Темой XII чтений, посвященных памяти Е.М. Мелетинского, стало изучение коммуникативных функций фольклорных и литературных текстов и их семантических и структурных трансформаций. Первое заседание чтений, на тему «Роман и новелла», прошедшее под руководством Ксении Гусаровой (ИВГИ РГГУ / РАНХиГС), открылось докладом Александра Махова (РГГУ / ИМЛИ РАН) на тему «“Sursum trahit hominem”: топос и его трансформации». В докладе было высказано предположение, что образ Вечной женственности (das Ewig Weibliche) в последней строке «Фауста» Гёте («...Тянет нас вверх» / «...Zieht uns hinan»), не раз привлекавшей внимание исследователей, помещен в контекст топоса, который выражает представление о тянущей человека ввысь духовной силе. Докладчик рассмотрел исторический рад вариаций этого топоса у поэтов и философов Средних веков и Нового времени, включая Джованни Боккаччо, прославляющего поэзию как силу, которая «тянет душу к высшему», Вальтера Шатильонского, ведущего речь о вечности («Мы, новые, разучились ступать по следам древних, нас не тянет к себе вечность небесного царства, но зато мы устремились к огненному аду»), Гуго Сен-Викторского, у которого субъектом действия выступает мудрость («Мудрость тянет вверх, а вожделение вниз»), и создателя анонимного средневекового стихотворения, сосредоточившего свое внимание на разуме. Абсалон Шпрингирсбахский приписывает способность тянуть человека вверх высшему, анагогическому смыслу: «Исторический смысл наставляет в истине; моральный воспитывает волю; аллегорический укрепляет веру; анагогический тянет вверх посредством созерцания». В функции духовной силы, увлекающей человека вверх, может выступать надежда: Иоанн Златоуст, толкуя слова апостола Павла о спасительной надежде (Рим. 8, 24), уподобляет ее свисающей с неба цепи, «которая удерживает наши души и понемногу тянет к вершине тех, кто крепко за нее держится». В видении Хильдегарды Бингенской Богоматерь говорит: «...избранных Его тяну вверх к небесам», а в молитве Ансельма Кентерберийского просьба «тянуть вверх» обращена к Иисусу Христу. Средневековые латинские авторы модифицируют библейские тексты, вводя в них тот же топос: в латинских текстах повторяется выражение «sursum trahit»