Известно, что тема трансцендентальной эстетики является центральной в критическом проекте И. Канта. Мы здесь не будем ни воспроизводить ее основные положения, ни пытаться показать все ее развитие. Наше внимание будет приковано к антигносеологической направленности этой темы и к возможному ее обновлению в современной философии. Это обновление находится в русле характерного для философии ХХ века онтологического смещения рефлективного сознания как единственного или главного средства обоснования “познания”. Такое смещение мы видим, в частности, в феноменологической традиции, в гуссерлевском анализе пассивного синтеза и жизненного мира, у М. Хайдеггера и М. Мерло-Понти в их описаниях зависимости познания от исходных предпосылочных комплексов, в критике Ж. Деррида “логоцентризма”, в феминистской критике патриархальной привилегии маскулинных мыслительных конструктов.

Что есть истина? Какова ее природа? – ответов на поставленные вопросы нет до сегодняшнего дня. А, возможно, они никогда и не будут известны уже хотя бы потому, что начиная с античности ситуация не только не прояснилась, но стала даже парадоксальной, как парадоксальным является христианство, ибо, с одной стороны, ответа на вопрос Пилата “Что есть истина?” не последовало, а с другой, с момента вопрошания римского прокуратора стало известно много более, поскольку стало известно Кто есть истина. Однако легче от этого знания не стало, ибо оно не только подтвердило высказанный Аристотелем тезис о данности истины в слове, но также указало на субъектный, а не объектный характер носителя языка, усилив тем самым ответственность за высказанное и сделав более вразумительной жертву Сократа, принесенную, если и не во имя абсолютизма истины, то, определенно, против лжи.

По знаменитой формулировке Роберта Фроста, “Поэзия это то, что пропадает в переводе”. В переводе на научный язык: тема это текст минус приемы выразительности; другими словами, искусство есть способ пространно говорить о том, что можно было сказать кратко. Само понятие риторики как возможности украшать речь фигурами и тропами свидетельствует о том, что демонстративность заложена в языке. Это, между прочим, предоставляет языку самые широкие возможности говорить о том, что не соответствует действительности. Создан ли язык для того, чтобы верно передавать информацию, но уж дезинформировать он мастер.