Алиса Ганиева — прозаик, эссеист. Автор книг «Салам тебе, Далгат!», «Праздничная гора», «Жених и невеста». Лауреат премий «Дебют» и «Триумф», финалист премий «Ясная Поляна», «Русский Букер» и др. Живет в Москве.

Cо времени работы над сериалом «Салам, Масква» пошел уже пятый год, поэтому детали успели стереться из памяти. Началось все с письма режиссера и главного автора Павла Бардина, который попросил меня написать одну — «дагестанскую» — серию многосерийного фильма о мигрантах и полицейских. Серия — изолированная, 15-я из шестнадцати, эдакий фильм в фильме. Главный герой — московский коп Рустам из спецотдела по борьбе с клановой преступностью, дагестанец, уставший от грязных махинаций своего могущественного дядюшки, от родственных обязательств, от коррупции, от неприязни напарника-националиста Сани, от пустой ревности к своей девушке-таджичке, — бросает все к чертовой матери и срывается в Дагестан, в родное село, проветрить голову. То есть серия предполагает катарсис, который предрешает финальную серию. Катарсис, который дает Рустаму подсказки для ответов на тяжелые вопросы: кто он и с кем он? Что лучше: остаться хорошим племянником и земляком, но нарушить закон, или пойти против зла и совершить предательство рода?

Самое трудное, с чем мне пришлось столкнуться — поиск мотивации, решение несостыковок. Предотвращение неправдоподобия. Рустам — аварец, однако домой он едет в село, где живут даргинцы. Следовало как-то объяснить наличие даргинской бабушки. Родители Рустама убиты, поэтому его и воспитал тот самый дядя, оказавшийся преступным «бароном». Именно поэтому Рустаму так сложно избавиться от чувства родства и долга. Обстоятельства убийства и детали примирения с кровниками тоже требовали объяснения. Девушка-таджичка бежит за героем в Дагестан и оказывается в его семье. Как оправдать неожиданную снисходительность родни к такой экстраординарной и совершенно неприличной ситуации? В общем, пришлось поломать голову. 

Это был мой первый опыт работы с телесценарием. Опыт очень интересный и насыщенный. К счастью, учиться на ходу оказалось несложно. Я читала черновики предыдущих серий, подмечала, как оформляются диалоги, ремарки. Как строится предварительный поэпизодник. Главное отличие сценарной работы от подготовки повести или романа — большая кооперативность, подчиненность общей задаче. Каждый вариант синопсиса, поэпизодника, серии (а мне довелось писать еще половину 14-й) активно комментировался и корректировался редактором Ренатой Астренковой. Нужно было не только учесть запросы режиссера, продюсера (Дениса Евстигнеева), место съемок (действия в горах к моей радости перенесли из Губдена в Кубачи и Гуниб, что решило многие логические несостыковки), языковые особенности (диалектизмы, жаргонизмы, тот факт, что некоторые персонажи по идее не должны говорить по-русски). Важно было еще понимать характер и природу героев, уже обретших плоть и кровь в предыдущих четырнадцати сериях. Нельзя было выбиться из фарватера. 

Сериал писался в период краткого политического потепления и надежд на компромисс с властью, на большую свободу самовыражения. Он должен был выйти в эфир Первого канала в конце 2012-го, но лег на полку до самого лета 2016-го. Уже после съемок я совершенно случайно сталкивалась в Дагестане с людьми, которые были как-то задействованы в фильме, играли в эпизодах и т.д. Все они очень ждали премьеры. Один из них, игравший злодея с автоматом, даже признался, что узнал мою авторскую руку по своим репликам. И вот, наконец, сериал выпустили, пускай не на телеэкраны, но хотя бы в онлайн-кинотеатр. За это время было упущено несколько идеальных моментов для громкой премьеры, хотя бы осень 2013-го с ее этническими беспорядками в Москве. Но сериал не потерял своей актуальности, и причина не только в непреходящих реалиях и вечных темах, но и в режиссерском таланте Павла Бардина. Ведь быть предельно острой и злободневной, но не преснеть с годами удается не каждой картине.