Цель настоящей статьи — рассмотреть, как в славянской фитонимике представлены личные имена, и выяснить основания переноса имени на растение или использования имени в названии растения. Если фитоним полностью совпадает с именем, то найти мотивацию переноса, как правило, затруднительно. К таким именамфитонимам относятся, например, авдотка ‘купальница европейская Trollius europaeus’ (б.м.), акулька ‘шлемник Scutellaria hastaefoha L.’ (Харьк., Курск.) [СРНГ I: 197, 228], дуняшка ‘гриб свинушка’, еремей ‘черный груздь’ (Яросл.) [Бакулина 2001: 135], укр. ивасик ‘Trifolium montanum L.’ [Булашев 1909: 349] и мн. др.

Понятие svēts — ‘святой, священный’ и производные от него svētums (‘святость’ и ‘святыня’), svētība (‘благословение’ и ‘благодать’), svētlaime (‘блаженство’), svētīt (‘благословлять’ и ‘праздновать’), svētīgs (‘благословенный’, ‘священный’) составляют в латышском языке важное лексическое и семантическое поле. Эти лексемы регулярно встречаются уже в самых ранних латышских текстах начиная с XVI в.2, не менее частотны они и в балтийской гидронимике и топонимике, и в фольклоре, и в живой разговорной речи.