубежным исследователям. Тем интереснее и значимее появление его новой книги, в которой сопрягаются едва ли не наиболее сложные вопросы экономической теории – вопросы соотношения справедливости, свободы, эффективности. Эти проблемы дискутируются уже не одно десятилетие (скорее даже – не одно столетие), но остаются актуальными и в новом веке. Более того, именно сейчас, в контексте мирового экономического кризиса и широко дискутируемого кризиса социального государства, они становятся актуальными особо. Мир и наша страна стоят на развилке и ищут альтернативы: либо назад (вперед?) к либеральной модели свободного рынка, где максимизация богатства каждого обособленного экономического актора ведет к благосостоянию общества и автоматическому решению основных социальных проблем, либо к новой модели социально-ориентированного развития в смешанной экономике. Для России с ее прошлым, – как советским, так и постсоветским, – этот выбор стоит еще более жестко.

Политическая экономия развивалась на протяжении последних столетий прежде всего как теория рыночной экономии, но при этом она всегда была критична по отношению к своему предмету, всегда отражала и прогрессивную миссию товарных отношений, и их внутренние пределы и ограниченность. Между тем последние десятилетия ознаменовались не только широчайшей экспансией рынка во все сферы человеческой жизнедеятельности, но и нарастающей экспансией догм безоговорочной благотворности свободного рынка. В экономической и общественной жизни, даже в духовной сфере все шире распространяется то, что Джордж Сорос назвал «рыночным фундаментализм