Другие журналы на сайте ИНТЕЛРОС

Журнальный клуб Интелрос » Развитие и экономика » №6, 2013

Сергей Кара-Мурза
Выбор стратегии развития – исторический выбор

 

Сергей Георгиевич Кара-Мурза – доктор химических наук, генеральный директор Центра проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования, главный научный сотрудник Института социально-политических исследований РАН, социолог, политолог, публицист, член Союза писателей России

В августе 2011 года был публикован доклад «Стратегия-2020: Новая модель роста – новая социальная политика». Он был подготовлен большой группой экспертов под руководством ректора Высшей школы экономики Ярослава Кузьминова и ректора Академии народного хозяйства и государственной службы Владимира Мау. Эти две организации – «мозговые центры» реформы, которая ведется в России с 1992 года. Здесь формулируются принципы большой части конкретных программ в разных частях хозяйства и социальной сферы.

Этот доклад, который готовился по поручению Владимира Путина как стратегическая программа для грядущих выборов, заслуживает того, чтобы специалисты его изучили и прокомментировали, а граждане вникли в главные установки и обсудили их между собой. На мой взгляд, этот документ – единственный в своем роде за все время реформ. В нем изложена идеология стратегической доктрины, которую предлагает правительству очень влиятельная группа правящей элиты. Впервые разработчики ее стратегических программ изъяснялись столь откровенно.

Доклад большой, его надо читать и перечитывать. Ведь даже несмотря на то что он не был принят правительством как официальная программа, его установки все равно влияют на политику и негласно внедряются в практику. Нас редко посвящают в планы сильных мира сего – так надо пользоваться случаем. В этом докладе поражает какое-то дерзкое, хладнокровное презрение к истине и тоталитаризм мышления. В начале 90-х годов, когда люди были контужены перестройкой, такие вещи проходили, не до них было. Но теперь, через двадцать лет реформ, подобные доклады странно читать, но надо – это для всех категорий граждан служит необходимым практикумом.

Кратко рассмотрим положения этого документа, претендующего задать основные позиции целеполагания на предстоящее десятилетие.

Прежде всего доклад так представляет ситуацию в России:

 

«Цели социально-экономичес­кого развития и его условия выглядят совсем иначе, чем они выглядели после предыдущего кризиса 1998 года. Тогда перед страной стояла задача: в экономическом плане – выхода из трансформационного спада, а в социальном – преодоления бедности, которой было охвачено более трети населения страны. Теперь задача в выходе на траекторию устойчивого и сбалансированного роста в целях модернизации и догоняющего развития, перехода к инновационной стадии экономического развития и создания соответствующей ей инфраструктуры постиндустриального общества».

Это ложная трактовка. Ни проблема «выхода из трансформационного спада», ни проблема «преодоления бедности» вовсе не решены после 2000 года. Эти проблемы только сейчас и встают в полный рост – когда запасы советских ресурсов подходят к концу. Спад показателей годового ВВП – мелочь по сравнению с износом основных фондов, а также культуры, здоровья, квалификации населения и пр. Доклад исходит из ошибочных понятий, индикаторов и критериев. Это – фундаментальный методологический изъян.

Говорится:

«В 2000-е годы российская экономика демонстрировала впечатляющие успехи. Динамичный экономический рост 2000-х годов <…>».

Это принципиальная ошибка. В 2000-е годы не было никаких «впечатляющих успехов» и «экономического роста». Было оживление омертвленных в 90-е годы производственных мощностей с точечными мерами по модернизации некоторых производств, старые мощности которых не подлежали восстановлению. Авторы доклада путают разные категории: «поток» (например, годовой объем производства или даже годовой ВВП) и «основные фонды» (база экономики, производственные мощности, кадровый потенциал). Экономический рост – это рост базы, а тут пока преобладают процессы деградации.

Рост базы экономики определяется динамикой инвестиций в основные фонды, а эти инвестиции только в 2007 году достигли уровня 1975 года, а в 2009 году опять упали ниже этого уровня. Вряд ли и до 2020 года они выйдут на уровень 1990 года. Чтобы преодолеть «трансформационный спад», надо хотя бы вернуть в народное хозяйство изъятые из воспроизводства основных фондов инвестиции, стабилизированные пускай даже на уровне 1990 года (а это уже около 7 триллионов долларов).

К тому же авторы не сообщают, что даже «поток» (рост объема производства) в 2000-е годы был более медленным, нежели в 1980–1990 годы – а ведь тогда реформаторы требовали сломать всю экономическую систему из-за «медленного роста».

Россия в докладе постоянно сравнивается с Китаем, Бразилией и Индией, вместе с которыми она якобы готова к «переходу в постиндустриальное общество». Это – ложное сравнение. Те страны завершают двадцатилетний период интенсивной индустриализации на основе современной технологии, а Россия завершает двадцатилетний период деиндустриализации. Оба процесса инерционны, и еще два десятилетия эта инерция будет гнать упомянутые страны и Россию по их расходящимся траекториям. Никакого подобия с Китаем нынешняя Россия не имеет, и ее задачи на 10 лет совсем иные, чем те, которые сформулированы в докладе.

Вообще в докладе концы с концами не сходятся. Утверждается, что

«российская экономика демонстрировала впечатляющие успехи»,

и тут же сообщается:

«В целом динамика структуры занятости отражает неблагоприятные тенденции в российской экономике: отсутствие движения в направлении модернизации и недостаточный рост эффективности производства».

Похоже, разные эксперты, готовившие доклад, не согласовали свои представления.

 



Другие статьи автора: Кара-Мурза Сергей

Архив журнала
№15, 2015№14, 2015№12, 2015№11, 2014№10, 2014№9, 2014№8, 2013№7, 2013№6, 2013№5, 2013№4, 2012№3, 2012
Поддержите нас
Журналы клуба