Универсальный процесс интеграции есть нарастание системного единства (системности) антропосферы. Он начинается буквально «от Адама» и ведет к возникновению все более обширных общностей с высокой степенью связности («интеграты»). Этот процесс продвигается вперед методом проб и ошибок — экспериментально, на ощупь, — сопровождаемый попятными движениями (дезинтеграция, фрагментация), причем не в каком-то один раз заданном темпе, а рывками, с неодинаковой скоростью на разных территориях и в разных функциональных сферах.

В Европе этот процесс привел в XVI—XIX веках к образованию специфического территориального интеграта, получившего название «государство». Далее в тексте я буду называть его «еврогосударством». Дальнейшая интеграция в рамках европейского пространства означает интеграцию именно таких еврогосударств. Пока остается неясной историческая перспектива возникшего экспериментального интеграта ЕС. Если это образование в том виде, в каком оно существует сегодня, обладает устойчивостью, то его нынешняя организация может «затвердеть» надолго и оказаться новой формой территориальной организованности (как бы ее ни обозначать). Но если оно внутренне неустойчиво, то возможны разные варианты.

Во-первых, не исключен срыв интеграции, после которого она больше не возобновится в тех же границах, а нынешние участники интеграции примут участие в разных иных интегративных процессах, либо интегрируясь друг с другом, либо примыкая к иным интегратам (которые не обязательно сопредельны с ними), либо же интегрируясь поодиночке напрямую в глобальный интеграт. Такое развитие событий весьма вероятно на пространстве бывшего СССР. Евросоюз тоже отнюдь не застрахован от такого поворота, несмотря на его более компактную географическую конфигурацию, культурную однородность (хотя последнюю не стоит преувеличивать) и «опутанность» совместными учреждениями (joint bureaus), которых на сегодняшний день насчитывается около трех тысяч.

Во-вторых, интеграция может сорваться, но затем возобновиться в тех же границах, но с другими участниками, то есть после, к примеру, демонтажа существующих государств и возникновения на их месте новых по образцу, скажем, Югославии, которой теперь предстоит включаться в Европу по частям.

В-третьих, это может быть просто промежуточным состоянием незавершенного процесса. Очевидно, что в нынешней архитектуре Евросоюза смешаны два структурных принципа: иерархическая архитектура еврогосударства и анархическая архитектура международных отношений. Соответственно, дальнейшее развитие евроинтеграта представляет собой борьбу, попытки вытеснения и взаимного приспособления этих двух архитектур.

Финал такого вытеснения/приспособления, однако, не просто неизвестен, но, скорее всего, и в принципе непредсказуем, как было абсолютно невообразимо еврогосударство еще в позднем Средневековье — скажем, до Макиавелли. Догадки на сей счет просто гипостазируют его нынешнее состояние, обозначая его «этикетками», которые так или иначе фиксируют его смешанный характер. Расшифровка этих полиморфных «этикеток» громоздка и чаще всего невнятна. Поэтому в центре общественно-политической полемики по поводу будущего Евросоюза упорно сохраняется понятие «государство» и обсуждается вопрос: станет Европа укрупненным еврогосударством или нет? Евроскептики считают, что ЕС превращается в единое государство если не унитарное, то уж во всяком случае федеративное, чего, по их мнению, нельзя допустить. И на этом основании они призывают евроинтеграт избавиться от уже созданных агентур «евросуверенитета» (Еврокомиссия, Европарламент), или сузить их компетенцию, или хотя бы оставить ее такой, какая она есть. Еврофилы, наоборот, считают, что превращение евроинтеграта в еврогосударство желательно, и пытаются и дальше расширять компетенцию агентур евросуверенитета.

Не имея никаких типологических идей по поводу будущего организационного оформления евроинтеграта, мы остаемся в рамках полемики между сторонниками и противниками евроинтеграта как еврогосударства. Поэтому, устранив из нее нормативно-ценностный дух, попробуем обсудить перспективы возникновения в пространстве еврогосударств одного укрупненного еврогосударства, рассматривая в качестве альтернативы просто его «невозникновение» («пустой типологический класс»). Будем при этом держать в уме, что интегративные процессы в конкретных сферах требуют предварительной интеграции в других сферах, одновременно индуцируя интеграцию в еще каких-то сферах (эффект, именуемый на евроинтегративном жаргоне spillover effect). …