Комков Сергей Константинович — доктор педагогических наук, академик, профессор, член Союза писателей России. В “Дружбе народов” публикуется впервые.

Уже давно ни для кого не секрет, что Россия быстро и уверенно превращается в страну третьего мира. Об этом свидетельствуют следующие факты. Экономика страны все больше и больше приобретает сырьевой характер. И, несмотря на то что руководители государства Российского постоянно говорят о необходимости “слезть с нефтегазовой иглы”, мы все глубже и глубже загоняем ее в свой организм.

Резко возрастает социальная напряженность. Падает уровень общего культурного развития. И конечно же — уровень общей образованности граждан. А как следствие этого, — общий уровень интеллектуального развития всего государства. И это — несмотря на то, что практически 90 процентов выпускников средних школ стремятся сегодня всеми правдами и неправдами попасть в высшее профессиональное заведение.

Но самое страшное заключается в том, что год от года растет уровень дебилизации нации. Да и сама российская нация, как таковая, практически давно уже перестала существовать.

И дело даже не в том, что уже с ельцинских времен в России начался активный распад единого национального пространства, и каждая национальная республика, являющаяся составной частью Российской Федерации, фактически взяла курс на самоизоляцию.

Главная проблема заключается в том, что уже более двадцати лет идет активный процесс развала единого образовательного пространства некогда великой страны.

Кто же нас довел до такой жизни? Некие внешние враги или наша собственная глупость, граничащая с преступлением?

Давайте попробуем подробно во всем разобраться.

 

 

Здравствуйте! Я ваш дядюшка из Америки!

 

Совершенно очевидно, что развал великой державы под названием СССР произошел отнюдь не по желанию самих ее граждан. На Референдуме о сохранении СССР более 80 процентов его граждан сказали “да”. Но страна рухнула в одночасье, как от прямого попадания молнии.

Что это было? Заговор западных спецслужб? Или наша собственная преступная оплошность?

Думается, что и то и другое в равной степени.

Я не сторонник “теории заговора”, но нельзя сбрасывать со счетов факт существования знаменитой Директивы Совета национальной безопасности (СНБ) США
№ 20/1 от 18 августа 1948 года, которая прямо называлась “Задачи в отношении России”. Долгие годы эта директива лежала под сукном, упорно ожидая своего часа. И этот час пробил с окончанием “брежневской эпохи”. Поэтому уже в середине 80-х годов на основе данной директивы был разработан знаменитый “Русский проект”, который в 1987 году был утвержден Конгрессом США. И на него единовременно было выделено 350 миллионов долларов.

Но весьма характерно, что в рамках этого “Русского проекта” главный упор был сделан не на политические, а на социальные факторы. Не на изменение политической системы, а на изменение общественного сознания в некогда огромном и сильном государстве. То есть на работу с подрастающим поколением.

Именно поэтому, сразу после событий августа 1991 года в Россию хлынула огромная армия западных “консультантов” и “аналитиков”. И в первую очередь из далекой Америки.

С этой целью уже в 1992 году в России на деньги Всемирного банка (полностью находящегося под контролем США) была создана специальная площадка, которой отводилась роль плацдарма для внедрения “новаций”, целью которых было разрушение интеллектуального потенциала российской нации.

Так появилась “Высшая школа экономики”. Ее научным руководителем стал один из ведущих гарвардских профессоров с двойным (российским и американским) гражданством — Евгений Ясин. Но для прикрытия “аналитической” деятельности ВШЭ была зарегистрирована как учреждение высшего профессионального образования.

Ректором “Вышки”, как ее сразу окрестили все специалисты, стал молодой начинающий “специалист” Ярослав Кузьминов. Человек этот ничем особенным в образовательном и научном мире не отметился. Разве что своей кандидатской диссертацией на тему “Трудовые отношения в первобытно-общинном строе”. Именно туда — в первобытно-общинный строй — видимо, и вознамерился тащить молодой амбициозный ректор “Вышки” всю Россию.

Середина 90-х годов ознаменовалась тем, что Россия стала экспериментальной площадкой для разного рода американских проходимцев.

“Новые” учебники, появившиеся с то лихое время, до сих пор хорошо помнят все специалисты. Особенно — учебники по общественным и историческим дисциплинам. Фактически под руководством некоторых американских “советников” в России попытались переписать российскую историю, унизив и оскорбив народ некогда великой страны. Например, изданный тогда “знаменитый” учебник истории России фактически был призван внушить школьникам, что все жители России — люди
ущербные и что вся история России — цепь неудач и позора, а образцом для подражания является конечно же западная цивилизация. И это разработчикам данных “учебных пособий” вполне сходило с рук. Так как они очень быстро (и, думается, не без помощи своих американских политических руководителей) нашли покровителей за Кремлевской стеной.

Более того. Их с распростертыми объятиями встречали все тогдашние руководители Министерства образования России. А деньгами Всемирного банка активно воспользовались все наши новоявленные иуды для уничтожения системы российского образования. И гранты, выдаваемые в рамках “Русского проекта”, стали одним из главных источников финансирования разработки и проведения “реформ” в системе образования России.

Но, может быть, нам действительно стоило поучиться у наших заокеанских коллег в развитии и становлении системы образования? Может быть, мы действительно к тому моменту слишком отстали от всего “передового мира”?

Для того чтобы понять, что именно понесли нам американские эмиссары, надо немного углубиться в историю реформирования самого американского образования.

 

 

Как удалось “опустить” Америку

 

Сразу после Второй мировой войны стало совершенно очевидно, что США заняли в западном мире не просто ведущее, но и полностью доминирующее положение. Старой растерзанной Европе достаточно долго пришлось прикладывать усилия для элементарного восстановления экономической и политической жизни. И даже в чисто европейском военном блоке НАТО янки заняли отнюдь не второстепенные роли. Поэтому уже через двадцать лет после окончания войны это стало изрядно досаждать ведущим европейским политикам и финансовым магнатам.

Именно тогда в европейских политических кулуарах было принято решение “опустить” Америку. Сделать ее более управляемой со стороны Старого Света, более послушной и более предсказуемой.

Ведущую роль в этом процессе отвели “старой доброй” Англии.

И тогда в недрах британской спецслужбы “МИ-6” родился уникальный проект по началу изменения общественного сознания граждан США. С этой целью в Америку была направлена “спецгруппа” под руководством кадрового английского агента Александра Кинга. Эта “бригада” при содействии американских “агентов влияния” (среди которых одну из главных ролей играл человек, приближенный к семейству Кеннеди, — Хуго Джастин Хейг) должна была (ни много ни мало) провести реформу образования в США.

И они это блестяще сделали.

Именно тогда в США были полностью изменены стандарты общего среднего образования, фактически исключившие всю развивающую деятельность из раздела обязательных школьных предметов. Было введено повсеместное тестирование, которое уже к началу 90-х годов довело всю систему образования Америки до полного абсурда. И фактически был осуществлен перевод всего образования США на прикладные рельсы.

Это означало, что в процессе обучения в американской школе главное внимание теперь уделялось не развитию интеллекта и творческой активности учащихся, а практическому тренингу использования тех или иных навыков, полученных в ходе обучения. То есть, попросту говоря, американских школьников начали натаскивать на огромное множество тестов по всем учебным дисциплинам и учить пользоваться простейшими приспособлениями, необходимыми в повседневной жизни.

И это уже очень скоро возымело свое действие.

Уже в середине 90-х годов многие ведущие эксперты стали отмечать, что уровень интеллектуального развития и творческого мышления американских школьников резко упал. А к началу 2000-х годов этот процесс принял угрожающий характер.

Один из богатейших людей мира, американец Билл Гейтс, создавший уникальную экономическую империю “Майкрософт” исключительно за счет своего интеллекта, уже тогда называл Америку “страной идиотов”. А в 2005 году, выступая на конгрессе американских губернаторов по вопросам образования, он прямо заявил, что, “если мы не прекратим издевательство над американской школой и будем дальше превращать подрастающее поколение американцев в идиотов, не способных самостоятельно создавать интеллектуальный продукт, Америку ждет неминуемая национальная катастрофа”.

Вот так! Ни много ни мало.

В середине 90-х годов мне неоднократно доводилось посещать США, сопровождая наших московских школьников по линии образовательных обменов. И даже в тот весьма непростой период развития нашего государства мы каждый раз убеждались в том, что наши старшеклассники в своем интеллектуальном развитии значительно опережали своих американских сверстников. Видимо, тогда в российской школе пока еще по инерции сохранялись лучшие традиции советской педагогики.

А американская школа под руководством “консультантов” из “группы Кинга” уже полностью перестроилась на новый лад. И именно эту прогнившую насквозь систему образования нам потащили американские эмиссары в 90-е годы.

То есть они, по примеру того, что с ними самими пытались сделать (и практически сделали) их европейские политические конкуренты, решили осуществить в России.

И сделали это блестяще! “Добрый дядюшка” из Америки стал главной фигурой при проведении всех “реформ” в системе российского образования. Теперь они вознамерились, по своему образу и подобию, полностью и окончательно превратить и нашу страну в страну идиотов. Тем самым окончательно добившись ее крушения на геополитической арене.

 

 

Наши доморощенные “гарвардские шалуны”

 

Но совершенно очевидно, что любые потуги наших американских “дядюшек” были бы полностью напрасными без активной помощи так называемых “агентов влияния” внутри страны.

Прочно обосновавшись в Министерстве образования России и в Высшей школе экономики, американские и британские “советники” и “аналитики” Всемирного банка конечно же сделали ставку на наших собственных чиновников.

И здесь следует упомянуть об одной немаловажной разработке американских спецслужб.

Еще в конце 70-х — начале 80-х годов прошлого века в недрах Агентства национальной безопасности (АНБ) США родился проект организации “сетецентрических войн”. Авторами его стали американские военные эксперты Джон Гарстка и Артур Себровски. Они доказали, что для завоевания любого государства в современную эпоху можно обойтись без применения какой-либо военной силы. Для этого достаточно лишь запустить внутрь государственного механизма так называемого “червяка”. То есть агента, способного дезорганизовать деятельность того или иного государственного ведомства и направить его в нужном направлении. Но для начала надо создать такую ситуацию, при которой работа этого ведомства фактически окажется парализованной. То есть возникнет некий управленческий коллапс.

Сделать это одномоментно не получится. Подобного рода “агентов” надо готовить. Причем зачастую они и сами не должны подозревать, что являются “агентами”. То есть все опять упирается в проблемы образования и воспитания. Надо добиться того, чтобы через одно-два поколения к руководству страны пришли люди, не просто элементарно неквалифицированные и морально разложившиеся, но и полностью подчиненные воле своих заокеанских хозяев.

Однако на первом этапе необходимо было приручить тех чиновников, от которых непосредственно зависело принятие управленческих решений.

И этот процесс активно пошел с середины 90-х годов.

Под предлогом “реформирования” устаревшей и прогнившей системы образования России в рамках деятельности группы “советников” в Высшей школе экономики началась разработка государственной программы “Модернизации системы российского образования”. И в 1998 году данная программа была представлена на суд общественности.

Прямо скажем, наши доморощенные “гарвардцы” постарались на славу.

В рамках программы предполагалось перевести всю систему образования из разряда важнейших социальных функций государства в сферу платных услуг. С этой целью была разработана программа перехода образования на нормативно-подушевой принцип финансирования. То есть финансирование образовательных учреждений напрямую увязывалось с количеством обучающихся. И это в условиях России, раскинувшейся на тысячи километров с запада на восток и с юга на север, с огромным количеством малых сел и деревень с небольшими малокомплектными школами означало полную гибель образования в глубинке. Что фактически и произошло. За двадцать лет в России было закрыто более 18 тысяч школ. Такого не было даже в годы самых страшных испытаний и может быть расценено как политика образовательного геноцида российского народа.

В “программе” же это значилось всего лишь как “реструктуризация” малокомплектных сельских школ. Что фактически означало ликвидацию всех малокомплектных школ в малых и средних населенных пунктах России.

Предполагалось внедрение единого государственного экзамена в форме тестирования. Да, да — того самого ЕГЭ, который стал сегодня притчей во языцех для всех выпускников и их родителей. Того самого ЕГЭ, который фактически поставил крест на всей системе классического фундаментального образования, сложившейся в нашей стране на протяжении нескольких веков и дававшей нашей системе образования преимущества перед всеми образовательными системами мира.

Предполагался переход к образовательным стандартам “нового поколения”, которые полностью исключали бы в качестве обязательной развивающую деятельность школьников.

Главными проводниками этой программы “модернизации”, как я уже сказал ранее, стали в первую очередь чиновники Министерства образования России. Тогдашний министр образования РФ Владимир Филиппов прямо заявил: “Реализуя данную программу, мы сделаем все для выведения образования страны из тяжелейшего кризиса на уровень мировых стандартов”. Но в результате реализации данного проекта наши горе-руководители загнали его в кризис еще больше.

Поэтому в 2004 году господин Филиппов без всякого сожаления расстался со своим министерским креслом и уступил его еще более проамерикански настроенному Андрею Фурсенко.

Господин Фурсенко, в отличие от Владимира Филиппова (который до назначения министром все-таки был ректором Российского университета Дружбы народов — РУДН), вообще никогда никакого отношения к системе образования не имел. Особенно школьного. Зато имел непосредственное отношение к бизнесу и к американским “советникам”. С которыми сообща делал этот самый бизнес в рамках так называемого “Инновационного центра” в Санкт-Петербурге. И он очень активно с утроенной энергией начал внедрение всех элементов американской модели образования в России.

Еще раз повторю: той самой модели, которая привела саму систему образования США к полному краху.

В России началась эпоха шабаша “гарвардцев”. С одной стороны, гарвардский “агент влияния” Андрей Фурсенко, прочно усевшийся на долгие годы в кресло министра образования. С другой стороны, гарвардский профессор Евгений Ясин, надолго обосновавшийся в российской “Вышке” в качестве ее главного научного руководителя.

 

 

Законодательное слабоумие

 

Так уж сложилось исторически, что во всех цивилизованных странах мира в качестве естественного барьера на пути всякого рода авантюрных “реформаторов” становится законодательная власть.

Что же случилось с нашей отечественной законодательной властью? Почему она не просто не воспрепятствовала “реформаторскому зуду” “гарвардских шалунов”, но и всячески начала им покровительствовать?

Законодательная власть России вместо того чтобы профессионально разрабатывать и принимать необходимые государству законодательные акты, оказалась втянутой в достаточно грязную политическую борьбу за власть.

Уже с появлением первого состава современной Государственной Думы России стало очевидно, что наследником советских традиций в ней осталась лишь одна фракция — КПРФ. Все остальные в той или иной мере являлись проводниками новых либеральных реформ, во главе угла которых стояла “теория рынка”. Эту самую теорию все проправительственные фракции очень быстро перенесли и на социальную сферу. И в первую очередь на систему образования. Поэтому началось бесконечное латание и перекраивание принятого в 1992 году Федерального закона “Об образовании”. И уже к началу 2000-х годов в данный закон было внесено несколько сот поправок и изменений. При этом за основу всех изменений были положены все те же положения пресловутой “Программы модернизации”.

В настоящее время законодателями узаконены: ЕГЭ, нормативно-подушевое финансирование общего среднего и высшего профессионального образования, перевод образовательных учреждений в разряд организаций, самостоятельно зарабатывающих средства для своей деятельности. И это несмотря на то, что против данных законопроектов выступали не только национально ориентированные российские эксперты, но и подавляющее большинство населения страны.

Каждый раз инициатива о принятии соответствующих изменений и дополнений (а иногда и отдельных федеральных законов) исходила либо от правительства (читай: от Министерства образования), либо от Администрации Президента. И каждый раз думское большинство послушно штамповало данные решения. Сохраняя при этом антизападную и антиамериканскую риторику.

При внимательном взгляде со стороны все это выглядит до идиотского смешно. Потому что, обвиняя часть российских либералов в заигрывании с американскими политическими и общественными институтами, правящая партия в Государственной Думе фактически сама действует по указке американских “советников”.

Когда в недрах правительства готовился закон об изменении статуса муниципальных учреждений (в первую очередь учреждений системы образования), ведущие независимые эксперты предупреждали о возможных серьезных негативных последствиях данного закона. Потому что он фактически ставил крест на бесплатном среднем образовании в России.

Все муниципальные образовательные учреждения, в соответствии с данным законом, делились на три категории: автономные, бюджетные и казенные.

Предполагалось, что казенные будут исключительно существовать за бюджетные деньги, выделенные им для реализации государственного заказа. И даже то, что сумеют сами заработать, должны зачислять в бюджет.

Бюджетным разрешалось зарабатывать самостоятельно дополнительные средства и оставлять их у себя на счету. На выполнение госзаказа им выделяются средства из бюджета. А на все остальное (в первую очередь на организацию некой развивающей деятельности, а также на совершенствование своей учебно-материальной базы) они должны расходовать свои собственные заработанные средства. Таким образом, школа фактически превращалась в некую торговую лавочку, стремящуюся всеми возможными силами заработать дополнительные средства.

Автономные образовательные учреждения полностью отпускались в вольное плавание. И, за вычетом небольшого количества бюджетных средств, которые они также получали бы за счет реализации госзаказа, все остальное вынуждены зарабатывать сами.

Вся тонкость заключалась в том, как определить этот самый госзаказ. То есть набор обязательных предметов, за обучение которым должно платить государство.

И тут законодатели сели в лужу. Потому что никто из них до сих пор не знает, что же входит в этот самый обязательный набор, который называется “Федеральным государственным стандартом общего полного среднего образования” (сокращенно — ФГОС).

Долгие годы российская школа жила без ФГОСов. И это приводило к полной анархии и неразберихе. Потому что каждый регион (и в особенности в национальных республиках) придумывал свои собственные программы и составлял свои собственные учебные планы.

А тут еще по инициативе и при активном содействии американских советников из Всемирного банка началось активное внедрение ЕГЭ. И тут вообще дело дошло до полного абсурда. Стандартов образования нет, а экзамен должен был проводиться с использованием контрольно-измерительных материалов (КИМов), разработанных и составленных на основе этих самых стандартов.

На этой почве стали происходить анекдотичные ситуации.

Так в 2009 году группа родителей Дивеевской средней школы Нижегородской области потребовала от местного управления образования, чтобы им предъявили те самые стандарты, на основе которых их дети должны были сдавать пресловутый ЕГЭ. Чиновники им конечно же отказали в их законном желании познакомиться с этим уникальным документом. Тогда родители подали заявление в суд с требованием обязать местное управление образования предъявить им все-таки документ под названием “Федеральный государственный стандарт общего полного среднего образования”. Но суд им тоже отказал с уникальной формулировкой: “Выполнить требования, заявленные в иске, невозможно в связи с отсутствием такового документа”.

Вот вам и весь сказ. Как говорится, идиотский круг замкнулся. И выпускникам российских школ на протяжении всех лет внедрения ЕГЭ предлагали сдавать этот уникальный тестовый экзамен при полном отсутствии единого государственного образовательного стандарта.

Ну а что же наши законодатели?

Видя, что проблема разработки и внедрения образовательных стандартов стала неразрешимой задачей, они переложили ее на плечи все того же совершенно дистрофированного министерства. И тут произошел еще один уникальный казус. Если раньше государственные стандарты должны были приниматься исключительно отдельными федеральными законами, депутаты от правящей партии очень быстро протащили решение об утверждении этих самых государственных стандартов всего лишь приказами министерства.

То есть теперь министерство, полностью находящееся под влиянием американских (и прочих иностранных) “советников” и “аналитиков”, не только определяет всю государственную политику в области образования, но и само контролирует реализацию этой политики.

В настоящее время идет активная подготовка к принятию новой редакции Федерального закона “Об образовании”. Варианты, представленные Министерством образования, больше напоминают смесь глупости с предательством. Предательством интересов России. Потому что в новом варианте законодательно закрепляются все те уродливые искажения, которые полностью уничтожают национальные основы традиционного российского образования и против которых так активно все эти годы выступала вся педагогическая общественность. Но перед законодателем поставлена задача как можно быстрее осуществить принятие данного закона.

И в связи с этим возникает вполне закономерный вопрос: зачем так активно форсируется решение данной проблемы? Почему это хотят сделать, не просчитав все последствия от возможных изменений?

Вариантов ответа может быть только два. Либо кому-то очень уж хочется побыстрее добить остатки российского образования и приступить к следующему этапу уничтожения нашего государства. Либо это — очередная игра взрослых идиотов, мечтающих о геростратовой славе на ниве образования. А, возможно что в данном деле присутствуют оба элемента.

 

 

Это странное слово из трех букв

 

Но верхом глупости и показателем полной политической несостоятельности нашего законодателя является принятие закона о ЕГЭ.

История возникновения единого тестового экзамена (в российском варианте — ЕГЭ) начинается во Франции середины 60-х годов прошлого века.

В этот период шел процесс активного признания независимости бывших французских колоний. Но, получив формально политическую независимость, бывшие колонисты не стремились окончательно порвать отношения со своей бывшей метрополией. Более того, они настояли на том, чтобы их дети смогли сохранить французское подданство и получили возможность учиться в лучших французских высших учебных заведениях.

Тогда-то и был придуман этот единый тестовый экзамен. Бывшие аборигены французских колоний получили возможность сдавать этот тест, не покидая родных территорий. И, в случае успешного прохождения тестового испытания, они могли приехать непосредственно в Европу и претендовать на поступление в лучшие французские вузы. Был создан, как теперь выражаются активные российские сторонники ЕГЭ, своеобразный “социальный лифт”.

Но “лифт” этот очень быстро дал сбой. Оказалось, что приехавшие из бывших колониальных территорий граждане, в силу различий и подходов в преподавании предметов в своей местной школе и в силу своей интеллектуальной неразвитости, были не в состоянии полноценно обучаться на уровне европейских стандартов. И уже в первый год “эксперимента” большая часть из них уже после первых двух семестров была из вузов отчислена и оказалась на улице. Начались массовые молодежные выступления, которые в конечном итоге превратились в массовые погромы и закончились отставкой всего правительства генерала Шарля де Голля.

Вовремя спохватившись, Общественная палата Франции (в отличие от нашей Общественной палаты, орган весьма авторитетный и уважаемый) тут же приняла решение прекратить все эксперименты с единым тестовым экзаменом. Иначе, как заявили члены Общественной палаты, через три-четыре года от системы высшего профессионального образования Французской Республики не останется и следа. И в 1971 году на французском ЕГЭ был поставлен большой и жирный крест. Правда, в это же время “спецгруппа” ранее упоминавшегося нами Александра Кинга уже вовсю внедряла эту “новацию” в США.

Чем же так страшен этот единый тестовый экзамен?

Тестовая форма проверки знаний известна специалистам давно. Но тестовые задания используются исключительно как рабочий инструмент в процессе обучения. При его помощи преподаватель получает возможность определить, какие разделы изучаемого предмета отработаны им достаточно полно, а какие требуют доработки. Тесты могут определить лишь некоторый уровень фактических знаний учащихся. И не более того. И они полностью не пригодны для определения итогового уровня понимания того или иного предмета.

Американцы, увлекшись тестовой формой итоговой проверки знаний, поставили подготовку к этим тестовым испытаниям на поток. И стали применять эту форму проверки без разбора по всем предметам. А на основе этих тестовых испытаний стали делать выводы о фактическом уровне знаний учащихся. Вся учеба в старших классах средней школы вылилась в бесконечное натаскивание на решение тестовых заданий. И это привело к тому, что американский выпускник не мог ответить ни на один поставленный вопрос без предоставления ему нескольких вариантов ответа, из которых он мог бы выбрать правильный ответ. Вместо того чтобы научить молодых людей логически размышлять, их учили вытаскивать из памяти заученный ранее ответ или попросту угадывать.

Эту же схему американские “советники” перенесли и на российскую образовательную территорию.

В Америке игры с единым государственным тестированием закончились с приходом президента Барака Обамы. Уже в январе 2009 года он внес в Конгресс США предложение полностью покончить со всеми уровнями тестирования в средней школе. И запросил на перевод школы в нормальный процесс классической итоговой аттестации 4 миллиарда долларов.

А мы в это же самое время приняли решение о всемерном наращивании усилий по развитию в России ЕГЭ. И российские законодатели, вкупе с так называемой Общественной палатой, пытались взахлеб уверить население страны в том, что другого пути подъема качества образования нет.

И уверили. И сдача ЕГЭ вылилась в конечном итоге в нескончаемый криминальный скандал. С каждым годом выявляются все новые и новые формы обмана при проведении этого так называемого государственного экзамена. А уровень коррупции по выводам Департамента экономической безопасности МВД России вырос за последние годы более чем в два раза.

И это вполне естественно. Потому что слишком уж высока оказалась цена бумажки под названием “Свидетельство о сдаче ЕГЭ”. За нее готовы платить любые деньги. И никого не волнует, что при этом реально знает получивший его вчерашний школьник.

 

 

Изменение акцентов

 

Все последние двадцать лет российская средняя школа катится к полной деградации. Образно выражаясь, вниз по ведущей вверх лестнице. Что очень ярко было показано в скандальном фильме Валерии Гай Германики “Школа”. После выхода фильма на телеэкраны со всех сторон раздались возмущенные голоса: “Кто позволил так издеваться над российской школой?! Такого не может быть! Немедленно к ответу авторов!”

Я же, в отличие от массы критиков, отнесся к произошедшему философски. Можно сколько угодно возмущаться увиденным на экране. Но истина такова: неча на зеркало пенять, коли рожа крива! Мы получили то, что получили. Долгие годы полного развала школьной системы дали свои результаты.

Переход на новую парадигму образования, в которой во главу угла ставится формула: образование — это сфера коммерческих услуг, привел к полному уничтожению этого самого образования. Потому что на самом деле образование — это сложный процесс формирования личности подрастающего человека. И превращать его в коммерческую услугу — значит выхолащивать саму его суть.

Сегодняшняя российская школа — это уже не светоч знаний и не храм науки. Это — сборище обездоленных людей, именуемых по старой привычке учителями, и совершенно затравленных и никому не нужных детей, перед которыми родители поставили лишь одну задачу: всеми возможными средствами получить бумажку под названием “аттестат” и затем пристроиться в какой-нибудь вуз.

Из школы как-то незаметно ушел самый главный процесс — процесс воспитания. Американские “советники” намертво вбили в головы наших “реформаторов” мысль о том, что главная задача школы — напичкать учеников набором некоторых практических знаний, при помощи которых они потом смогли бы ориентироваться в жизни. Вот они и идут по жизни: с пустотой в глазах и со злобой в сердце!

За прошедшие с событий 1991 года двадцать лет произошел процесс смены целого поколения. А исторический опыт показывает, что при качественных изменениях общественного сознания в течение жизни двух поколений процесс становится необратимым. То есть уже к 2030 году Россия может превратиться с качественно иное государство. Государство, в котором народ будет обладать лишь отрывочными знаниями из некоторых областей науки. В котором народ будет обозлен на всех и вся. Но при этом будет готов делать все ради зарабатывания презренного “бабла”, не считаясь ни с какими моральными и нравственными нормами.

 

 

Недоучки с дипломами

 

Но заработать это самое “бабло” с каждым годом будет все труднее и труднее. Потому что в России уже начался серьезный кризис профессионализма.

Да оно и понятно. О какой профессиональной подготовке можно вести речь, если в высшие профессиональные учреждения страны поступают сегодня выпускники школ с весьма слабо развитым интеллектом и с весьма туманным представлением о том, чем им предстоит заниматься потом всю жизнь.

Система ЕГЭ стала в России не “социальным лифтом”, а всего лишь способом проникновения на студенческую скамью. Причем, как показал опыт, поступающие в вузы абитуриенты порой вообще не представляют, зачем идут именно в этот вуз.
К тому же и сами сертификаты о сдаче ЕГЭ ни в коей мере не отражают реальных знаний поступающих на обучение выпускников.

Так два года назад на факультет журналистики успешно поступили выпускники с высочайшими баллами ЕГЭ, которые при проведении уже после процедуры зачисления контрольного диктанта умудрялись в одном предложении сделать по несколько ошибок. Экзаменаторы — известные литераторы и журналисты — к большому для себя изумлению обнаружили в контрольных работах вновь принятых на обучение студентов такие грамматические перлы как “карова”, “гинирал”, “дохтур” и прочее в этом же роде. Какие специалисты выйдут из этих девушек и ребят, остается только гадать.

Но это — журналистика. А вот что будет через некоторое количество лет с российской техникой и с российским производством даже страшно подумать.

Однако беды российской высшей школы с фактом поступления в нее абсолютно неграмотных и морально не подготовленных к обучению студентов не кончаются.

Наши доморощенные “реформаторы” за последние годы так “перестроили” всю систему высшего профессионального образования, что от нее не осталось и следа. Некогда четкая и отлаженная система подготовки профессиональных специалистов претерпела такие изменения, что Россия откатилась из первой тройки лидеров на задний план, оказавшись где-то между Кенией и Камеруном.

Что это? Случайность или специально спланированная акция?

В конце 90-х годов ряд европейских стран приняли решение об объединении усилий в системе высшего профессионального образования. Это было обусловлено общими политическими интеграционными процессами и должно было обеспечить создание на территории Европы единого образовательного пространства. Которое, в свою очередь, должно было способствовать созданию единого рынка профессионального труда. Так появилось Болонское соглашение.

Это Соглашение к тому же было призвано обеспечить безопасность европей-ского образования от американского влияния.

Россия тоже изъявила желание влиться в Болонский образовательный альянс, и в 2003 году подписала данное Соглашение. И начала участвовать в согласительных процедурах по вхождению в Болонский процесс. С этой целью даже была создана специальная межведомственная правительственная комиссия, которой предписывалось проработать все вопросы, связанные с качественным вхождением в Болон-ское соглашение.

В первую очередь требовалось провести работу по согласованию стандартов высшего профессионального образования между Россией и странами Евросоюза. Однако уже в 2004 году данная комиссия “приказала долго жить”. И российские чиновники решили, что главное совсем не в общих стандартах. За основу была взята лишь внешняя форма организации системы высшего профессионального образования. То есть деление всего высшего образования на две ступени: бакалавриат и магистратуру.

Но российские горе-чиновники не учли одной немаловажной детали. Подобная система давно исторически сложилась в Европе и не имеет никаких реальных корней в России. Тем не менее началась тотальная ломка всего и вся. За кратчайших промежуток времени всем вузам страны было предложено перейти на обучение по принципу бакалавриат — магистратура.

Эти игры “специалистов” из Министерства образования и науки закончились тем, что мы до основания разрушили традиционно сложившуюся в нашем государстве систему подготовки специалистов, наплодив огромную армию никому не нужных бакалавров-болонок. В российских условиях вновь появившиеся недоучки-бакалавры (формально имеющие диплом о высшем профессиональном образовании) оказались не просто не востребованными на рынке труда, но и полностью не приспособленными для выполнения каких-либо профессиональных функций. Мы получили, по мнению ректора МГУ им. Ломоносова Виктора Садовничего, всего лишь армию “квалифицированных лаборантов”. Только ответить на вопрос, зачем стране такое количество лаборантов, до сих пор не может никто.

К тому же уже в рамках самого Болонского соглашения с момента вступления туда России появились непримиримые противоречия. Поскольку, как я уже говорил ранее, данное Соглашение было направлено на противостояние американским подходам в системе высшего профессионального образования. А Россия оказалась полностью ориентированной именно на них. Поэтому никакого диалога между Россией и Европой не получилось. И никакого согласования образовательных стандартов не произошло. В результате мы как были, так и остались на обочине европейского образовательного пространства.

Спрашивается, зачем тогда было ломать копья?

 

 

Почем нынче высшее?

 

Но самым главным “достижением” наших доморощенных “реформаторов” стал перевод всей системы высшего образования на платные рельсы.

Началось все с того, что группа “гарвардцев”, вняв увещеваниям своих заокеанских наставников, подготовила проект перевода всей системы высшего профессионального образования на нормативно-подушевой принцип финансирования. То есть, в соответствии с данным принципом, государство должно спускать некие контрольные цифры приема на бюджетные (бесплатные) места в вузах. Затем, в соответствии с неким утвержденным нормативом, давать из бюджета средства на обучение данных студентов.

Но с каждым годом количество этих самых бюджетных мест становилось все меньше и меньше. Особенно тотальному сокращению подверглись бюджетные места в гуманитарных (и в первую очередь в педагогических вузах). С другой стороны, был дан зеленый свет на увеличение числа “договорных” студентов. И, если в середине 90-х годов соотношение бесплатных и “договорных” мест составляло 75 процентов к 25 процентам, то уже в начале 2000-х оно было 50 на 50 процентов. А в настоящее время составляет 40 к 60 процентам.

Продвигаясь таким темпами дальше, мы к 2020 году получим соотношение
20 к 80 процентам. А к 2050 году Россия может вообще полностью перейти на стопроцентное платное высшее профессиональное образование.

И это в то время, когда весь цивилизованный мир движется в обратном направлении. Япония, например, уже в 2010 году перешла на полностью бесплатное высшее профессиональное образование для своих граждан. А Германия к 2020 году будет иметь 90 процентов бесплатного высшего профессионального образования.

То есть мы опять оказались впереди планеты всей. По своей глупости и недомыслию.

А может быть, это опять чей-то коварный замысел?

Тогда надо прямо задать вопрос: кто заинтересован в резком снижении уровня высшего профессионального образования в нашей стране?

Ответ на него достаточно прост и напрашивается сам собой. Видимо, те силы, которые вот уже не одно десятилетие стремятся превратить Россию в сырьевой придаток промышленно развитых держав мира. И в первую очередь — США.

Но есть и другой немаловажный аспект проблемы профессионального образования.

Начав в 90-е годы бурную приватизацию промышленности, наши новоявленные политические руководители фактически способствовали уничтожению материально-технической базы среднего профессионально-технического образования. Были пущены с молотка и разрушены сотни ПТУ и техникумов. Это произошло в результате того, что, купив промышленные предприятия, новые хозяева начали в спешном порядке избавляться от “непрофильных” активов. И посчитали для себя дальнейшее содержание ПТУ, существовавших при этих предприятиях, непозволительной
роскошью.

Поэтому общее количество ПТУ уже к началу 2000-х сократилось более чем вдвое.

Это, в свою очередь, привело к полному перекосу и в работе средней школы.

Если раньше значительная часть школьников после 9-го класса прямиком направлялась в ПТУ для получения конкретной специальности, то теперь большая часть учащихся старших классов стала ориентироваться исключительно на вузы. И, как грибы среди ясного дня, начали расти и плодиться негосударственные институты и университеты. Потому что мест в государственных попросту стало не хватать.

Вместе с этим резко падал промышленный потенциал страны. Резко закрывались действующие производства. Зато росла сфера обслуживания и административно-управленческий аппарат. Поэтому значительная часть выпускников школ стала ориентироваться не на получение конкретной профессии, а всего лишь на завладение всеми возможными средствами дипломом о высшем образовании.

Так впервые в московском метро и на рынках появились скромные молодые люди с табличкой “дипломы”. В России началась активная и ничем не прикрытая торговля документами о высшем профессиональном образовании.

И этот процесс вполне поддается объяснению. Действительно, зачем какому-то мелкому муниципальному чиновнику владение какой-либо конкретной специальностью? Ему достаточно иметь навык грамотно освоить бюджетные средства или использовать свое служебное положение для пополнения собственного счета. Но при этом обязательным условием является наличие диплома о высшем образовании. Так что спрос на “корочки” резко возрос. И возник особого рода криминальный бизнес по изготовлению и продаже заветных документов.

Одновременно с этим возникла огромная масса “шарашкиных контор”, получивших лицензии на право ведения образовательной деятельности и аккредитации на право выдачи дипломов государственного образца. Это стало чрезвычайно выгодным “бизнесом”. На нем в конце 90-х — начале 2000-х годов наживались все. Но больше всего наживались чиновники соответствующих структур Министерства образования. Получение негосударственным вузом лицензии могло стоить до 100 тысяч долларов, а получение им же государственной аккредитации — до 1,5 миллиона долларов. И при этом никого не волновало, будут ли так называемые “шарашкины конторы” вообще давать своим “студентам” какие-либо знания.

Дело порой доходило до полного абсурда. Так в Москве на улице Кедрова появился “уникальный” вуз — Всемирный технологический университет, который присвоил себе право выдавать дипломы ЮНЕСКО. И никого из чиновников Министерства образования России даже не смущало, что на самом деле ЮНЕСКО никогда и никому не давала никакого права выдавать дипломы от их имени. Зато это была прекрасная приманка для легковерных соискателей красивых “корочек”. И по сей день в целом ряде государственных структур успешно “трудятся” выпускники этого “всемирного” мыльного пузыря.

Сегодня же, словно очухавшись с похмелья, руководство Министерства образования и науки решило в экстренном порядке сократить все вузы (особенно негосударственные) в два раза, обосновывая это борьбой с “шарашкиными конторами”. Забыв при этом, что в первую очередь необходимо воссоздать альтернативу им в виде ПТУ и техникумов. И перестроить всю психологию мышления нынешних выпускников. Потому что ни один чиновник министерства не в состоянии ответить на вопрос: куда денется вся масса вчерашних школьников при полном отсутствии каких-либо перспектив продолжения профессионального образования? И при полной их невостребованности в таком состоянии на рынке труда.

Комментарии, как говорится, излишни.

 

 

Зачем стране столько недоучек?

 

Анализ деятельности нашего государства в системе образования показывает, что все эти “пореформенные” годы в стране было поставлено на поток производство недоучек.

Начиналось оно с детского садика. Продолжалось в средней школе. И окончательно формировалось в массе “шарашкиных контор”, громко именуемых вузами.

Кому и зачем это было нужно, покажет история. Но ясно лишь одно: чрезмерное перепроизводство идиотов уже пагубно сказалось на всей жизни нашего государства.

Сегодняшний выпускник средней школы уже с трудом может считать в уме и порой вообще не способен логически мыслить.

Загнанный в прокрустово ложе ЕГЭ и вынужденный большую часть своего учебного времени заниматься натаскиванием на совершенно глупые тесты, он с трудом осознает, ради чего это все происходит. И достаточно смутно представляет себе свою дальнейшую судьбу в плане своей профессиональной ориентации.

Вынужденный большую часть свободного времени заниматься поиском заработков и средств для оплаты учебы студент за период обучения в вузе не успевает освоить даже азов своей профессии. И выглядит при получении заветной “корочки” полным профаном. Его выбрасывают в жизнь практически недоучкой на так толком и не сформировавшийся в России “рынок труда”, обрекая на нищенское существование и вечную социальную неустроенность.

За последние годы страна получила огромную армию нигде и никем не востребованных “болонок” с дипломами бакалавров. И лишь единицы из них смогут за государственный счет получить вторую степень образования — диплом магистра. Который тоже, кстати сказать, ничего особенного в их жизни значить не будет. Потому что этот диплом предполагает дальнейшее продвижение по научной линии.
А наука в России спокойно “почила в бозе”. Так как большая часть научных центров и организаций за последние годы была уничтожена, а оставшиеся влачат жалкое существование.

И все это вполне находит логичное объяснение с точки зрения экономики.

Существует давно и всем известная истина: приоритеты государства определяются его реальными бюджетными вложениями в ту или иную сферу. Так вот! В Российской Федерации давно уже развитие образования перестало быть приоритетной сферой. И это очень легко доказать. В наше отечественное образование вкладывается менее 4 процентов ВВП. В то время как в Европе в среднем — 7—8 процентов ВВП, в США — 11 процентов, в Японии — 14 процентов, в Финляндии — 16,5 процента, а в Южной Корее — аж 25 процентов ВВП.

За те небольшие деньги, которые со своего барского стола кидает народу на образование наше “дорогое” правительство, можно воспитать только исключительно неучей. И этот процесс поставлен на поток.

Только вот ведь в чем вопрос: зачем России столько недоучек?

Ответ на него напрашивается сам собой.

Видимо, затем, чтобы как можно быстрее и окончательно превратить ее в страну даже не третьего, а “четвертого” мира.

Но, скорее всего, при таком подходе весьма скоро Россия как государство вообще может прекратить свое существование. И это — вполне реальный сценарий развития событий. Хотя он упорно прикрывается обильной словесной дымовой завесой и приукрашивается массой фантазий и мифов.

 

 

Образовательные “потемкинские деревни”

 

В качестве одного из таких мифов выступает образовательный бизнес-проект “Сколково”.

Уже ни для кого из серьезных экспертов не является секретом, что данный “проект” — величайшая афера века. И на самом деле никакого прорыва в деле развития образования и науки он не сыграет. Главная задача сколковской аферы — заставить население страны поверить в то, что у нас еще есть какие-то перспективы на выход из тупиковой ситуации.

Однако на деле все обстоит до обидного просто. Ведущие роли в “Сколково” заняли не наши отечественные ученые и специалисты, а представители американ-ских университетов и промышленных корпораций. А Сколковская бизнес-школа оказалась по карману лишь небольшой кучке российских олигархов, которые с радостью направили туда своих отпрысков в надежде на то, что по ее окончании они смогут занять место у руля российского бизнеса. Обучение в “Сколково” стоит сегодня дороже, чем в ряде ведущих американских университетов.

Аналогично данному проекту, недавно возник еще один проект: создать в Подмосковье уникальную среднюю школу с самыми передовыми технологиями обучения. Пригласить туда со всей страны лучших учителей. Напичкать эту школу всеми новейшими достижениями техники. И готовить неких вундеркиндов. Естественно, из семей богатеньких бизнесменов и высокопоставленных чиновников. Школу эту планируют создать на присоединенной к Москве территории — там, где будут размещаться офисы правительственных учреждений и виллы правительственных
чиновников.

И это в то время, когда тысячи простых российских школ не имеют порой ничего, кроме куска мела и обшарпанной доски, страдают от хронического недофинансирования и отсутствия квалифицированных учительских кадров.

Кому и зачем нужно пускать пыль в глаза этими “проектами” и “образцово-показательными” учреждениями? Зачем нужно упорно распространять через все средства массовой информации благостную картинку благополучия в российской системе образования? Зачем нужно убаюкивать сознание граждан страны рассказами о предстоящих прорывах в модернизации? Притом что никаких реальных предпосылок к этой самой “модернизации” нет и, к сожалению, в ближайшее время не будет.

Видимо, это очередной пиаровский проект, направленный на создание видимости благополучия в нашем не совсем благополучном государстве.

И здесь весьма примечательно, что во главе данного “проекта” поставлен недавний главный пиар-менеджер кремлевской администрации господин Сурков. Именно он, человек, дважды выгнанный в свое время за неуспеваемость и прогулы из ведущих вузов страны ( МИСиСа и Государственного института культуры) и непонятно каким образом получивший диплом магистра экономики в так называемом Международном университете, теперь является главным по модернизации страны. В ранге вице-премьера российского правительства.

Как говорится, все это было очень смешно, если бы не было так грустно.

Подобного рода подходы еще раз показывают, что вместо реального решения проблем возрождения страны нам в очередной раз подсовывают суррогат, замешанный на вранье, лицемерии и пошлости.

 

 

Что делать?

 

Этот классический вопрос мучает российскую интеллигенцию уже не одно столетие. И, наверное, будет мучить еще долго. Потому что однозначных ответов на данный вопрос в природе не существует. Но начинать с чего-то надо.

Первым делом пора выгнать из России всех заокеанских “советников” и “аналитиков”. Особенно “аналитиков” Всемирного банка, работающих под крышей Высшей школы экономики, которая теперь официально является учреждением при Правительстве Российской Федерации.

Во-вторых, надо немедленно объявить мораторий на все “реформы” в системе образования и перестать бесконечно экспериментировать на живых людях.

Надо в корне изменить ситуацию с финансированием образования и науки, увеличив его не на проценты, а в разы.

В школу должно вернуться воспитание и развитие. Ибо, только такой подход может стать залогом того, что из ее стен перестанут выходить форменные дебилы. Надо добиться того, чтобы система первичной профессиональной ориентации начала работать уже со школьной скамьи, и выпускник 9-го класса уже отчетливо мог представлять, как ему в дальнейшем строить свои жизненные планы. Но для этого необходимо возродить систему среднего профессионального образования и перестать всех школьников ориентировать исключительно на дорогу в вуз.

Надо в корне изменить социальный статус российского учителя. Сделать так, чтобы он не чувствовал себя ущербным и ненужным в этом мире. Сделать его главной фигурой в деле формирования личности подрастающего поколения россиян.

Высшая школа должна стать истинной кузницей квалифицированных профессиональных кадров и первой ступенью к формированию научной элиты страны.

Российские вузы раз и навсегда должны утратить статус “шарашкиных контор” и стать полноценными научно-образовательными учреждениями.

Но сделать все это можно лишь при одном непременном условии. Во главе системы образования должны наконец-то появиться не только высоко профессионально подготовленные и национально ориентированные люди, подобранные не по принципу родства или личного знакомства. Это должны быть настоящие граждане своей страны, осознающие всю меру ответственности за порученное им дело.

Только тогда у нас есть небольшой шанс преодолеть тяжелейший коллапс в системе образования и прекратить наконец-то бесконечные детские игры взрослых идиотов.