Олег Панфил, поэт, прозаик, переводчик (г.Кишинёв)

Политика в сфере языка и образования. Русский язык в Молдавии — официально (по конституции) язык межнационального общения, делопроизводство должно вестись на двух языках. Но в реальности за последние 10 лет делопроизводство и общение в госучреждениях (и не только) стало происходить на румынском-молдавском. Большинство школ ведут обучение на молдавском/румынском. Высшее образование на русском неуклонно сокращается. В стране была принята стратегия, максимально приближенная к такой же в прибалтийских республиках, и русский язык последовательно вытесняется из официального пространства и из СМИ. Например, 80% вещания да ТВ и радио должно вестись на молдавском языке.

Тем не менее, в быту русский очень употребим. Но выросло целое поколение молдавоязычных, совсем не знающихрусского — иногда к собственному сожалению.

Для понимания реальной языковой и социальной жизни в Молдавии важно  вот что:

в отличие от других постсоветских республик, здесь достаточно остро стоит проблема идентичности самого языка — в течение всего послеперестроечного периода самоназвание молдавского языка было и остается в фокусе максимальной политизированности и основным камнем преткновения, используемым для большинства политических кампаний в стране. Вопрос — как называть язык — молдавским или румынским — это источник перманентных не только бытовых конфликтов, но и большинства политических движений. Вопрос этот настолько острый, что уже много лет при необходимости избежать конфликтов в публичной речи используется идиома «государственный язык».

За всем этим, однако, стоит и очень активная экспансионистская культурная политика соседней Румынии: квоты для молдавских студентов,обучающихся в Румынии, множестве румынских теле— и радиоканалов, ретранслируемых в Молдавии, газеты и электронные СМИ, а главное — предоставление румынского гражданства жителям Молдавии.

На этом фоне российская политика поддержки русскоязычной культуры  в Молдавии практически не видна и не ощутима.

Тем не менее, по упомянутому выше критерию самоидентификации общество делится на две категории — прорумынскую и промолдавскую. Люди, идентифицирующие себя как молдоване, как часть своей идентичности принимают русское культурное влияние. И это находит выражение в языке — часто культивируемом ими в общении своего рода молдавском суржике, подчеркнуто изобилующем адаптированными к молдавской грамматике русскими словами и выражениями. Это породило и один из самых интересных культурных феноменов последних лет — рэп, основанный на такой макаронической речи (например, известная группа Carla's Dream).

Русскую литературу здесь изучают в немногих русских школах, и отчасти —  в молдавских.

Книги на русском почти не выходят — не осталось ни одного русскоязычного издательства. Но это связано и с экономикой — книги на русском издавать невыгодно, их проще экспортировать из России.

Сохраняется ли русскоязычная городская культура, ее особенности в разных поколениях? Театр им. Чехова в Кишиневе — театр на русском языке. А живая русскоязычная городская культура сохраняется прежде всего в разговорной речи и в таких мутирующих вариантах, как упомянутый мной выше арго. Другие варианты ближе к культуре  в гетто — редкие тематические вечера, посвященные, например, поэзии серебряного века. К счастью, в последнее время стали изредка происходить попытки слэма новейших, совсем молодых двадцатилетних поэтов. Продолжают свое прозябание  так же несколько русскоязычных рок-групп.

Самое важное событие последних лет — открытие Библиотеки цивилизаций  им. Марка Блока — проект Марка Ткачука. Регулярные лекции на русском языке ученых мирового уровня и дискуссионная площадка становятся отчетливым катализатором общественного сознания и задают новую высоту «планки»

Поколенческие особенности — такие же как везде после появления интернета: старшее поколение живет в вечных ценностях классической русской или советской культуры, молодежь — в своих. С тем отличием, что никто русскую культуру не связывает с непосредственным местом проживания — с Молдавией. Вся русская культура — где-то там, на «континенте».

Как ощущается связь с Россией на уровне общества и личном? Это очень тонкий вопрос, ха-ха. «Во дни побед» России на Центральном рынке Кишинева, например, становится заметно больше русской речи и продавцы охотно отвечают на русском.  А во дни поражений России или пророссийских политиков — те же продавцы перестают понимать русский и отвечать на русском.

Какие еще «миры» существуют — традиционные и возникшие в постсоветское время? Румынский мир крайне важен для некоторой части населения. Его значение заметно уменьшилось с тех пор, как был введен безвизовый режим с Евросоюзом. Поскольку Румыния и румынское гражданство перестали быть единственным окном в Европу для гастарбайтеров.

Появились ли новые интересные писатели, существуют ли объединения русскоязычных писателей, насколько они включены в общий литературный процесс? Не столько появились, сколько оформились как яркие прозаики несколько писателей среднего поколения — Олег Краснов, Александр Попов, Михаил Поторак, Наталья Новохатняя. Это стало возможно благодаря организованному Олегом Красновым неформальному сообществу прозаиков «Белый арап» и одноименному ежегодному конкурсу на лучший рассказ и ежегодно издаваемому альманаху конкурсных рассказов.

Существует Ассоциация русских писателей, возглавляемая Олесей Рудягиной — это единственный в стране союз русских писателей. Она же подвижнически издает журнал «Русское поле» — единственный русскоязычный литературный журнал.

Заявило о своем существовании неформальное объединение совсем молодых поэтов — «Без названия, запятых и точек».

Минкульт третий год стал выдавать квоту на издание нескольких — трех-четырех  книг на русском языке тиражом в сотню экземпляров.

То, что пишется сегодня, — это русская литература или литература на русском языке?

Мне кажется, что по внутренней претензии пишущих — это русская литература. Но по моему личному мнению литературой может быть лишь то, в чем присутствует развитие, а не сознательное или бессознательное воспроизведение матриц того,  что пишущим кажется «литературой». По-моему, возможно, крайне субъективному мнению — большинство того, что пишется на русском в Молдавии — глухая литературщина, перемежаемая неоварваризмом юных поэтов. «Русскоязычным» это творчество может делать только отсутствие элементарного самоосознания. И — возможно— отсутствие хотя бы элементов вменяемой литературной критики. Что в эпоху сетевой словесности — независимо от мест проживания — создает убойной силы «питательный» бульон местечковой самопоглощенности и группового взаимопотакания «лайками». Для себя я легко определяю «русскоязычность» то бишь местечковость текстов по степени их декларативности и «поучительности», по торчащему из текстов «указующему персту». И отсутствию самоиронии. Смайл.

Насколько доступна современная русская литература?

Все доступно во времена интернета. К тому же есть сеть книжных магазинов, торгующих русскими книгами, в том числе и новинками — правда, в основном коммерческими.

Проблема перевода. Переводчиков с русского — особенно молодых — совсем мало. А качественных — почти никого.

Переводчиков с румынского/молдавского на русский — чуть больше, но они плохо оплачиваемы и не очень знают живой (не книжный) язык, особенно арготическую речь, которой так богата современная литература.

Как живется и пишется в прекрасном новом мире? Отлично пишется. Когда остаются время и силы после работы, которая кормит. Смайл.

Кто и где ваши читатели? Я не фанат обратной связи писателей и читателей.  И не исследовал этот предмет. Иногда мне кажется, что читатели моих стихов и моей прозы — разные люди. Могу судитьпо своему фб — которыйфункционирует в основном в режиме «френдз онли», — они повсюду. И здесь, и в России, и везде, куда время разбросало «русскоязычных». Или вот — недавно меня разыскали «поклонники таланта» — в связи с книгой, вышедшей ровно 20 лет назад. Это была молодая  семья — он из Сибири, она — из Харькова. И они приехали в Кишинев с несколькими страницами вопросов ко мне. Это было удивительно. Но как будто не совсем про меня. Смайл.