Вопрос «Что такое психология?» для психолога кажется еще более затруднительным, чем вопрос «Что такое философия?» для философа. Ведь философию вопрос о ее смысле и сущности конституирует, но не навязывает определенного ответа. Тот факт, что этот вопрос постоянно возрождается, отсутствие на него удовлетворительного ответа служат для каждого, кто хотел бы назвать себя философом, основанием для смирения, но не поводом к оскорблениям. В то же время для психологии вопрос о ее сущности или, если выразиться скромнее, о ее понятии, ставит под сомнение само существование психолога: если он бессилен дать точный ответ на вопрос, что же он есть, то затруднительно определить и то, чем он занимается. И только в эффективности его деятельности, которая, впрочем, весьма спорна, следует искать обоснование его значимости как специалиста, значимости, которая, не в обиду будет сказано, вызывала бы у философа комплекс неполноценности