Журнальный клуб Интелрос » Фома » №1, 2012
Возрождение веры в историях и фотографиях
Первая мирная очередь
Александр Архангельский, телеведущий, писатель, публицист, г. Москва
Для меня самым явным, несомненным знаком возрождения церковной жизни стало перенесение мощей преподобного Серафима Саровского через всю Россию в Дивеево. Что бы там позже ни происходило в 1990-е годы, этот момент в мою память впечатался как один из самых светлых и самых волнующих в жизни.
Огромное поле, светит яркое солнце, стоят армейские палатки — силами армии для паломников были построены палаточные городки.
И это была моя первая в жизни спокойная, мирная очередь — к мощам преподобного! Мы привыкли к очередям советским. Куда бы они ни стояли, — склоки, толкотня, ругань, взаимное недовольство. Очередь отчаяния. Так вот там, в Дивееве, была первая в моей жизни очередь надежды.
К тому же это было мое первое стояние во вновь открытом монастыре — Серафимо-Дивеевском. Чувствовался такой порыв надежды, счастье, которое объединило тысячи людей, причем самых разных — от немножко ряженых казаков до немножко горделивых интеллигентов...
Звенигород. Звенигородские колядовщики.
Сквозь время
Егор Агафонов, старший редактор издательств ПСТГУ и Спасского Братства, г. Москва
В 1991 году я работал при церкви, сторожем. Воцерковленным человеком я тогда не был и храм воспринимал скорее как нестандартное место работы для представителя «поколения дворников и сторожей».
Весной того года в Москву привезли мощи преподобного Серафима Саровского, совсем недавно открытые в Ленинграде в запасниках музея атеизма и религии — то есть Казанского собора.
Я был тогда вместе со своей мамой на встрече поезда с мощами на Ленинградском вокзале и перенесении их в Елоховский собор. Надо сказать, богомолец я был тот еще — пару раз по пути отходил в сторонку на тротуар, чтобы перекурить. Но очень четко мне запомнилось яркое впечатление совершенно иного течения жизни в этой процессии, жизни, никак не соотносящейся с обычным бытом предзакатных дней советской эпохи. Распевающая тропари и иные песнопения процессия шла как будто сквозь время. Нет, в ней не было ничего «антисоветского». Она просто самим своим существованием и движением утверждала, что Церковь может (теперь бы я добавил: и должна) быть вне и помимо государственного строя, политики, быта. То главное впечатление было именно таким: крестный ход шел не по Советскому Союзу, а сквозь него.
Узловая. Припорошило
Фото Максима Штыкова
Палатка имени Петра и Павла
Влад Головин, редактор отдела «Предприниматели» журнала «Forbes», г. Киев, Украина
Поначалу это было похоже на авантюру: в небольшом сквере несколько человек поставили брезентовую палатку и объявили ее новым православным приходом — имени апостолов Петра и Павла. Формальный повод: завод, расположенный напротив сквера, построен на фундаменте храма XIX века и разобран в советские времена. То есть мы вроде как восстанавливаем историческую справедливость.
Это был 2003 год. У настоятеля палатки — молодого священника Тимофея Костюченко — не было ни связей, ни спонсоров. Только горячее желание создать новый приход. Он не стал добиваться разрешения на строительства храма у властей — обычно на такие процессы уходит более двух лет. Он просто поставил палатку и стал там молиться. Каждый день и каждую ночь. Несколько людей дежурили по очереди в новом храме — чтоб не снесли.
Палатка была установлена за неделю до Пасхи. Мы быстро напечатали несколько сотен листовок и стали разносить их по квартирам домов в округе, приглашая на Пасхальную службу.
— Спасибо, мы православные, — нередко доносилось из-за запертых дверей: нас несколько раз принимали за сектантов. Это только веселило.
На Пасху храм-палатка был переполнен. Было холодно, но очень радостно. Под утро мы все вместе согревались чаем из термоса и разговлялись бутербродами. Все было очень по-домашнему...
Летом, во время одной из служб, вокруг палатки ходил пьяница и ругал всех последними словами. В некоторые моменты службы его ругань перекрывала хор или возгласы священника. Собрались-было «идти разбираться» — объяснить человеку, что он плохо себя ведет. Но отец Тимофей остановил нас...
В храме много активной молодежи — скаутов, хористов, пономарей. И много стариков, которые всегда благодарят отца Тимофея за строительство храма. Им не добраться до других храмов в Киеве — слишком далеко для их возраста. А службы им очень не хватало...
Это маленькое возрождение запомнилось мне больше пышных и торжественных открытий кафедральных соборов при стечении народа и чиновников. Люди сами собрались и построили храм! Теперь это одна из самых дружных общин Киева, там действует самая популярная воскресная школа в столице.
Палатку обшили деревом. Потом эта конструкция сгорела. Теперь стоит недостроенный кирпичный храм без купола (его вскоре должны установить). Я знаю, что у отца Тимофея все получится.
Геленджик. Мы на Рождество всем детям раздаём подарки. А солдаты — те же дети.
Фото Зои Якуткиной
Москва. Фото Дарьи Куликовой
