Другие журналы на сайте ИНТЕЛРОС

Журнальный клуб Интелрос » Дружба Народов » №3, 2014

Владимир САЛИМОН
По дороге в город-сад

Салимон Владимир Иванович  — поэт, издатель, автор около 20 книг. Удостоен Европейской премии Римской академии (1995), диплома премии «Московский счет» (2007), Новой Пушкинской премии (2012). Постоянный автор «Дружбы народов». Последняя публикация в «ДН» — № 4, 2013.  Живет в Москве.

 

                                                                

* * *
В стекле оконном отражалась
жизнь вся, как есть, до мелочей — 
и туча, что по небу мчалась,
и ветер, нёсший пыль с полей.

Мир Божий нематериальной
к нам повернулся стороной,
как будто копией зеркальной
реальной жизни под луной.

 

 

* * *
Литература зря старается
за математикой угнаться.
Она с задачей не справляется — 
делением приумножаться.

Все больше на земле писателей,
но женщин среди них красивых,
помимо жён моих приятелей,
с десяток дурочек счастливых.

 

* * *
Мне стыдно в этом признаваться.
Пока не сделалось темно,
не зная, чем ещё заняться,
я целый день гляжу в окно.

Бог весть, зачем в соседней роще
палит охотник из ружья,
или на вещи смотрит проще
и зря не мучает себя?

Аксаков этого не знает.
Тургенев, хоть и знаменит,
довольно слабо представляет
кто на Руси в кого палит.

 

* * *
Оркестранту в нужном месте
дирижёр не подал знака.
Оркестрант ему из мести
срезал пуговицы с фрака.

Музыка пришла в упадок,
живопись, литература,
но Господь навёл порядок.
Сдвинул брови.
Глянул хмуро.

И над ямой оркестровой
дирижёр в одной рубахе,
как орёл белоголовый,
крылья распростёр во мраке.

 

* * *
Невероятно сумерки глубоки.
В отличие от девушки с веслом
красавица упёрла руки в боки
и завязала волосы узлом.

Ей простыню купальную полощет
внезапно налетевший ветерок
и на макушке волосы топорщит,
и гладит нежно икры крепких ног.

Чуть сладковатый запах загорелой,
дублёной кожи мне щекочет нос,
как будто запах алой или белой,
иль чайной розы — лучшей между роз.

 

* * *
Спросишь:
Можно, я ещё поплаваю? 
А как только выйдешь из реки,
над тобой бесчисленной оравою
закружатся в небе мотыльки.

Потому что тело твоё светится,
потому что, стоя нагишом,
выглядишь, как русская помещица,
вскормленная птичьим молоком.

 

* * *
Вещи, брошенные в спешке,
сползшие со стульев на пол.
Мы смогли уйти от слежки.
Нас с тобой злой рок не сцапал.

Ночь темна была, 
лишь в щёлку
из-под двери свет струился.
Там народ, устроив ёлку,
пел, плясал и веселился.

Люди не подозревали,
что за дверью в тесной спальне
счастье мы с тобой ковали — 
молотом по наковальне.

 

* * *
О чём между собой глухонемые
беседу оживлённую ведут,
впотьмах блудницы каются лесные,
что по весне на ветках гнёзд не вьют?

Есть высший смысл и низменные страсти.
Как я пойму, на чьей ты стороне
по знакам, мне понятным лишь отчасти,
не до конца понятным, 
не вполне?

* * *
С началом холодов сошли грибы.
И человек с корзинкой на вокзале
среди разноплемённой шантрапы
сегодня утром встретится едва ли.

Напрасно попытаюсь я найти
его в толпе,
пусть даже где-то рядом
он железнодорожные пути
из края в край пространным мерит взглядом.

С высокого перрона смотрит он,
как будто бы лицом к зловонной яме,
поворотясь, где будет погребён,
чтоб превратиться в прах и тлен с годами.

 

* * *
Живущего на первом этаже
я понимаю, слыша шум в подвале,
пора всерьёз подумать о душе,
пока тебя к ответу не призвали.

Когда встаёт над городом заря,
и люди на слова и чувства скупы,
не нужно думать, будто слесаря
у вас в подвале прочищают трубы.

Я не могу сказать наверняка,
что происходит там — 
молотобоец
наотмашь бьёт несчастного быка,
иль глупого барана режет горец?

 

* * *
Никто, помимо тараканов,
беды не чует — 
дети спят,
люди взрослые с диванов
в экраны тусклые глядят.

О приближеньи катастрофы
свидетельствует ряд примет,
в числе их — 
как рубец багровый,
оставленный кометой след.

 

* * *
Сперва отрыли череп конский
и тот, кто землю рыл, сказал,
что, может быть, царь македонский
на этом жеребце скакал.

Луна взошла и осветила
степи бескрайний уголок,
и был полночного светила
лик бледен, грозен и жесток.

А череп конский зубы скалил
и огрызался всякий раз,
когда костяшку против правил
брал в руки кто-нибудь из нас.

 

* * *
Походит больше на чертёж,
чем на рисунок — 
в лунном свете
сам на себя сад не похож,
от прежнего осталось меньше трети.

Всё лишнее зимой ушло под лёд,
но обнажилось то, что было скрыто,
как будто вышел Государь вперёд,
и отступила на полшага свита.

 

* * *
Разглядываю тощую, как спичку,
я цаплю серую — волнуется дурёха!
Посматривать по сторонам в привычку
вошло у тех, кто вечно ждёт подвоха.

Хвостом ударит рыба, хрустнет ветка
случайно у меня под сапогами,
тотчас моя пугливая соседка
замашет на меня во тьме руками.

— О, Господи! — 
в сердцах воскликнет птица 
с таким ужасным в голосе укором,
с каким дитя на белый свет родится,
чтоб умереть однажды под забором.

 

* * *
Слепо следуя букве закона,
словно ортодоксальный еврей,
вытолкал проводник из вагона
двух подвыпивших крепко парней.

Нарушители правопорядка
долго свой собирали багаж.
Снег пошёл, начиналась посадка
на идущий в Москву поезд наш.

Хлопья снега парней облепили.
Хорошо, полицейский наряд
прибыл вовремя в автомобиле
и умчал их с собой в город-сад.

 

* * *
Это не для глаз твоих картина,
так как взглядом встретиться со злом
всё равно, что слиться воедино
с грязным, скверно пахнущим козлом.

На него пожаловаться маме
даже при желании нельзя — 
забодает острыми рогами,
залягает до смерти тебя.

Поезд переехал человека.
Взял под мышки ноги человек,
всем известный в городе калека,
и продолжил свой по жизни бег.

 

* * *
Последнее слово еще
не сказано, может случиться,
вдруг конь захрапит горячо,
в дверь к Вульфам сосед постучится.

Снежком припорошен картуз,
а, может, бобровая шапка
пузатая, словно арбуз?
Нагольный тулуп иль крылатка?

О, нам до всего дело есть!
Что Пушкин приехал к нам в гости
по дому разносится весть,
и слышится стук его трости.

                  

* * *

Мороз стоит, как в бане пар,
когда в печи горят полешки.
Их белозубый кочегар
во мраке колет, как орешки.

Нет, чтобы фиговым листом
прикрыть свой срам приличья ради,
в парилке люди нагишом
карабкаются на полати.

Смыв смрад и грязь, целуют крест
и лезут в воду ледяную
с надеждой, что свинья не съест,
Господь не выдаст Русь святую.

                                       



Другие статьи автора: САЛИМОН Владимир

Архив журнала
№9, 2020№10, 2020№12, 2020№11, 2020№1, 2021№2, 2021№3, 2021№4, 2021№5, 2021№7, 2021№8, 2021№9, 2021№10, 2021др№4, 2021№11, 2021№12, 2021№7, 2020№8, 2020№5, 2020№6, 2020№4, 2020№3, 2020№2, 2020№1, 2020№10, 2019№11, 2019№12, 2019№7, 2019№8, 2019№9, 2019№6, 2019№5, 2019№4, 2019№3, 2019№2, 2019№1, 2019№12, 2018№11, 2018№10, 2018№9. 2018№8, 2018№7, 2018№6, 2018№5, 2018№4, 2018№3, 2018№2, 2018№1, 2018№12, 2017№11, 2017№10, 2017№9, 2017№8, 2017№7, 2017№6, 2017№5, 2017№4, 2017№3, 2017№2, 2017№1, 2017№12, 2016№11, 2016№10, 2016№9, 2016№8, 2016№7, 2016№6, 2016№5, 2016№4, 2016№3, 2016№2, 2016№1, 2016№12, 2015№11, 2015№10, 2015№9, 2015№8, 2015№7, 2015№6, 2015№5, 2015№ 4, 2015№3, 2015№2, 2015№1, 2015№12, 2014№11, 2014№10, 2014№9, 2014№8, 2014№7, 2014№6, 2014№5, 2014№4, 2014№3, 2014№2, 2014№1, 2014№12, 2013№11, 2013№10, 2013№9, 2013№8, 2013№7, 2013№6, 2013№5, 2013№4, 2013№3, 2013№2, 2013№1, 2013№12, 2012№11, 2012№10, 2012№9, 2012№8, 2012№7, 2012№6, 2012№5, 2012№4, 2012№3, 2012№2, 2012№1, 2012№12, 2011№11, 2011№10, 2011№9, 2011№8, 2011№7, 2011№6, 2011№5, 2011№4, 2011№3, 2011№2, 2011№1, 2011
Поддержите нас
Журналы клуба