Кондопога — место, широко известное по давнему скандалу — резне у ресторации. Моногород, кстати, в чистом виде. Бу­мажный комбинат, работающий в значительной степени на экспорт, осуществил некоторую природоохранную модер­низацию. Губа Онежского озера, которая несколько лет на­зад была покрыта какой-то гадкой зеленой пеной, очисти­лась. Я это видел.

По-советски комбинат в свое время развернул совершенно ги­гантскую инфраструктуру, которую теперь невозможно удержать. Колоссальный спортивный комплекс, очень до­рогой, с отделкой природным камнем, с прекрасным кры­тым полем для хоккея. Там было начальство, которое вкла­дывалось довольно серьезно. Это были советские времена. Как умели, так и вкладывали. Прекрасный торжественный зал, где можно устраивать роскошные свадьбы, что и дела­ется. Концертный зал с каким-то специально заказанным двойным органом. Туда едут органисты высочайшего клас­са, просто потому, что отличный звук. Сейчас дорога хоро­шая от Петрозаводска, поэтому жить этому залу полегче.

Спортивный комплекс на уровне действительно олимпийс­кой подготовки. Правда, содержать его больше комбинат не может. Мировая конъюнктура жесткая, цены на бума­гу отнюдь не растут, растут расходы. Кондопога, в кото­рой 35 тысяч жителей, — не тянет. Республика Карелия ма­ленькая, у нее тоже таких средств нет. Только ввязывание в федеральную спортивную цепь может что-то поменять. Пока комплекс в идеальном порядке. Но это висит просто на ниточке.

Так вот, этот самый ресторан, около которого произошла мест­ная битва народов. Что с ним делать? Ясно, что с ним свя­заны неприятные воспоминания, которые неплохо было бы стереть из памяти. Они сделали (это местное ноу-хау — я был просто восхищен) одну неожиданную вещь. Они его переодели: фасад сделали неузнаваемым, надстроили здание на один этаж. И назвали это Центром молодежной культуры. В каковом центре есть одна девушка-директор, на полставки уборщица, на полставки сантехник, монтер. Больше никого. И это просто совокупность площадок, на которых колготится местная молодежь...

У них появилось место. Вот всего-навсего: их место. И там можно найти все что угодно: от макраме и фотовыставки до брейк-данса внизу и анархистов на третьем этаже.

Содержание этого дома, этой девушки-директора и на пол­ставки того и другого сохранил за собой муниципалитет. Местная полиция «зуб дает», что уличное хулиганство со­кратилось в три раза. И у меня нет оснований им не верить. Потому что молодым людям есть куда податься...

Теперь место есть. Ухоженное, убранное, чистое. И никакой программы. То есть программ там тьма: но граждане само­организуются. Это первый такой пример в моей практике. Это даже не «Стрелка», где все-таки есть внешние деньги, есть какие-то организаторы. Это просто место, куда можно податься. Само по себе появление такого местечка показы­вает всю его значимость. В стратегии Москвы мы включа­ем обязательно эту позицию: формирование мест, не имею­щих программы а-ля учреждение. Хотя это довольно тяжело воспринимается. Чиновник тоже человек. Но мы теперь мо­жем сказать: «В Кондопоге это смогли сделать, а мы чем же хуже?» Это довольно существенно.

Кондопога жить будет. Комбинат никуда не денется, продукт он дает весьма приличный по международным стандартам. Предыдущая власть чего там только не сделала! Стоят три флагштока 50-метровой высоты с флагами Отечества. Это предыдущая дирекция комбината. Люди из лучших побуж­дений делали все, как могли, как было принято. Но делали! Никто не скажет, что они просто пилили.