Фельдман Давид Маркович 
доктор исторических наук, профессор,
Российский государственный гуманитарный университет,
Россия, Москва.
E-mail: dmfeld@inbox.ru 

Щербаков Дмитрий Андреевич 
аспирант факультета журналистики
Российского государственного гуманитарного университета,
Россия, Москва.
E-mail: scherbakov.dmitri@gmail.com

Статья посвящена анализу причин, обусловивших специфику рецепции самого знаменитого романа Чернышевского, впервые напечатанного журналом «Современник» в 1863 г. Учитывая множество опубликованных мнений об этой книге – от безоговорочного отрицания ее литературной ценности до восхищения, – авторы исследования поэтапно рассматривают полемику, которая сразу же развернулась и не прекращается до наших дней. Рассмотрены также особенности политического и литературного контекстов каждого из этапов. В статье доказывается, что роман был ориентирован прежде всего на актуальный контекст европейской политической истории рубежа 1850–1860-х годов. Он задан не только недавними поражениями революций, но и победой итальянского национально-освободительного движения, воспринятой левыми радикалами еще и в качестве алгоритма подготовки и проведения социальных революций. Идея эта эмблематизировалась именами трех героев-лидеров: идеолога конспиративной партии «Молодая Италия» Дж. Мадзини, военного руководителя восстаний Дж. Гарибальди и монархомаха Ф. Орсини. Авторами исследования уделено особое внимание характеристике риторических приемов, использованных Чернышевским. Демонстрируется, что в романе предложены комплексы так называемых ролевых моделей, и каждая из них задана посредством художественных образов, а не только прямой дидактики. Соответственно, доказывается: романист предоставил читателям возможность самостоятельно выбрать посильный вариант социальной реализации, причем набор эталонов предложен и мужчинам, и женщинам, ориентирующимся на престижный статус «новых людей». В статье демонстрируется, что со временем деактуализировался подразумевавшийся Чернышевским политический контекст, соответственно и визуализированные «ролевые модели». Однако полемика о романе постольку оставалась весьма ожесточенной, поскольку он ассоциировался с актуальными примерами самовоспитания и формирования ценностных систем.