ПО ПРОЗВАНЬЮ ЧЕЛОВЕКИ 

Александр Габриэль. По прозванью человеки. Издательство «АураИнфо». – Санкт-Петербург, 2017; Небосвод несвободы. Издательство «Геликон Плюс». – Санкт-Петербург, 2017; А. Габриэль. «Дети Ра», №5, 2019; «Крещатик», №3, 2020; «Нева», №8, 2020.  

Александр Габриэль – поэт, мыслящий нестандартно, неожиданно, непредсказуемо. Его стиль, давно сложившийся, хорошо известен ценителям поэзии. Яркая образность, метафорическое видение, ирония и, в особенности, самоирония, свойственные этому поэту, вызывают живой читательский отклик:  

До чего ж хорошо! Я – иголка в стогу. 

В школу я не пошёл. В школу я не могу. 

В суматохе родня, носят пить мне и есть… 

Мне везёт: у меня тридцать восемь и шесть. 

Растревожена мать. В горле ёж. Я горю. 

У соседей слыхать, сколько лет Октябрю, 
там про вести с полей, трактора и корма… 

А в постели моей толстый томик Дюма. 

В палитре поэтических приёмов Габриэля – разнообразных и варьирующихся – уверенность в том, что мир, окружающий автора, выстроен эмоционально, неравнодушно, внимательно по отношению к человеческой жизни. Он слышит и видит чужую боль и тоску, вглядывается в простые житейские сюжеты, обнаруживая свои личностные человеческие качества: 

Он к ней приходит не слишком часто,  

                       Ну что поделать, не может чаще. 

А в ванной тюбик – с зубною пастой, 

Ему два года принадлежащей. 
ему открыты её пенаты; 

                        Она и речка, и переправа… 

А он – женатый. Совсем женатый. 

                        Хотя об этом не стоит, право.  

Кажется, что тема избитая. Такие простые строки, так выстроена печальная повесть о любви. А вот и ещё банальная история:  

Он знает давно: ничто под луной не ново,  

но, верность пустой мечте до сих пор храня, 

шесть дней из семи в неделю 

                                                 он ждёт седьмого – 

всего одного достойного жизни дня. 

Один только день в неделю – его вершина, 

И там пустоты кончается полоса… 

В субботу ему разрешают увидеть сына. 

На три часа.  

Знакомо? А вот у Габриэля это звучит так остро, вызывая боль и сочувствие к героям этих стихотворений. При всём версификационном мастерстве поэта, демонстрируемом в других его стихотворениях, эти, вытянутые из житейской прозы кристаллы поэзии дорогого стоят. Объяснением этому феномену служат строки из другого стихотворения поэта: 

Что нам, январь, твой ледяной улов. 

и свет звезды, в холодном небе тающий, 

на фоне наших, самых важных слов, 

которые не сказаны пока ещё? 

И что с того, что ночи дольше дней 

и тучи собираются на вече? 

Почти всегда январского сильней 

сердечное. 

Людское. 

Человечье. 

А это уже из новых стихов Александра Габриэля: 

Из куста – стрекотанье беспечных цикад… 

Я случаен, как зритель в партере. 

И нырнул в океанские хляби закат, 

словно кровь из небесных артерий. 

Всё застыло в тиши уходящего дня, 

и мальчишка так странно похож на меня: 

ожила, словно в зыбкой истоме, 

фотокарточка в старом альбоме… 

Это какая-то иная интонация. Это звучит оглядкой на былое. Тут сквозит мудрость созревания. И узнаёшь поэта с его неповторимым характером, и слышишь эти новые нотки. Повторю свои слова из давнего уже отзыва на стихи Александра Габриэля: «его игра со смыслами – вовсе не игра, цель другая: дать слову новое дыхание, обострить восприятие поэтической мысли».  

Но зрелость пришла. Дыхание новых стихов ощутимо. 

Мы застряли в зимней паутине – 

каждый человек и каждый дом… 

Говорят, что лето в Аргентине, 

но отсюда верится с трудом… 

Но глядятся в снегопад искристый, 

презирая стылые ветра, 

гордые деревья-декабристы 

на Сенатской площади двора. 

Именно в ожидании новой книги поэта читаем: 

И скупые прохладные ноты 

заполняют вечернюю высь… 

Ведь осталось лишь то, без чего ты 

не хотел и не смог обойтись.