«Реликвия» означает «остаток». Человек с широким взглядом на творение скажет, что христианин не нуждается в остатках, потому что у него есть Целое. Зачем интересоваться пещерой, где родился Иисус, ехать к ней за тридевять земель, коли можно перейти дорогу и в ближайшем храме встретить Иисуса во плоти — достаточно лишь дождаться таинства Евхаристии, где Христос — весь, целиком? А частью Он — во всем. Вся Земля — реликвия земной жизни Спасителя, каждый человек, каждое мгновение — реликвия Его жизни после Вознесения. От Небесного Иерусалима одинаково близко (или далеко) и до Назарета, и до Осло.

Для краткости воздержусь от указания на все пункты, по которым я со статьей согласен. Сентиментальная эвдемонистическая риторика, из десятилетия в десятилетие, из века в век пускающая в ход против концепта страха Божия все более предсказуемые, все более самоуверенные, но и все более опустошенные изнутри фразы и жесты, вызывает у меня примерно такие же чувства, как и у автора. Некоторые исторические соображения представляются мне довольно убедительными. Не стану придираться к словам. Заявление, согласно каковому христианская «любовь побеждает страх... но — отнюдь не отменяет его», вербальным своим обликом чересчур уж явно вызывает в памяти знаменитый новозаветный текст, говорящий, однако, нечто противоположное, во всяком случае, на уровне слов: «совершенная любовь изгоняет страх» (1 Ин 4:18). Нам ли, грешникам, говорить о вещах столь высоких, как любовь совершенная, — может возразить мне Ю. Каграманов, и я спорить не стану. […] Но оставим это.

Во всех странах сейчас множество религий, множество идеологий и разных подходов к жизни. Я думаю, что надо относиться ко всем с открытостью, потому что человек ни идеологии своей, ни религии, ни подхода к жизни не выдумывает. Это все идет откуда-то изнутри, из глубин, от того, что он узнал от окружающей среды. Если говорить, в частности, о религии, я пришел к очень твердому убеждению: никто не может сказать, что он знает, что Бог существует, если он не встретил Бога в своей жизни. И поэтому говорить, что вся наша вера истинная, а вся вера других людей — фантазия, нельзя. Надо прислушаться к человеку и попробовать узнать, что он о Боге знает...