Палванова Зинаида Яковлевна — поэт. Родилась в Мордовии. Окончила Московский институт имени Плеханова и Высшие Литературные курсы. Автор шести книг стихов. Живет в Израиле. * * * Если я приеду в Москву, а ты не найдешь для меня и часа, это будет настоящее возвращение в ту Москву — в ту мою тоску. Это будет победа над временем. Я вернусь не в московскую зиму, не в московское зодчество, а в московское одиночество. Назову тебя старым именем — про себя, молчком, разумеется, — и послушно, неотвратимо, никого не кляня, ни с кем не споря, помолодею с горя. * * * Стоит в метро человек, держит в руках картона кусок, а на нем написано крупно, коряво: “Помогите Христа ради! Умирает сынок”. Меня уносит подземный поток. Выбралась, и вернулась, и помогла чуток. Мне говорили, чтоб я не верила в городе этом огромном, опасном нищим разных мастей и лохотронщикам разным. Умный совет, добрый совет, трезвый совет мне дан. Вот я и не верю — что это обман. Люди, люди, люди со всех сторон… Есть надежда все же, что — лохотрон. * * * Господи, не унижай! Днем придет она или в ночи, Господи, не унижай перед смертью, не топчи. Убывает время любви, прибывает время достоинства. Чтобы улыбаться всерьез, нужно дорасти до смерти, до звезд, до таинства. * * * Сама не знаю, как лучше — когда ты рядом, но впереди разлука, или когда тебя рядом нет, но встреча уже намечена, куплен билет… Так и так грустновато. Так и так есть просвет. А лучше всего, когда ты приехал и с утра побежал по делам. И я осталась в доме одна и навожу порядок. И глоток одиночества сладок, и за окном розовеет, горчит, как миндаль, весна. * * * Вдруг приснилось, что я влюбляюсь, настоящий трепет сердечный приснился. Это самое трудное нынче — трепет сердечный. Вот смотрю на тебя и влюбляюсь, и ничуть мне во сне не тяжко от слов твоих милых, простых: “Сделай себе подтяжку”. Утреннее зеркало Просыпаюсь черт знает когда с обрывками сновидений, торчащими из головы седыми клочьями… Ах, утреннее зеркало, закрывать его — нет, пока не надо, но и смотреть не стоит. Поздним вечером вновь — беготня по каналам в поисках витаминов для зимней души. Красный плед, уютная кошка, ночной телевизор, ледяная постель… А сегодня — личный рекорд. В три легла — проснулась в одиннадцать. Дошла до ручки! Впрочем, нет, не до ручки — до дна. Оттолкнуться — и вынырнуть из вязкой мути, и дойти наконец до ручки, до строчки, до себя на прозрачном твердом рассвете, и взглянуть бесстрашно в утреннее зеркало.