Другие журналы на сайте ИНТЕЛРОС

Журнальный клуб Интелрос » Плавучий мост » №4, 2019

Надежда Кондакова
Сам по себе. О Максиме Жукове, и не только

Говорят, посмодернизм умер. Или находится при смерти. Центон, который так веселил нас всех на заре восьмидесятых годов улизнувшего века, сегодня смотрится обыденностью. Реминисценция – тоже, а её лучший адепт Александр Еременко (для друзей того времени – «Ерёма) замолчал, по крайней мере – в публичном пространстве. Подражателей нашлось много, но ни один не дотягивал до безупречного еременковского сарказма: «Занавесить бы черным Байкал! Придушить всю поэзию разом…» Помню свой невольный выдох «ух ты!», когда впервые услышала это на одном из тогдашних многочисленных вечеров. А сегодня молодым людям, пожалуй, надо объяснять, в чем тут «фишка»: известная современникам строчка Андрея Вознесенского «Занавесить бы черным Байкал» относится к трагической смерти Шукшина, а Еременко взял ее и бесшовно соединил с убийственной иронией в адрес известных советских поэтов, не пожелавших признавать поэтом «знаменитого барда» Высоцкого (стихотворение посвящено его памяти). Нынешнему читателю посмодернистских (и тем более – концептуалистских) текстов придется объяснять не только эти тонкости, но и контекст той эпохи – без этого половина смыслов уходит в песок.
Максим Жуков принадлежит к самому несчастливому, «пропущенному» поколению русских поэтов новейшего времени. Родившиеся в промежуток 1965-1975 гг, они шагнули из перестроечного СССР в еще не опомнившуюся от обморока Российскую Федерацию – «юношами с горящим взором», но по большому счету оказались там никому не нужны. Пожалуй, только «ранняя пташка» Денис Новиков успел застолбить свое пространство, да Борис Рыжий едва вскочил на подножку уходящего поезда еще структурированной литературной жизни. Ну и, конечно, неразряжаемые батарейки талантливого и чрезвычайно работоспособного Дмитрия Быкова вывели его в лидеры этого несуществующего в сознании читателей поколения.
Максим Жуков относит себя к «продолжателям дела» Александра Еременко и Нины Искренко, но при этом твердо заявляет: я сам по себе. И действительно, в нынешней литературной реальности он стоит обособленно, не входит ни в какие тусовки и группировки. При этом объем написанного о его стихах критиками и журналистами, пожалуй, больше, чем корпус созданного и опубликованного самим автором. Вот как аттестует поэта один из его рецензентов: «творчество Максима Жукова можно назвать по аналогии с “жесткой прозой“ – “жесткой поэзией“. Апеллируя то к самым низким пластам языка, к образам и персонажам дна, то к высотам мировой культуры, автор создает убедительную культурную и мировоззренческую модель мышления и чувствования поздне- и постсоветского подпольного интеллигента».
Могу добавить: и не только интеллигента. Безмолвствующий народ безмолвствует и потому, что за него говорит поэт. И пока поэты на Руси не переводятся, есть надежда.
Поэт Максим Жуков блестяще владеет стихотворной формой, то есть, говорит именно то, что хотел сказать, а не то, что получится. И при этом «посмодернизм» ему помогает, а не мешает, как многим, силящимся сказать нечто, но не умеющим сказать что-то. Ему есть что сказать – и это главное. И у него есть «лирическая дерзость», отсутствующая у многих состоявшихся стихотворцев, числящих себя новаторами и модернистами. Как точно заметил руководитель нашего проекта Виталий Штемпель, «интертекстуальность стихов Максима Жукова, нисколько не режет слух. В сочетании с незлой иронией это звучит очень актуально. Он берет ностальгическое из прошлого, переносит его в настоящее. И мы видим наше прошлое в кривом зеркале настоящего». Что же касается инвективной, обсценной лексики в стихах, то я не уверена, что сам факт обильного присутствия ее делает стихи «лучшими». Пересоленную и переперченную пищу не всякий любит. Как, впрочем, и недосоленную.
На литературу этот кулинарный принцип тоже распространяется. «Истинный вкус состоит не в безотчетном отвержении такого-то слова, такого-то оборота, но в чувстве соразмерности и сообразности» – Пушкин, как всегда, прав.

Примечание:
Кондакова Надежда Васильевна – русский поэт, переводчик, прозаик. Живёт в Переделкине.



Другие статьи автора: Кондакова Надежда

Архив журнала
№1, 2021№2, 2020№1, 2020№4, 2019№3, 2019№2, 2019№1, 2019№4, 2018№3, 2018№2, 2018№1, 2014
Поддержите нас
Журналы клуба