«Черный в моде: от траура к ночной жизни» (Black in Fashion: Mourning to Night). Национальная галерея Виктории, Мельбурн. 8 февраля — 31 августа 2008

«Черный в моде: от траура к ночной жизни» — последняя из радую­щих ум и глаз выставок моды и одежды, проводящихся в Националь­ной галерее Виктории, австралийском музее с богатейшей коллекци­ей предметов искусства. Это результат совместной работы кураторов выставок, посвященных моде и текстилю, и первая выставка, проходя­щая одновременно в двух корпусах со времени переустройства гале­реи (в 1999 и 2004). Международная Национальная галерея Виктории на Сен-Килда-роуд представляет международное искусство и дизайн с доисторических времен до современности, в то время как Австра­лийская Национальная галерея Виктории на Площади Федерации специализируется на искусстве и дизайне Австралии после прихода европейцев, а также на искусстве австралийских аборигенов. Выставка «Черный в моде» разместилась в соответствующих залах обоих зданий, предоставляя посетителям возможность ознакомиться с некоторыми интересными образцами моды Австралии и других стран, основными историческими сведениями об использовании черного цвета в одежде и возможными его трактовками, предлагавшимися с ХХ века по сегод­няшний день.

Открытие выставки совпало с ежегодным Мельбурнским фести­валем моды L'Oreal (2-9 марта 2008; раньше — Мельбурнская неделя моды), который открылся часом раньше в Доме правительства, исто­рической резиденции британских губернаторов колониального перио­да. В Национальной галерее умеют устраивать приемы. По подсчетам, около тысячи гостей наслаждались теплым летним вечером, прохажи­ваясь по атриуму, большому залу, наружной террасе, саду и выставке, а танцевальная музыка эхом отдавалась под звездным небом Южного полушария. Посетителей, одетых по-австралийски непринужденно, приветствовал заместитель директора музея, Франсес Линдсей, а со­держательная, произнесенная с чувством юмора вступительная речь Мэрион Хьюм, бывшего редактора австралийского Vogue, задала тон всему мероприятию.

В обоих зданиях экспозиция организована по хронологическому и те­матическому принципу и устроена так, чтобы можно было без помех наслаждаться осмотром, а сопроводительный текст на стенах расска­зывает о материальном, социальном и культурном значении каждого предмета. Подзаголовок выставки, «От траура к ночной жизни», отра­жает принцип ее организации, делая акцент на роли черной одежды в траурной церемонии XIX века и функциях черного цвета в ночной городской моде ХХ века. Образец последней — коктейльное платье Zelie от Dior (осень — зима 1954) из Международной галереи. Живой интерес к историческому и теоретическому контексту проявляется в подборе экспонатов, в сжатом, но информативном сопроводительном тексте, а также в четырех эссе из прекрасно изданного одноименного каталога, написанных кураторами выставки: Лорой Йокич и Даниэл- лой Уитфилд из Галереи Австралии и Роджером Леонгом и Паолой ди Троччио из Международной галереи.

Экспозиция опирается на предшествующие выставки, посвященные черному цвету, такие как «Черный в моде» (Black in Fashion) Валери Мендес, проходившая в Музее Виктории и Альберта в 1999 году, и более ранние выставки Национальной галереи Виктории «Черный атакует» (Black Attack, 1996, куратор Джон Макфи) и «Крестины, браки и кон­чины» (Hatches, Matches and Dispatches, 1987, куратор Роуэна Кларк); последняя включала в себя траурную одежду. Однако здесь кураторы внесли свой вклад в обсуждение роли черного цвета в моде, руковод­ствуясь обширными знаниями о трауре в викторианском Мельбурне, роскошных вечерних нарядах ХХ века в Австралии и за рубежом и ра­ботах австралийских дизайнеров конца ХХ — начала XXI века (среди которых Дженни Баннистер, Линда Джексон и Мартин Грант), пред­ставленных на выставке.

Как и другие последние выставки Национальной галереи Виктории, эта выставка помещена в контекст современной дискуссии о возможно­стях интерпретации одежды, она учитывает смещение акцентов в обла­сти изучения моды и служит доказательством продуманной стратегии отбора и трактовки экспонатов. Принимая во внимание то, что музей расположен на противоположном конце Земного шара, в Мельбурне, на «периферии» европейской культуры и далеко от таких центров моды, как Париж и Лондон, устройство выставки отражает осведомленность организаторов о постколониальном дискурсе одежды и моды в колони­альных сообществах. Австралийская часть выставки наводит зрителя на мысли об усвоении австралийской элитой британских и французских обычаев, позволяя проследить и обратную тенденцию — намечающееся уже во второй половине XX века самостоятельное развитие австралий­ского дизайна, сформировавшегося под влиянием климата и культуры страны. Платье с легинсами (Window dress and leggings, 1978) и «средне­вековое» платье с заклепками (Medieval stud dress, 1980) мельбурнского дизайнера Дженни Баннистер, заимствующие язык британского и аме­риканского панка, а во втором случае еще и платьев Courreges, являются примерами ночного субкультурного стиля в его особом мельбурнском варианте. Выставка в целом умело играет границами между периферией и центром, показывая образцы английского траурного платья XIX века (Dress, ок. 1865) в Международной галерее и австралийские модели, та­кие как «платье для визитов» (Afternoon dress, ок. 1903) от Petty's (Брис­бен), в Галерее Австралии.

В обоих зданиях есть отдельные залы, посвященные моде и тексти­лю, и, если выбирать, мне скорее нравится более открытое простран­ство выставки Австралийской Национальной галереи Виктории, где большие подвижные витрины позволяют осмотреть модель со всех сторон. Динамичность выставочного пространства подчеркивается и художественными штрихами — бледными силуэтами траурных урн и венков, нарисованных на стенах. Для сравнения, залы в Международ­ной Национальной галерее Виктории на Сен-Килда Роуд (архитектор Марио Беллини, 2004) более замкнутые, с диорамными павильонами, как в музеях естественной истории. В таких случаях неизбежен вопрос о том, в каком ракурсе (но только в одном) лучше показывать модель. В обоих корпусах музея молочно-белые растительные орнаменты, вы­свеченные по краям стеклянных витрин, усиливают яркость и интен­сивность зрительных впечатлений и выступают в роли связующего мотива всей выставки.

У Национальной галереи Виктории есть постоянная аудитория, ин­тересующаяся историей костюма, и это, вероятно, ведущий в области изучения и демонстрации моды австралийский музей.

Богатая коллекция — следствие рано усвоенного междисциплинар­ного подхода к визуальной культуре (более раннего, чем сами эти тер­мины в их сегодняшнем виде). Собирание произведений изобразитель­ного и дизайнерского искусства дало музею возможность приобрести образцы одежды от XV века до наших дней. Наследство Альфреда Фел- тона, мельбурнского промышленника XIX века, завещавшего свое со­стояние галерее, также позволило музею в начале XX века пополнять свою коллекцию, соревнуясь с такими организациями, как Лондонская Национальная галерея, хотя, как отмечает Роджер Леонг, руководитель отдела международной моды и текстиля в Национальной галерее Вик­тории, на деньги Фелтона были приобретены лишь отдельные предме­ты: в основном — кружево, коптские ткани V века и некоторые работы XVIII века. Значимая для музея Шофилдская коллекция — около ты­сячи экспонатов, относящихся к 1760-1949 годам и приобретенных га­лереей в 1974 и 1977 годах. Кое-что из этой коллекции присутствует на выставке «Черный в моде». Тот факт, что многие предметы, представ­ленные в обоих выставочных зданиях, были пожертвованы музею или отданы во временное пользование мельбурнскими коллекционерами в XXI веке — например, жакет и юбка от Comme des Gargons (2005), — свидетельствует об успешности, с которой кураторы пополняют собра­ние галереи и устраивают выставки. В Мельбурне, исторической модной столице Австралии, есть семейные династии, связанные с модой, что способствует плодотворным культурным отношениям между частными коллекционерами, а также практикой современной моды и исследова- тельско-просветительской ролью музея. Разыскания, осуществляемые для подготовки выставок и касающиеся моды Мельбурна, истории изго­товления, дизайна и продажи предметов одежды, вносят особый вклад в развитие этого продуктивного культурного сотрудничества.

Изготовление одежды и обуви, текстильные и вязальные фабрики были важнейшей частью викторианской экономики до отмены пошлин на австралийские ткани, одежду и обувь в 1973, 1988 и 1991 годах (Leigh 2002). Развитие города в поздневикторианскую эпоху благодаря раз­работке месторождений в Балларате и Бендиго также делает его под­ходящим местом для выставки, исследующей викторианские траур­ные церемонии. Смерть самой королевы Виктории в 1901 году стала причиной публичного траура по всей Австралии: Дом правительства в Мельбурне, бывшую резиденцию монарха, задрапировали в черное, как и другие общественные здания (Whitfield 2008: 37). Таким образом, местная специфика культурной жизни Мельбурна, его галерей и му­зеев и его связь с модой ясно просматриваются в такой выставке, как «Черный в моде». То, что спонсором выставок в Национальной гале­рее Виктории является Myer — старейший мельбурнский магазин, со времени своего основания в 1911 году оказывавший влияние на рас­пространение представлений о моде среди всех слоев городского на­селения, — еще раз подчеркивает эту связь.

Меня удивило, что в каталоге выставки не значилось имен курато­ров, дизайнеров и редакторов, чтобы заинтересовавшиеся специали­сты и просто читатели знали, кому следует отдать должное, или могли получить информацию о том, как возник и был осуществлен замысел этой выставки. Я говорю об этом в связи с «новой музейной политикой», которая настаивает на том, что имена организаторов должны быть из­вестны, а не тонуть, как это часто принято, в анонимном голосе музея (Vergo 1989). Современная публика хочет знать, кто занимается разра­боткой, подготовкой и устройством выставок.

Вопрос этот важен, поскольку анализ моды и одежды в этом музее выходит за рамки исторически обусловленных ограничений коллекции, общих знаний и контекста моды в Австралии. Маргарет Мэйнард от­мечала проблемы, связанные с застывшим представлением о моде как части дизайнерских коллекций австралийских музеев и недостатком пристального изучения определенного собрания. Коллекции одеж­ды обычно ценятся невысоко по сравнению с остальными экспоната­ми, будь то в музее искусств или в историческом собрании. «В самом деле, — пишет Мэйнард, — одежда плохо укладывается в традицион­ные классификации, под которые руководители [австралийских] му­зеев и галерей пытаются подвести все экспонаты» (Maynard 1991: 78), и, к сожалению, на общегосударственном уровне мало что изменилось с тех пор, как она говорила об этом в 1991 году. Однако в Национальной галерее Виктории чувствуется интерес кураторов, их умение ориенти­роваться в современных теориях и последних научных исследованиях о моде, подкрепленное искусной организацией пространства, делаю­щей выставку «Черный в моде» по-настоящему удачной,увлекательной и познавательной одновременно.

Перевод с английского Татьяны Пирусской

Литература

Leigh 2002 — Leigh A. Trade Liberalisation and the Australian Labor Party // Australian Journal of Politics and History. 2002. 48(4).

Maynard 1991 — Maynard M. Terrace Gowns and Shearer's Boots: Re­thinking Dress and Public Collections // Culture and Policy. 1991. 3(2).

Vergo 1989 — Vergo P. The New Museology. London: Reaktion Books, 1989.

Whitfield 2008 — Whitfield D. The Luxury of Woe // Black in Fashion: Mourning to Night (exhibition catalog). Melbourne: National Gallery of Victoria, 2008.