Сегодня науки о мозге находятся в фокусе общественного внимания, с ними связывают сокровенные надежды, и они же пробуждают глубинные страхи. Нейронауки стали вызовом не только для практических сфер, таких как медицина или фармакология, но для всего корпуса наук о человеке. Представители ведущих гуманитарных направлений и социологических школ включились в дискуссии по поводу возможных выгод и угроз, связанных со стремительным приростом нейронаучных знаний. Нейроповорот привел к формированию нового «режима истины», в котором значимость суждений оказалась напрямую связана с нейроцентрическим стилем мышления. В статье представлена картография пространства эпистемологических решений, предложенных социальной теорией и философией в ответ на активную экспансию нейронаук. В первую очередь эксплицируется внутренняя механика критической программы, основанной на логике «сильного объяснения», которая симметричным образом реализуется как критической теорией, так и самими нейронауками. Альтернативы «варварской критике» были предложены в рамках посткритических подходов, которые призвали заменить логику разоблачения и объяснения иными эпистемологическими стратегиями. В частности, рассматривается витгенштейнианская социология, реализующая методологию прояснения концептуальных путаниц, возникающих в нейронаучных исследованиях, а также акторно-сетевая теория Б. Латура и агентный реализм К. Барад, предлагающие в принципе отказаться от такихный реализм К. Барад, предлагающие в принципе отказаться от таких базовых бинарных оппозиций, как культура/природа, социальное/биологическое, церебральное/символическое, в пользу концепций «сети» и «онто-эпистемологической запутанности» соответственно.