Ксения Бордэриу — историк, доктор Сорбонны,

посвятила диссертацию развитию

отечественного костюма в екатерининскую

эпоху. Специалист по истории XVIII века, автор

статей о русско-французских отношениях

и истории модной прессы европейских стран.

Национальный центр театрального костюма, Мулен, Франция

За два с половиной часа поезд довезет вас из Парижа в город Мулен, в живописную местность недалеко от курорта Виши и географиче­ского центра Франции Клермон-Ферран. Взгляду открывается гармо­ничный ансамбль городских построек XVIII столетия на берегах реки Алье, в былые времена — столица герцогов Бурбонских. Местные жи­тели гордятся «Триптихом муленского мастера», известным своей кра­сотой не одним только знатокам, необычными музеями и архитектур­ными памятниками XIV века. А кроме всего перечисленного, в этом городе с 20-тысячным населением расположен Национальный центр театрального костюма.

Министерство культуры основало этот Центр в 2006 году и опре­делило ему расположиться в Мулене. Место выбрали в соответствии с политикой культурной децентрализации; вот почему были отклонены кандидатуры Бордо и Авиньона, славных театральными традици­ями крупных городов.

Директор Центра Дельфина Пиназа считает, что название «музей костюма» звучало бы более понятно для потенциальных посетителей. Выставочная работа — одно из основных направлений деятельности Центра. Более 10 000 костюмов оперы, театра и балета с нетерпением ждут своего часа, чтобы быть представленными публике. Решением Ми­нистерства в юрисдикцию Центра попали одежда и аксессуары театра, но не попали документы, которые сопровождают каждый этап их созда­ния и «жизни»: разработку, пошив, сценические выходы и, в конечном итоге, списание. Все, что могло бы пролить свет на историю костюмов «Комеди Франсез», продолжает покоиться в недрах библиотеки этого театра. Ситуация сложнее с документами Парижской оперы, которые произвольным образом поделены между библиотекой-музеем (в ро­тонде знаменитого Пале Гарнье) и Государственным архивом. Кстати, мадам Пиназа более 10 лет возглавляла отдел культурного наследия Оперы. Она имеет за плечами огромный опыт кураторства выставок и административной работы: в лондонском Музее Виктории и Альбер­та, в Министерстве культуры и коммуникаций.

Мы с коллегами приехали в Мулен на научную конференцию, ор­ганизованную Центром, и чувствовали себя гостями лично Дель фи ны Пиназа. Хозяйка этого прекрасного замка руководит работой конфе­ренции так же непринужденно, как и коллективом своих подчинен­ных — удивительно небольшим в сравнении с теми работами, которые ему вверены. Например, всего пять сотрудников занимаются подготов­кой сотен костюмов к грядущей выставке или к отправке по обмену в разные города и страны. В рабочих помещениях, куда нас провели, можно наблюдать все этапы процесса, первое правило которого в том, что манекен адаптируют под наряд. Никак иначе! «Иначе» — это прин­цип витрин магазинов:главное, чтобы костюмчик сидел на стандартном андрогинном манекене, а для этого одежду можно подсобрать сзади и прихватить булавкой. Неземные пропорции современных манекенов доставляют немало хлопот «гардеробщикам» Центра. Ведь наряды, ко­торые нужно выгодно представить, ничуть не повредив, долгое время служили абсолютно земным людям. Причем, конкретный костюм — не одному артисту и даже не одному поколению артистов. Специали­сты костюмного цеха не перестают напоминать: как правило, одежду перешивали и/или ее элементы заново компоновали для следующих постановок. Желание театральной дирекции сэкономить на новых ко­стюмах оставалось неизменным на протяжении веков. В Центре выходят из положения, создавая собственных «болванов» по меркам конкретно­го костюма. С него в буквальном смысле снимают слепок, чтобы затем отлить манекен настолько причудливой формы, насколько требуется. Представить ли (и каким образом?) лицо куклы — извечный вопрос для этой своеобразной бригады костюмеров. От выставки к выставке, от витрины к витрине, кураторы отвечают на него по-разному.

Театральные костюмы «расквартировали» в здании кавалерийских казарм. Архитектурный ансамбль чуть было не исчез под колесами экскаваторов — таково, во всяком случае, было решение мэра горо­да в недалеких 1960-х годах. Об утраченных постройках сотрудники Центра вспоминают регулярно. Чтобы восполнить необходимые пло­щади, к основному зданию пристроили современные корпуса. И хотя их суровый технодизайн многим не по душе, функциональность и комфорт коллекций неоспоримы. Планировка жилого здания, ка­зарм, задает специфику выставочного пространства. Вот, например, анфилада совсем маленьких залов; каждая из комнат вмещает лишь одну витрину с двумя-тремя костюмами и едва ли — десяток посе­тителей. А во время строительных работ, предварявших открытие Центра, произошло нечто неожиданное. В центральном зале «небо упало»: обрушилась перегородка между первым и вторым этажами, создав подобие купола. По совету архитектора ее не стали восстанав­ливать, а использовали новый объем в интересах грядущих выставок. Эта зала, уходящая куда-то ввысь, создает ощутимый контраст с ке­льями офицерских спален.

Освоение полезных площадей продолжается. Несколько лет назад в левом крыле основного здания был открыт ресторан, не предусмо­тренный изначальным проектом. Нужно ли уточнять, что это добавило Центру привлекательности в глазах туристов. А декор ресторанного зала от Кристиана Лакруа создал лишний повод отобедать, не поки­дая храм искусства. Центр предлагает мастерские-ателье для юных по­сетителей, курсы, тематические экскурсии, принимает в своих стенах культурные мероприятия.

Постоянная экспозиция посвящена памяти великого танцора и ба­летмейстера Рудольфа Нуриева, эмигрировавшего из СССР в 1961 году. В 2006-м Фонд Нуриева, правопреемник артиста, передал его личные вещи, коллекции предметов искусства и сценические костюмы Центру. Экспозиция, составленная близким другом Нуриева Эцио Фрижерио, знакомит со вкусами и увлечениями танцовщика, его образом жиз­ни. Так, в музейных залах воссозданы несколько комнат сибаритской квартиры с видом на Сену. А балетные костюмы Нуриева, и нередко партнерш, представлены так, чтобы посетитель проследил эволюцию материалов и художественных решений. Значительное количество экс­понатов позволяет постоянно обновлять витрины, не нарушая общей сценографии выставки.

Дважды в год Центр представляет временные экспозиции. Такой ритм сотрудники признают напряженным, но он продиктован глав­ным образом проблемой сохранности: поскольку одежда «устает» от пребывания на выставке, экспозиция не может длиться слишком долго. (Застекленные витрины — большая редкость, как и музейные смотри­тели.) С момента открытия Центр организовал 17 выставок, в их чис­ле «Звери на сцене» в 2006-м, «По следам цветов» в 2009-м, «Изнанка декораций» в 2012-м, а также «Лучшие цирковые костюмы» в 2013-м и «Русские оперы» в 2009 году к юбилею Дягилевских сезонов.

Вплоть до января 2015 года продлится выставка костюмов к постанов­кам Шекспира, приуроченная к 450-летней годовщине со дня рожде­ния писателя. Экспозиция открывается стилизацией под зал «Глобуса» и рассказом о швейных техниках и материалах той эпохи. Первая часть выставки раскрывает мир героев Шекспира, объединяя их в сообще­ства: комедий, трагедий, персонажей «с переодеваниями», волшебных героев. Вторая часть наводит фокус на великие пьесы и выдающиеся постановки. Это «Макбет» 1954 года Жана Виллара и три постановки Шекспира Анн Мушкин в «Театр дю солей» в 1980-х, в духе японского театра. Последний и самый большой зал — тот самый «с куполом» — посвящен «Гамлету» и костюмам к этой пьесе с 1886 по 2000 год.

Составить компанию мадам Пиназа в качестве кураторов выставки приглашены ученые: специалист по восприятию творчества Шекспи­ра Катрин Трейю-Балоде, историк театрального костюма Анн Вердье, режиссер-постановщик Дельфин Лебовиси. А партнером мероприятия выступает Национальный институт кинематографа. Благодаря видео­записи спектаклей целый ряд костюмов снова и снова проживает перед зрителем свой звездный час. Хочется дописать «свойпервый звездный час», потому что Центр дарит тысячам экспонатов не только комфорт­ную старость, но и — как посмотреть — вторую молодость. Каждая экс­позиция прославляет театральный костюм как часть художественного целого — спектакля и как самостоятельное произведение искусства.

Интерес к театральному костюму не чужд российской публике. Например, в 2001 году Музей Большого театра России и Московский дом моды Вячеслава Зайцева учредили совместный проект «Мода в театре и Театр моды». В 2012 году состоялась выставка «Костюм на русской сцене XVIII–XX вв.» в Коломенском. В 2013 году Шереметьев­ский дворец посетила выставка «Стиль на сцене. Искусство элегантно­сти». После Рима и Лос-Анджелеса в Санкт-Петербурге представили произведения крупнейших европейских домов моды для театраль­ных подмостков. В марте 2014 года Государственная Третьяковская галерея посвятила первому сценографу русского театра выставку «Александр Головин. Фантазии Серебряного века. К 150-летию со дня рождения». Не исключено, что и в России появится свой музей теа­трального костюма, но где и когда это произойдет, и произойдет ли вообще, покажет время.