Об одной поездке к детям, которым теперь не страшно

В начале февраля глава Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению епископ Пантелеимон (Шатов) посетил НИИ неотложной детской хирургии и травматологии, или, как называют его в народе, клинику Рошаля. Здесь проходят лечение дети, пострадавшие в Донбассе.

— Ну, все готовы? — улыбаясь и застегивая на ходу пальто, спрашивает владыка Пантелеимон. — Почему еще не сели в машину?
Мы, несколько журналистов и сотрудников Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению, столпились у видавшего многое микроавтобуса владыки. Не решались садиться, сомневаясь, что всем хватит места.
— Владыка, тут столько подарков, игрушки, цветы! Боимся не поместиться и не знаем, куда Вы сами сядете.
Следом за владыкой выходит во двор Марфо-Мариинской обители игумения Елизавета.
— Матушка, садись к окну, а я рядом. А вы все, — обращается к нам епископ. — давайте-ка на задний ряд покучнее, цветы и игрушки с подарками возьмем на колени — и поместимся!
По благословению Патриарха Кирилла мы едем навестить пострадавших детей в Научно-исследовательский институт неотложной детской хирургии и травматологии. Совсем недавно их с трудом удалось вывезти из зоны боевых действий на юго-востоке Украины. Пока едем, владыка уточняет у помощников имена родителей деток, подробности истории каждого. Особенно интересуется, как каждый ребенок на сегодняшний день себя чувствует, как реагирует на посетителей. Мы слушаем и мысленно готовимся к встрече. За всеми этими вопросами и разговорами чувствуется напряжение, в голове проносится: «Как бы не испугаться, чем-нибудь не расстроить родителей и детей…» Надо собраться и победить страх перед живым свидетельством совсем другой реальности.

Епископ Пантелеимон и Леонид Рошаль во дворе НИИ неотложной детской хирургии и травматологии

При входе в больницу нас встречают лечащие врачи и заместитель директора клиники Светлана Валиуллина. Улыбаются, берут благословение у владыки. Видно, что с нетерпением ждали его и игуменью. Сестры обители регулярно посещают клинику, тесный контакт давно налажен.
— Дети вас уже ждут! — говорит Светлана Альбертовна. Пока поднимаемся на четвертый этаж, владыка оживленно беседует с врачами, те рассказывают последние новости больницы и пациентов.
В середине января многие пользователи Интернета были потрясены сообщением об очередном ребенке, которого удалось вывезти из Донбасса. Во второй день нового года восьмилетний Ваня Воронов играл со своим младшим братиком Тимофеем во дворе своего дома. Вдруг — снаряд. Тима и отчим погибли сразу, а Ваня лишился обеих ног, правой руки и потерял зрение.
— В дороге Ваня спрашивал, чем пахнет самолетное топливо, и просил рассказывать о том, как мы взлетаем и садимся, — делится доктор Елизавета Глинка, которая сопровождала мальчика. — Это был его первый полёт в жизни. Ваня сказал, что дома у него остался скутер.
Страшно входить, страшно знакомиться, тяжело сдерживать слезы. Первое, что бросается в глаза и вызывает недоумение, — все лицо мальчика усыпано мелкими точками, крапинками. Осознание приходит позже: именно так выглядят ранки и ожоги от мельчайших кусочков снаряда. Потом, когда идем дальше по коридорам и палатам, глаз сразу выделяет тех, кто оттуда.

Епископ Пантелеимон и Ваня Воронов

— Ванечка, здравствуй! — владыка Пантелеимон ласково кладет руку на голову мальчику. Тот левой рукой старается потрогать владыку. — Я знаю, что нас ждал.
Ваня согласно кивает и чуть слышно говорит: «Ждал!»
Хоть нас в палату набилось много, мама Вани Леся рада. Ловлю ее смущенную, сдержанную улыбку, которая, наверное, только и может быть в подобной ситуации. Знакомимся, и мой страх встречи куда-то пропадает. Его место заполняет боль, которую описать нельзя никакими словами. А Ваня с епископом беседуют как старые знакомые. Владыка гладит мальчика по голове — Ваня почти ничего не видит, только свет различает и чувствует прикосновения рук.
— Святейший Патриарх желает тебе скорейшего выздоровления. Ты очень мужественно себя вел. Мы все видели по телевизору, как ты отказался от обезболивающих. Я думаю, что ты настоящий мужчина. Все у тебя будет хорошо, — сказал Ване епископ. Эти последние слова были произнесены с такой сердечной теплотой, с такой любовью, что совершенно точно знаешь — так и будет.
Перед уходом епископ Пантелеимон передал мальчику подарок Патриарха — портативный компьютер, чтобы Ваня мог слушать в больнице аудиокниги, и икону преподобномученицы великой княгини Елизаветы Федоровны.
Почти сразу, как мы вошли, Ваня попросил его не снимать — и все послушались. А когда владыка простился и ушел, Ваня спокойно разрешил себя сфотографировать. Видимо, не хотел ничего пропустить из встречи и слов владыки, а фотографов было трое или четверо, громкие щелчки затворов мешали сосредоточиться.
Когда владыка совершал молебен, Ваня тихонько подпевал ему и крестился. Эта пронзительная картина врезалась мне в память.
Идем по коридору к следующему пациенту. Те, кому можно ходить, с интересом разглядывают нашу процессию. Детки разного возраста, владыка никого не забывает, каждому успевает уделить внимание, благословить. У кого-то спросит, как зовут, у другого — про самочувствие. Если попадается кто-то совсем маленький, епископ тут же садится на корточки и разговаривает глаза в глаза. На лице — ласковая улыбка.
Заходим в палату к Саше Шестаку. Это красивый, высокий 17-летний парень. От разрыва снаряда он потерял глаз, были сильно повреждены кости черепа. Из-за крапин на лице кажется, что Саша — старший брат Вани. Родство войны…
— А меня завтра выписывают! — радостно сообщает Саша. Его мама еле сдерживает слезы, старается улыбаться, рассказывая владыке подробности долгого, тяжелого лечения: в клинику Саша поступил еще в ноябре.
— Тогда вот тебе подарок, — владыка вручает юноше такой же компьютер, как подарил Ване. — Это тебе для учебы и работы. А маме — цветы!
На молитву собралась вся палата — у Саши здесь трое соседей, и все с мамами. Потом обитатели палаты обступили владыку, не хотели его отпускать. Маленькая девочка с белым плюшевым мишкой в обнимку загораживает выход из палаты. Знакомимся и с ней.
— Это у тебя такой красивый крестик на шее висит? Можно посмотреть? — владыка склоняется, хвалит, а потом показывает свою панагию. — Смотри, а у меня вот что есть!
Когда вспоминаешь жизненный путь владыки, перестаешь в очередной раз удивляться его способности с первых секунд завоевывать доверие малышей: совсем недавно у него родился двадцатый внук.

Игумения Елизавета и маленькая пациентка клиники

В следующей палате — маленький Витя Малов, он с рождения страдает аномалией развития головного мозга. С большим трудом и с помощью добрых людей маме Татьяне удалось вывезти сына из Донбасса. Вопреки опасениям, мальчик не испугался толпы посетителей и не заплакал. Слезы появились у остальных, в первую очередь у мамы. Семье Маловых владыка Пантелеимон передал от Патриарха Кирилла материальную помощь и икону. И конечно, самое главное, ради чего владыка Пантелеимон приехал и о чем не раз напоминал, — совместная молитва.
После обхода идем в кабинет к Леониду Михайловичу Рошалю — он пригласил всех к себе на чай.
— Мы очень рады, что дети находятся здесь, в России, — сказал епископ Пантелеимон, — что они окружены любовью, заботой, что находятся в этом замечательном центре. Беда, горе, трагедия… Но все это нас объединяет. Мы молимся об Украине на каждой литургии и будем дальше молиться, чтобы детки поправились.
А Леонид Михайлович рассказал нам, что организовал фонд помощи подопечным его клиники из Донбасса:
— Я впервые этим делом занялся и очень хочу, чтобы работа фонда была максимально прозрачной, точной, чтобы деньги действительно шли на дело.
Доктор попросил владыку стать членом попечительского совета фонда, на что сразу же получил согласие.

— Центр, который организовал Леонид Михай­ло­вич, объединяет не только медиков: здесь трудятся и волонтеры из Марфо-Мариинской обители. И, конечно, создание фонда, который помог бы найти средства для реабилитации детей, попадающих сюда, — очень важная задача, — сказал владыка.
Беседа длилась всего около получаса, но за это вре­мя обсудили в деталях так много, что казалось, прошло часов пять. Плотный график владыки не поз­волил за­дер­жаться подольше. Прощались с сожалением, Леонид Михайлович не хотел отпускать гос­тей — так же, как и маленькие пациенты клиники.