Об авторе: Родился в 1987 г., живёт в Москве. Получил педагогическое образование, работает литературным редактором.

* * *

в красном газовый горит углу рожок
вот зима и новый разовый божок
поезда стучат в тоннеле на торжок
или смерть и я там пью на посошок
вот зима и не сойти бы мне с ума
холод лёд и камнем в лестничный пролёт

вроде некому поддерживать огонь
но мигает точно в небе альтаир

он горит и собирает мошкару
и другую безобидную муру
я далёко но приеду заберу
если высажусь и не совсем умру
он горит и как о чём-то говорит
а о чём о тех кто глуп и обречён

только в поезде не знают о рожке
и о милости просить им не с руки

он не греет только свет даёт в окне
не забыла чтобы ты меня вполне
чтобы с улицы подумали я не
уезжал вот что прочтут они в огне
под окном пройдут и обнаружат в нём
тень мою а я им с облака пою

но на деле это голос о тебе
если будешь мимо потуши рожок

* * *
буду думать главные вопросы это
рядом ли мы окажемся на мемориальной доске
в перечне гулявших по этой улице
или
водишь ли ты кому-нибудь кисточкой по лицу
пока едешь в поезде на великий устюг
и краем глаза наблюдаешь как
встречную мошкару размазывает по стеклу
они знают правду но уже не заговорят
а больше ответить некому
или
голос мой о тебе руки все о тебе
семя моё о тебе знаешь ли ты об этом
буду думать так
пока
не вернусь с заработков через десять месяцев
а ты встретишь меня с ребёнком на руках
скажешь тройня но почему я вижу лишь одного
ему нет недели
и останется последний вопрос
я выслушаю во всё поверю и всё приму
но когда со мной прекратят здороваться
а тебя обольют зелёнкой повторяя вот тебе потаскуха
и мы переедем в другой район
я не скажу тебе но подумаю
так и надо
продолжу воспитывать чужого сына
и всё пойму
только пять лет спустя
когда он полюбит ходить по лужам
водить по воде знакомых детей и птиц
в семь запишется в столярную мастерскую
а в девять заберётся на самый высокий холм
захлебнётся от смеха раскинет руки
полюбуйся папа как я лечууууууу
и рубашка парусом на ветру

* * *
по цепи кентавр с лютней бродит,
конный пешеход.
не о том он музыку заводит,
не про то поёт.

музыка – грошовая обманка.
пожелай мне, брат,
заблудиться с плюшкиным в обнимку
в дебрях бакенбард.

пожелай мне сдаться бурелому,
без вести пропасть.
сено сжечь и не стелить солому,
сдаться бурелому,
без вести пропасть.

* * *
если наступит срок и они принесут тебе фронтовой
дневник меня уже точно не будет с тобой
кто-то видел как я сидел на одном из танков
сгоревших вчера и не подобрать останков

я многое понял я следовал за толпой
беженцев как жирафы на водопой
бегущих из пекла я прятался и слонялся
по руинам донецка горловки и славянска

я записывал за праведником и жульём
первый встречный делился куревом и жильём
тут один попросил запиши каждый дюйм пропитан
нашей кровью я завтра видел его убитым

даже наш командир не спорит мы проигравшая сторона
в дневнике про это ни слова но ты поймёшь что это она
если где-то искать любви твоей то в военных
действиях а не во вскрытых венах

что поделать родная но видимо не судьба
этой почве однажды нести на себе тебя
не приедешь меня забрать я среди пропавших
без вести а не в разряде павших

прапор видел меня на броне но поди найди
у него самого не орден дыра в груди
я приехал сюда довести до тебя простое
я не нужен тебе но гляди я чего-то стою

я приехал сюда стать одной из горячих голов
стать голосом тех на кого у других не хватает слов
как дневник к тебе принесло не найду ответа
он всегда был со мной и куда я пишу всё это

* * *
и голос был в зариновом бреду
я не уйду

гляди я прилетел тебя спасти
нам по пути

потом как песню рану затянул
хватай баул

взял под руку порог переступил
потом простил

* * *
когда во мне
останется на самом дне
я поселюсь в одном из южных штатов
с прочным лиственничным укладом о четырёх ногах
в одном из тех консервативных штатов
лучше у каменистого побережья
вдоль которого отступала гвардия генерала ли
разгромленная под петербургом
теряющая по дороге всё
что не выронила под дулами северян
штандарты конечности дети цепочки следов на земле
осколки былого войска
застревающие в кирпиче
носимые ветром забившиеся в церковных стенах

в тех глухих местах живёт капеллан
сальный воротник сальная борода
сам как захватанная перевёрнутая впопыхах страница
постелет мне на скамье подольёт вина
запишет в воскресную школу
работающую по вторникам для калек и бездомных
делают успехи в чтении устном счёте но не хотят молиться
не хотят или не умеют
тогда
я зайду под другим углом
научу их писать короткие письма тем
кто не пользуется почтой и телеграфом
не откроет текстовый файл чтобы набрать ответ
не подаст сигнала

на дне какая-то мутная жижа и этой жижи ужасно мало
и та испаряется на глазах
потому что
рядовой александров уже спрыгнул с подножки поезда
на станции Верещетино
где-то между усольем и бодайбо
наш отряд штурмовал её с ноября по март осаждал и плакал
и отступил
то на что нам не хватило гаубиц и напалма
куплено рядовым по цене плацкарта в один конец
теперь он наступает в мои следы идёт по платформе
на нечёткий рисунок печного дыма
прокладывает себе путь по насту
смотрит на скаты крыш