Другие журналы на сайте ИНТЕЛРОС

Журнальный клуб Интелрос » Фома » №4, 2009

ЧТО ВАМ НЕ НРАВИТСЯ В ЦЕРКВИ?

Существует множество примеров, когда люди, не обладая должными знаниями и опытом, начинают выступать перед широкой аудиторией «от лица православных». Своими спорными высказываниями и некомпетентностью они, как мне кажется, бросают тень на остальных верующих.

altЛиза МАРОВА, студентка, Великий Новгород

…когда вредят авторитету

Меня ничто не пугает в Церкви, но беспокоит наличие в Церкви людей, которые своими действиями и словами могут навредить ее авторитету. Увы, сегодня мы достаточно часто сталкиваемся с теми, кто, прикрываясь принадлежностью к Русской Православной Церкви, берется делать серьезные и значимые для всех нас вещи, например, снимать кино. Но делает это недобросовестно и слабо, не доводит до конца. Эти недоделки публично демонстрируются под маркой православного кино, дискредитируя Церковь, которая есть все мы. Существует множество примеров, когда люди, не обладая должными знаниями и опытом, начинают выступать перед широкой аудиторией «от лица православных». Своими спорными высказываниями и некомпетентностью они, как мне кажется, бросают тень на остальных верующих. Вследствие этого Православная Церковь для многих молодых людей превращается в сомнительную организацию с сомнительной репутацией. Я считаю, что если ты не готов сделать задуманное на отлично, лучше и не затевать, особенно под «маркой» Православной Церкви. Но взявшись, надо стараться изо всех сил. И с Божьей помощью все получится!

altВиталий ОРЕХОВ, студент МГИМО (У) МИД России, Москва

…когда непонятно

Спрашивать: «Что вам не нравится в Церкви?» — это все равно как у тонущего в болоте, протягивая ветку, спрашивать: «Что вам не нравится в ветке?». Представьте, что он ответит: «Я вообще-то синий цвет люблю, а ветка зеленая. Это мне не нравится». Проблема в том, что я не очень разбираюсь в «ветках» и не считаю себя компетентным в этом вопросе, но в Бога и в спасение я верю. Если же говорить конкретнее, то мне не нравится, что в исповедании христианской веры существуют некоторые положения и их следствия, которые мне, да и другим, могут казаться откровенно неприятными. Например, Церковь дарует человеку путь к спасению, и тем самым человек признает за собой ничтожность своего «я», низость и ущербность. Это, обращая человека к Богу, изображает его с отрицательной стороны и подчеркивает его неполноценность. Но каждый ли готов согласиться с таким порядком вещей, каждому ли это приятно? С точки зрения христианской логики даже такие помыслы — суть и следствие желаний плоти. Но если уйти от религиозной риторики, разве противоестественно хотеть и быть сильным, полноценным? Почему же это признается дурным? Другая проблема, с которой сталкиваюсь я, да и других она может увести от главного, — это сложная структура Церкви как общественного института, непростое содержание христианского учения и самого понятия «Церковь». Мне кажется, что однозначно определить сущность того, что есть Церковь, вникнуть в суть тонкостей и обрядов может лишь человек с богословским образованием. А что делать простым людям? В этом я вижу опасность разрыва между поставленными Церковью целями, (безусловно, для человека она одна — спасение) и достигаемыми результатами.

altКсения КИРИЛЛОВА, журналист, Екатеринбург

…когда Православие упрощают

Переиначу вопрос и скажу о том, что мне не нравится в современной церковной жизни. Увы, не всегда у нас хватает доброжелательности к «захожанам». Часто человек, впервые пришедший в храм, чувствует себя одиноким. Не везде на должном уровне поставлена катехизация, и даже после крещения не всякий понимает, чтó пообещал в крещальных обетах. Есть проблемы и серьезнее: чрезмерное упрощение Православия и подстраивание веры под современные реалии. Миссия нужна, кто спорит! Нужно говорить с людьми на их языке, но нельзя переходить грань и вычеркивать из Православия главное, ограничиваясь внешним антуражем. Но и радикальный фанатизм ультраконсерваторов не привлекает. Мне не нравится, когда начинают борьбу со всем и всеми под предлогом борьбы за чистоту Православия; когда святым именем Церкви прикрывают свои пороки; когда, пользуясь доверием к Церкви, под ее кровом совершают подлые поступки и преступления. Отсюда у тех, кто внутри этой среды, рождается религиозный цинизм, который отталкивает от Церкви тех, кто вне. Не нравится, когда у людей духовная жизнь подменяется ощущением принадлежности к «системе». Таким людям, особенно занимающим должность в епархии, в храме, легко ошибиться и решить, что если их ценят в епархиальной структуре, то их принимает в лице этой структуры Сам Господь. Впрочем, нам нужно понимать, что, приходя в храм, мы приходим ко Христу, и тогда нас не смогут отвратить от Церкви никакие внешние искушения.

altНадежда ОРЛОВА, член координационного совета «Молодой Гвардии Единой России», Москва

…когда понижают планку

Есть у меня воинственный знакомый, который на вопрос «Что тебе не нравится в боевых искусствах?» отвечает: «В боевых искусствах мне не нравлюсь я сам. Моя лень и слабость». Недавно он прекратил водить сына на карате и отдал его на плавание. Объяснил: «Такое карате нам не нужно. Уровень подготовки ужасающе низкий. Чему там научат моего сына? Пусть парень лучше плавает». Мне кажется, что это по сути близко тому, что мы видим, приходя в Церковь. Во многом снижение уровня (уж простите!) оказания услуг связано с наплывом желающих. Чем больше людей приходит на тренировку, тем меньше времени уделит каждому тренер. Количество противоречит качеству. Поэтому и то и другое нуждается в реформировании. Необходима схема, которая, будет гарантировать и высокий профессионализм преподавателей и, как следствие, хороший «пакет навыков по окончании курса тренировок» и не превратит институт в элитарную тусовку для избранных. Ведь элитарность способна сохранить первоначальный облик института. Вообще, большой вопрос, куда должна расти Церковь — в высоту или в ширину? Как-то прочла у Орхана Памука, что раньше инженер полностью отвечал за строительство железнодорожного туннеля. Теперь туннель разделен на десятки кусочков, на каждом из которых свой главный инженер. Ощущение, что профанация и суррогаты становятся нормой жизни. И Церковь — единственная организация, обладающая верным измерительным инструментом. Поэтому я за высоту. При этом не считаю, что Церковь не должна быть массовой. Иначе ее ждет участь «гениалиссимуса» Букашева из «Москвы 2042», которого Войнович авторской волей отправил в космос наблюдать за развитием коммунизма, построенного в отдельно взятом городе. Наверное, важно найти разумное сочетание высоты и ширины, не перекладывая решение вопроса на молодое поколение, которое, надеюсь, учтет ошибки отцов и проанализирует их опыт.

altИгорь ИЛЬНИЦКИЙ, преподаватель истории, семинарист, Черняховск, Калининградская область

…когда Церковь идеализируют

Настороженность у меня вызывают настроения, бытующие в церковной среде. В первую очередь имею в виду неадекватную оценку некоторыми церковными людьми современного положения Церкви. В порыве «триумфаторства» мы склонны не замечать серьезных и острых проблем. Но проблемой является и само ложное ощущение полного триумфа. Мы почему-то охотно верим результатам соцопросов и статистике о православном большинстве в нашей стране, хотя очевидно, что это не так. Убаюкиваемся этими данными и даже утешаемся. Но я ежедневно общаюсь с ровесниками, которые вообще ничего не знают о Церкви, не подозревают о существовании православных интернет-ресурсов, способных помочь им разобраться в том, что есть Православие. Есть и другая проблема, которую я вижу, просматривая в интернете новостные ленты информагентств и православных сайтов, — это идеализация церковной жизни. Складывается впечатление, что вся церковная жизнь — череда праздников, визитов и юбилеев. Но повседневный опыт говорит, что это не так. Поэтому нам, людям церковным, необходимо снять розовые очки, покинуть свое любимое «гетто» и посвятить себя настоящему миссионерству.

altСветлана САДОВИНА, менеджер, Москва

…когда неудобно

Наверное, претензии, которые я выскажу, касаются в большей степени исполнения треб. Но именно из этих мелких недовольств и возникает сомнение и рождается нежелание ходить в храм. Мне не нравится, что чтение на Литургии наиболее важных для христианства книг, как то Евангелия и Апостола, происходит в спешке, неразборчиво, словом — непонятно. Да и с молитвами то же самое. Вот рядом стоят люди, они, как и я, пытаются «внимать», но ведь не получается! Иконы по большей части висят высоко, а в самом храме обычно полумрак, и прочесть, что за святые изображены на иконах, трудно. Хорошо было бы, если бы перед иконой размещали таблички с фрагментами акафистов или тропарей святому. Многие, как и я, приходят в храм, стоят перед образом, прикладываются к нему, но не знают, как достойно обратиться к святому со своей молитвой. Как многим, мне не нравятся «бабки», торгующие в церковных лавках. Эти самые «занятые» в храме люди, как правило, бесцеремонны и грубы, они — настоящее воплощение госчиновников. Впрочем, хозяевами чувствуют себя и некоторые прихожане, которые как будто гордятся своим якобы особым положением постоянных посетителей: обцелуются со всеми знакомыми и начинают «трындить» на службе. Это очень заметно, особенно когда пытаешься сосредоточиться, например, в ожидании исповеди. Но если честно, то, приходя в храм, я никогда не смущаюсь и всегда спрашиваю о том, что мне непонятно. Обычно отвечают с удовольствием.

Ответы молодых людей комментирует диакон Андрей КУРАЕВ

altВопреки жизни

Редакция «Фомы» попросила меня прокомментировать ответы молодых людей на вопрос о том, что им не нравится в Церкви… Это справедливо, и это далеко не новая боль… В Евангелии есть удивительная история о слепорожденном, который услышал, что в Палестине появился целитель по имени Иисус. У него не было шансов встретиться с Ним, потому что он был слеп и прикован к одному месту. Но однажды, сидя у дороги и собирая милостыню, он понял, что мимо него проходит тот самый Иисус. И закричал: «Иисусе! Помилуй меня!». А вот те, кто шел вместе со Христом, то есть первые христиане, зашикали: не отвлекай, не мешай… Именно это слишком часто происходит в нашей церковной жизни: когда люди, которые раньше стали христианами, обвыкли в своей вере, поскучнели и стали не помощью, а скорее препятствием для евангелизации других людей. Что может делать Церковь? Прежде всего — не мешать, не травмировать тех, кто еще в поиске.

«Есть люди, у которых несчастный опыт Церкви. У Церкви есть аспект славный и аспект трагический. Убогий аспект Церкви — это каждый из нас... Мы уже в Церкви и мы еще на пути к ней», — писал в 1967 году в «Журнале Московской Патриархии» великий миссионер митрополит Антоний Сурожский. Эти слова надо помнить, потому что и к Церкви можно применить слова из поэмы Твардовского: Это вроде как машина Скорой помощи идет: Сама режет, сама давит, Сама помощь подает! Церковь может спасти, но она же способна калечить. Люди пробуют приблизиться к нам, присматриваются — и вдруг понимают, что чего-то главного в нас нет. «Не были бы нужны слова, если бы жизнь наша сияла; не были бы нужны учителя, если бы мы творили дела благая, — писал великий святитель Иоанн Златоуст. — Если бы мы соблюдали заповеди Христовы, если бы мы благодушно переносили обиды и насилия, то никто не был бы столь диким, чтобы не обратиться к истинной вере. Один был Павел, и столько людей привлек к себе…». Мы не имеем права скрывать этого. Люди — не слепые, христианство для них уже давно не новинка и не диковинка. Наши болячки им знакомы, и более того: болячки эти заслоняют от них ту Истину, которую мы храним у себя. Когда мы говорим Православие, у нас, церковных людей, с этим словом связаны воспоминания о чувстве легкости и радости после исповеди, о глазах старца, с которым довелось однажды встретиться, о глубине православной мысли, к которой довелось прикоснуться, о Евангельской страничке, которая однажды была «понята»… А какие ассоциации со словом Православие у людей, стоящих вне Церкви? Для многих из них это синоним скучной проповеди и приходской злюки. Как видим, слово одно, но только для разных людей оно сопряжено с совсем разными представлениями. Получается «суперомоним» — фонетически тождественное слово, покрывающее даже не то что разные, а просто противоположные смысловые поля. И далеко не всегда люди, далекие от Церкви, виноваты в том, что у них сложился именно такой ассоциативный ряд. Я знаю, что есть те, кто не верит по моей личной вине. Они заглянули мне в глаза и не увидели там другой вселенной. Поэтому я не хочу оправдывать Церковь — я просто хочу сказать, для чего она нужна и зачем ее нужно терпеть несмотря ни на что. Вспомните известную историю из «Декамерона» Боккаччо. Некий купец-христианин дружил с евреем, который после долгих бесед о Христе выразил желание креститься, но прежде пожелал посетить Рим, чтобы посмотреть на римского папу. Купец прекрасно представлял себе, что такое был Рим в те времена и очень боялся поездки туда своего друга, но тот все же поехал. Вернувшись обратно, еврей заявил, что хочет креститься. Купец не поверил своим ушам и спросил у него: — Ты видел, как живут папа и кардиналы? — Конечно, видел, — ответил тот. — И после этого ты хочешь креститься? — Да, вот как раз после всего увиденного я и хочу креститься. Ведь эти люди делают все от них зависящее, чтобы разрушить Церковь, но если, тем не менее, она живет, получается, что Церковь все-таки не от людей — она от Бога. Эту притчу вспоминают часто, пожалуй, даже слишком часто, но дело в том, что все действительно так и есть. Церковь всегда болела одним и тем же — нами, номинальными полу-христианами... Христос мог хоть тысячу раз рождаться в Вифлееме, но нет тебе в том никакой пользы, если Он хотя бы раз не родился в твоей душе. А добиться этого без Церкви очень трудно. Когда я еще был атеистом, студентом университета, то сказал себе (это не шиза, это нормальный разговор христианина со своей душой: «Душе моя, душе моя, восстании, что спиши…»): «Так, Андрей, давай договоримся. Если ты однажды придешь к выводу, что Бог есть, я тебя очень прошу: не выдумывай ничего своего. Понимаешь, если Бог есть, то это означает, что ты не первый умница, который до этого додумался... История началась не с тебя, и поэтому ты сначала изучи, что в этой истории было, вживись в нее». Поэтому я с самого начала решил, что уж если и повернусь к религии, то к самой традиционной. Но именно традиционность Христовой веры сейчас размывается. Наше церковное «общественное мнение» утрачивает свою христоцентричность. Апостол Павел говорил о святых как об облаке свидетелей (см. Евр 12:1). Но в сознании некоторых людей это облако сгущается настолько, что заслоняет собой солнце, то есть Самого Христа. Его заслоняет поиск своих грехов и далеких святынь, интернет-полемика и жажда сиюминутных и эффективных чудес. Да, даже «церковное общественное мнение» не всегда означает «голос Церкви». В Церкви не выжить, если не держать перед глазами вопрос: что есть Церковь? Плохо, если «Церковь» — это обозначение бородатых людей в рясах, живущих какой-то своей инопланетной жизнью. Мы говорим: «Церковь утверждает», «Церковь требует», «Церковь допускает ошибку», но редко берем в расчет то, что Церковь — это мы все, все те, кто принял крещение и так или иначе пытается идти ко Христу. А значит, ответственность за Церковь — не только у духовенства. И неудачи Церкви — это наши неудачи. Можно и нужно честно видеть чужие грехи. Но из созерцаемой картинки ниточка осмысления увиденного должна уводить не к возмущению и осуждению, а к мольбе о себе самом: «Господи, убереги меня от такого соблазна!». Лет двадцать назад моим постоянным собеседником и оппонентом был один студент философского факультета. И когда мы с ним на философском уровне уже все выяснили, он сказал, что креститься все-таки не будет. — Ну почему же не будешь? Он честно ответил: — Я женщин слишком люблю. Его ответ был столь же честен, сколь и редок. Человек признал, что причина, по которой он сторонится Евангелия, вовсе не в его знаниях, не в разуме и не в Церкви. За эту честность Господь ему помог: он вырос, женился и — крестился… В общем, если критика — это не поза, а честная боль, она будет вознаграждена. «Блаженны алчущие правды».

Архив журнала
№9, 2020№10, 2020№11, 2020№12, 2020№1, 2021№2, 2021№3, 2021№4, 2021№5, 2021№6, 2021№8, 2021№9, 2021№10, 2021№11, 2021№12, 2021Ф№1, 2022№7, 2020№8, 2020№6, 2020№4, 2020№3, 2020№2, 2020№1, 2020№12, 2019№11, 2019№10, 2019№9, 2019№8, 2019№7, 2019№6, 2019№5, 2019№4, 2019№3, 2019№2, 2019№1, 2019№12, 2018№11, 2018№10, 2018№9, 2018№8, 2018№7, 2018№6, 2018№5, 2018№4, 2018№3, 2018№2, 2018№1, 2018№12, 2017№11, 2017№10, 2017№9, 2017№8, 2017№7, 2017№6, 2017№5, 2017№4, 2017№3, 2017№2, 2017№1, 2017№12, 2016№11, 2016№10, 2016№9, 2016№7, 2016№8, 2016№6, 2016№5, 2016№4, 2016№3, 2016№2, 2016№1, 2016№12, 2015№11, 2015№10, 2015№9, 2015№8, 2015№7, 2015№6, 2015№5, 2015№4, 2015№3, 2015№2, 2015№1, 2015спецвыпуск "Герои"№12, 2014№11, 2014№10, 2014№9, 2014№8, 2014№7, 2014№6, 2014№5, 2014№4, 2014№3, 2014№2, 2014№1, 2014№12, 2013№11, 2013№10, 2013№9, 2013№8, 2013№7, 2013№6, 2013№5, 2013№4, 2013№3, 2013№2, 2013№1, 2013 №12, 2012№11, 2012№10, 2012№9, 2012№8, 2012№7, 2012№6, 2012№5, 2012№4, 2012№3, 2012№2, 2012№1, 2012№12, 2011№11, 2011№10, 2011№9, 2011№8, 2011№7, 2011№6, 2011№5, 2011№4, 2011№3, 2011№2, 2011№1, 2011№12, 2010№11, 2010Спецвыпуск "Год учителя" 2010№10, 2010№9, 2010№8, 2010№7, 2010№6, 2010№5, 2010№4, 2010№3, 2010№2, 2010№1, 2010№12, 2009№11, 2009№10, 2009№9, 2009№8, 2009№7, 2009№6, 2009№5, 2009№4, 2009№3, 2009№2, 2009№1, 2009№12, 2008№11, 2008№10, 2008№9, 2008№8, 2008№7, 2008№6, 2008№5, 2008№4, 2008№3, 2008№2, 2008№1, 2008№12, 2007№11, 2007№10, 2007№9, 2007№8, 2007№7, 2007 №5, 2007
Поддержите нас
Журналы клуба