Алексей Слаповский — прозаик, драматург. Родился в 1957 г. в селе Чкаловское Саратовской области. Окончил филфак Саратовского университета. Сотрудничает с телевидением и кино — автор сценариев сериалов «Остановка по требованию», «Пятый угол», «Участок» и др., фильма «Ирония судьбы. Продолжение» (в соавторстве), а также сценариев телефильмов по собственным романам «Я не я» и «Синдром Феникса». Произведения переведены на многие языки. Член Союза российских писателей и Союза театральных деятелей. Живет в Москве.

«Шел в комнату, попал в другую». Я был уже вполне успешный прозаик и драматург, книги вовсю издавались, пьесы вовсю ставились, в том числе за рубежом. Но почему-то хотелось делать кино, я написал несколько сценариев в стол — для пробы, для удовольствия. А Первый канал (тогда — ОРТ) искал авторов. По ТВ в конце 90-х шли криминальные сериалы и двухтысячная серия «Санта-Барбары». Им хотелось чего-то человеческого, задушевного. Я написал заявку на ироническо-романтическую комедию «Остановка по требованию». Про современного Золушка, то есть мужчину из социальных низов, которому перепала любовь Принцессы. Заявку приняли, сценарий я писал весело и легко, Золушка и Принцессу сыграли Певцов и Дроздова, все совпало, был успех, я стал сценаристом сериалов, покинул родной Саратов, будучи уже сорокалетним с хвостиком дядей, понаехал в Москву и купил квартиру.

Так оно и началось. Кино потом все же случилось, даже целых три фильма, но, увы, скорее как продукт побочный. Фактографические подробности — в Википедии.

В прозе и пьесах я делаю, что хочу. На самом деле мое «я», конечно, сформировано социумом, но это отдельная тема. Я свободен в рамках моей заведомой несвободы, хотя бы так. Сценарист по определению тотально зависим. Или от режиссера, если участвует в создании так называемого авторского кино, или от продюсера, если участвует в коммерческих проектах, киношных или телевизионных. Мне было трудно справиться с собственными творческими амбициями, я замахнулся на психологическую драму «Пятый угол». Сняли. 

С А.Феклистовым в главной роли. Это был 2001 год, тогда такие сериалы еще смотрели, но К.Эрнст сказал: «Рейтинг взяли с большим трудом, больше таких экспериментов проводить не будем». И я согласился. Я понял: авторские свои замашки надо реализовывать в прозе и драме, в кино и сериалах надо — играть. В чистый жанр — комедию, детектив, триллер. Так появилась деревенская побаска в 12 сериях — «Участок». Честная детективная пастораль. Но были все же и почти авторские работы: экранизации своих романов «Синдром феникса» и «Я — не я». По четыре серии. На мой взгляд, получилось неплохо, особенно «Я — не я». В сети все доступно. Но, опять-таки, продюсеры сказали: нет, больше в такие авантюры не ввяжемся. Их можно понять: творчески интересно, но с выгодой не совпадает. 

Нужны мелодрамы. Они нужны всем каналам. Сопливые, слезливые, страсть в клочки, под хлопанье холодильника, бурчанье телевизора и милицейские сирены за окном. 

Я не люблю мелодрамы и плохо умею их делать. Там в основе всегда житейская история, а каждый продюсер, каждый режиссер, редактор, актеры и т.д. уверены, что разбираются в жизни и людях не хуже автора. И все советуют. И пишешь кучу вариантов. В детективе же, комедии и триллере всегда есть место гротеску, там жестче конструкция, туда меньше суются, больше пахнет специфическим ремеслом, а цеховая масть кроет бытовую. 

Главная особенность сценарной работы, как я уже сказал, зависимость. От режиссера, продюсера, формата. Денег. При социализме финансировало государство. Щедро — потому что кино было прибыльным. Не так, как водка или нефть, но ощутимо. И это была мощная индустрия. В девяностые кино не выдержало конкуренции, государство из него ушло, спонсирует точечно и понемножку, а частный капитал в эту сомнительную область не вкладывается. 

Но это отдельная история.

Будь кино и ТВ богаче и смелее, хотя бы как американское, все равно я и другие сценаристы будем зависимы. Особенно если говорить о телевидении. Конечно, качественный фастфуд делать интереснее, чем тот, который подешевле и похуже, но он от этого не перестает быть фастфудом. Все сериалы — фастфуд. Повторяю, все. Необходимость нравиться миллионам зрителей делает их такими. Сценаристы не имеют права отходить от рецептуры, оригинальные же рецепты создаются раз в десять лет. И тут же формируют новый рецептурный канон.

Поэтому у меня полдюжины нереализованных киносценариев и два полнометражных сериала. Не в формате. Не соблюдена рецептура.

А она проста: динамичность, интрига, острые диалоги, выпуклые чувства, ясные мотивации, яркие персонажи без излишней глубины. И чем раньше поймешь, что ты на самом деле что-то вроде программиста занимательной компьютерной игры, тем здоровее будешь. Пожалуй, это сравнение удачнее, чем аналогия с фастфудом, но не такое уж принципиальное отличие. 

Когда, очень не сразу, я это понял, то перестал самовыражаться в кино и на ТВ. Этому там не место. И разложил свое время жизни примерно так: полгода пишу сценарии, зарабатываю деньги, а полгода сижу и пишу для себя. Самовыражаюсь. Сейчас меньше. Кризис. 

При этом я не раз говорил, что для меня 5 тысяч читателей (максимум для современного беллетриста) моих книг важнее 5 миллионов зрителей. Это не шутка и не кокетство. Есть сериалы, снятые по моим сценариям, которые я до сих пор не видел. Или не все серии. Да, я делаю компьютерные игры — и, между прочим, с удовольствием! — но это не значит, что сам в них играю.

Хотя иногда бывает, да. Для отдыха. 

Один продюсер с чистосердечным удивлением спрашивал: «Послушай, ты за пять страниц сценария получаешь столько же, сколько за книгу, зачем ты их пишешь?» И продолжил мысль: «Или вот актер N., звездун, две тысячи евро вынимает из меня за съемочный день, но при этом отпрашивается у меня смотаться с площадки в Москву, чтобы сыграть там какую-то фигню в каком-то подвале для сотни зрителей — даром!!! Зачем???»

Легко догадаться, что я ему ответил.