Югася Каляда (настоящее имя — Евгения Паращенко) — поэт и прозаик. Родилась в Гомеле в 1981 г. Училась на истфаке Белорусского педуниверситета в Минске. Публикуется с 1998 г. Автор книги прозы “Главная ошибка Афанасия” (2005). Стихи отдельной книгой не выходили. Дипломант Конкурса молодых литераторов имени Петрарки (2004). Переводилась на украинский и польский языки. В журнале “Дружба народов” печатается впервые. Живет в Минске.

 

  Власов Герман Евгеньевич — поэт, переводчик. Родился в 1966 г. в Москве. Окончил филфак МГУ. Участник студии “Луч” Игоря Волгина. Как поэт публикуется с 1992 г. Автор четырех книг стихов: “1 1/2” (М., 1998), “Второе утро” (М., 2003), “Просто лирика” (М., 2006) и “Музыка по проводам” (М., 2009). Лауреат Международного литературного Волошинского конкурса (2009). Живет в Москве.

 

 

Я ела снег

Я ела снег — невзаправду, во сне;

он таял и таял во мне:

уличный круто просоленный снег,

грязный снег на окне;

 

снег мандариновый у фонаря;

с обочин — будто с вершин;

и перепаханный снег января

шумным движеньем машин;

 

снег, что огонь и салют кровят,

девственный — шелка лоскут,

снег, как на землю ответный взгляд,

тот, которого ждут.

 

Талый, с песком и окурками снег

Киевским спуском стекал,

он по ступеням бежал ко мне.

Я ела снег, я — река.

 

Рассвет

Сияет бережно окно,

пока природа не видна,

как черно-белое кино

беззвучное: спины стена,

 

раскрытая ладонь, рука

и контуры уснувших глаз,

покуда сумерек река

по простыням плывет на нас;

 

но обострились горячо

и сводят монохром на нет

нос,

губы,

щеки и плечо,

и от привитой оспы след.

 

 

* * *

Ты кормишь страх отчаяньем и плачем,

свой мелкий страх от всех под мышкой прячешь;

и вот уже твой возмужавший страх —

хозяина сжимающий в когтях.

 

Муштруешь войско и готовишь к бою —

завоевать себя самим собою.

Твой враг в крови, былой умерив пыл,

а ты ружье устало опустил,

 

и жалостью растроганный, и болью,

не ведая, что ты отныне вольный,

когда твой страх, израненный, взревел

и, выпустив добычу, улетел.

 

 

Новая жизнь

Отчаянье пройдет, как сон дурной,

судьба горчит былым, не настоящим,

ведь можно сделать жизнь совсем иной:

пройти до гаража кварталом спящим,

 

включить движок, вконец убив свой сон:

кофейный привкус — приговор зевоте,

по трассе разогнаться до двухсот

и не крутить рулем на повороте.

 

* * *

Сводит на нет тишину без остатка

утра грохочущая лихорадка

бойких молекул подробным движеньем,

их обязательным мельтешеньем.

 

Город гремит требухою дворовой,

крышей чешуйчатой, мокрой дорогой,

по переулку забором дощатым,

шрамами, самолетною ватой,

 

слякотью черной крутого замеса,

лесом за трассой; и виден за лесом

город другой, он по-прежнему болен

круговращеньем бессмысленным. В коем

 

разум единственно даст тебе фору

собственной ткани выкраивать форму,

Стикс переплыть и вернуться обратно...

Что меня держит? Любовь, вероятно.

 

* * *

По правде сказать, этот город не стоит любви.

В потемках, в их горьком, фонарном, разбавленном свете.

Торчат симметрично высотки — и обе рябы,

И слишком сговорчив тебе уступающий ветер.

 

Но, вдруг осмелев, он заходит с другого угла,

Залепит пощечину в приступе нежно-высоком.

И вот благодарность твоя по щеке потекла,

И ты прикрываешь ладонью горящую щеку.