Похоже, впору писать новый словарь русских пословиц и поговорок. Ну
или как минимум редактировать старый. Расхожие максимы былых
представлений о жизни сегодня подвергаются серьезному пересмотру.
Например, кто сейчас с легкостью согласится с тем, что «без труда не
выловишь и рыбку из пруда»? А кое-кто из знакомых мне молодых людей
вряд ли поймет смысл этой когда-то бесспорной формулы.
Но — оставим в стороне культурологические и религиозно-философские
суждения о том, чем вообще является труд. Если спуститься с
интеллектуального неба на бытовую землю, то можно заметить, что из
лексикона современного человека практически исчезло хлесткое слово
тунеядец, бывшее оценочно-уничижительным еще 15-20 лет назад. Помню
папа в детстве называл нас с сестрой тунеядцами — шутя, конечно, хотя
свою роль в воспитании ценностей у нас эти шутки, безусловно, сыграли.
А недавно близкий друг рассказал мне о разговоре с сыном-студентом,
совершенно «адекватным», как сейчас принято говорить, молодым
человеком. На очередной совет отца о том, что нужно хорошо учиться, а
потом много работать, сын ответил: «А зачем? Многие мои однокурсники об
этом совсем не заботятся. Кому-то папа уже купил бензоколонку, а
кому-то и того больше…». Отец возразил, что не сможет предоставить ему
таких «стартовых» возможностей. Но сын постарался папу обнадежить:
«Ладно, что-нибудь еще придумаем!»
Сын, конечно, прекрасно понимает, что возможности у людей разные. Но я
сейчас о другом — о некоем глубинном сдвиге в ценностном поле:
труд более не воспринимается как часть системы ценностей.
Ведь ценность — это то, к чему человек стремится, что является для него
важным и значимым. Сущностным. В той же студенческой среде, знакомой
мне не понаслышке, даже учеба нередко воспринимается не как важный и
сложный процесс, во время которого ты трудом добываешь полезное —
знания, а как некое
неизбежное зло, ступенька на лестнице
социализации. Отсидел в школе — получил аттестат, отходил (сегодня,
увы, все больше — просто «оттусовался») в институт — получай диплом.
Выходит, что время обучения надо просто «пересидеть», потом обзавестись
дипломом, — а дальше начнется новая игра, в которой также нужно суметь
извернуться. Не будет бензоколонки — что-нибудь придумаем.
Такая
vita nova
обильно расцветает, взращенная благодатной почвой культуры досуга и
общества потребления. Агрессивная медийная среда навязывает прежде
всего те ценности, которые связаны с отдыхом. Можно сколь угодно долго
потешаться над пропагандой труда в советское время, но она тем не менее
апеллировала к труду как к ценности, причем, ценности вполне
автономной. Тогда как сегодня труд если и ценится, то не сам по себе,
не как творчество и процесс создания и созидания, но скорее как способ
заработать на отдых — во многом с таким подходом к труду связан и
феномен современного офисного трудоголизма: нас «отожмут» на работе, но
в Турции мы потом «оторвемся»! Другое дело, что в советское время
проблемной зоной был вопрос вознаграждения за труд. Как говорил
сатирик: если ты хорошо собираешь велосипед — тебе 120 (рублей), если
плохо — тебе 120, и если совсем не собираешь — тоже 120. Это, конечно,
неправильно. Но и сегодняшняя ситуация уж точно успокоения не приносит.
Понятно, что большую роль в создании новых ценностей сыграли
переломавшие нас девяностые. Появились люди, которые сумели нажить
капитал, совершенно не пропорциональный вложенным усилиям, а то и
просто обманом и противозаконными комбинациями. Но, как мне кажется,
проблемой «на длину» для нашего общества являются не пресловутые
олигархи, а появившаяся в сознании установка, что рыбка из пруда —
большая и маленькая — вполне извлекаема без приложения усилий — по
щучьему веленью, если опять же вспомнить отечественный фольклор.
Повторюсь — я не отрицаю, что и сегодня трудятся, и много. Но как
воспринимается этот труд, является ли он ценностью, то есть тем, что
само по себе заслуживает почета и стремления? Боюсь, что тенденция
обратная. Один очень уважаемый мной священник назвал ее «психологией
бомжей»: человек считает, что ему все должны, а сам он не обязан
прилагать никаких усилий для изменения своего положения. Потеряно
уважение к труду; в цене не труд, а деньги.
…А может быть, не так уж неправильно утверждение, что труд создал
человека? Нет, конечно, человека создал Бог, но для поврежденной
грехопадением человеческой природы труд установлен Творцом как
неотъемлемая часть жизни:
в поте лица твоего будешь есть хлеб (Быт
3:19).
Это не наказание, а способ очеловечиться. И — кто знает? — может быть,
труд есть не только напоминание о потере Эдема, но и способ возвращения
к нему?
P.S. Кто-то скажет, что я сгущаю краски. И даже сможет это убедительно
доказать. А я и не буду спорить. Только порадуюсь: дай-то Бог!
