Интервью литературоведа и историка культуры Николая Всеволодовича Котрелёва
заместителю главного редактора альманаха «Развитие и экономика» Вадиму Прозорову

– Николай Всеволодович, закодирована ли национальная идея в русской культуре и литературе, которой Вы занимаетесь всю жизнь, и можно ли ее дистиллировать?

– Дистиллировать можно и нужно напитки выше 30 градусов. А опьянение национальными идеями – скверное дело. Даже если они кого-то воодушевляют, это не дистиллят, а эманация. Вот как в лес вы приходите и слышите, что лес живет, он ароматен, душист, иногда без всякого вторжения человека или животного он вонюч, растения сами по себе бывают вонючие. Но он сам всё это источает и этим живет. Я хочу подчеркнуть простую истину. Всё, что я могу Вам сказать, это слова не философа. Это слова среднего человека среднего образования. Вот я есмь средний человек, наделенный некоторым здравым смыслом и совестью. Я говорю честно, стараюсь говорить последовательно. К философии это не имеет никакого отношения. Вы разговариваете с московско-арбатским старожилом. Что же до национальной идеи – то это очень поздний продукт. Национальная идея появляется в XVIIXVIII веках. Вико, Гердер… До этого было племя, племенная история, была семейная история, отношения кровного родства, близости. Но не национальная идея решала историю и влияла на ее становление. Племена приходили, вырезали другие племена. Но как это всё склеивалось? Не по национальному признаку. Единственным народом с подобным мироощущением и самосознанием был народ еврейский. А потому все национальные идеи так или иначе выстраивались по модели библейской истории и, соответственно, по обычаю носителей этой культуры, того исторического предания, которое евреи умели при любом повороте истории сохранять, мысля себя именно как особый и отдельный народ – но как народ перед Богом. И только поэтому к язычникам они относились не так, как к себе.