Наивное этимологизирование исходит из имманентной системности и мотивированности любого языкового знака, жесткой связи его внешней формы и значения. Это позволяет осмыслять непонятную или неизвестную для человека языковую единицу в ходе сравнения ее с внешне похожими словами. То, что при этом единица может вводиться в класс чужеродных ей с исторической точки зрения явлений, остается, так сказать, «за кадром». Прагматическая выгода от некритичного, наивного освоения единицы оказывается иногда более ценной, чем истина: известны случаи, когда неверное осмысление становилось общепринятым. Несколько ставших классическими примеров приводится в [Булаховский 1958: § 15]: по ассоциации с судом слово господарь перешло в государь и позже в сударь, а слово крестьянин перестроено из христианина, видимо, в связи с обязательным христианским атрибутом — крестом. В [Розенталь, Теленкова 1985: 139] народная, или ложная, этимология определяется как «переделка и переосмысление заимствованного (реже родного) слова по образцу близкого по звучанию слова родного языка, установление между ними семантических связей на основе чисто внешнего, случайного звукового совпадения, без учета реальных фактов их происхождения». Поскольку двум объединенным в определении операциям — просто ложному переосмыслению и переосмыслению с переделкой — соответствуют в лингвистике два взаимозаменяемых термина — «наивная» и «народная» этимология, то в принципе ничто не мешает развести два термина и считать наивной этимологией переосмысление без переделки слова, а народной этимологией — переосмысление с его переделкой.