П олитика в отношении стран СНГ занимает в общей внешнеполитической концепции Латвии, Литвы и Эстонии подчиненное положение. Неизменные в течение последних двадцати лет приоритеты отводят роль стратегического партнера США, стратегического противника, источника опасности и исторических обид, — России, структуры, членами которой являются балтийские государства, — Европейскому Союзу. Со стороны балтийских государств политика на постсоветском пространстве — лишь составная часть общей политической стратегии ЕС в регионе. В 2004—2008 годах имели место определенные претензии на роль своеобразного авангарда Запада в противостоянии на этом пространстве интересам и влиянию России. В тот период страны Балтии, в первую очередь Литва, позиционировали себя в качестве опоры влияния США в Восточной Европе и «наставника» в области демократии для всех постсоветских режимов, выступавших против «российской гегемонии». Однако изменения геополитичес кой ситуации, становление многополярного мира, экономический кризис свели роль балтийских стран до положения просителей материальных ресурсов на поддержание существования хотя бы в качестве «задворков Европы».

П обеда на президентских выборах в Бразилии в ноябре 2010 года представительницы Партии трудящихся (ПТ) Дилмы Русеф заставила многих политических наблюдателей заговорить о начале своеобразной «Эры ПТ» в истории крупнейшей латиноамериканской страны. При этом 70 процентов успеха Д. Русеф на президентских выборах следовало, по мнению бразильской прессы, отнести за счет поддержки электоратом внешней политики предыдущих правительств ПТ во главе с ее бессменным председателем — Луисом Инасио Лулой да Силва. Поддержка Лулы, рейтинг которого в годы его последнего президентского срока (2006—2010) не опускался ниже 70 процентов, обеспечила довольно легкую победу доселе не имевшей собственной харизмы Д. Русеф, сделав ее после выдвижения в качестве кандидата на президентский пост от партии ПТ в 2007 году фигурой общенационального масштаба.

В течение последних десяти лет торгово-экономические связи Китайской Народной Республики (КНР) с арабскими странами заметно активизировались. Стимулом для их развития послужила в первую очередь зависимость Китая от импорта углеводородов. Быстрый рост китайской экономики привел к тому, что потребление нефти в стране в 2000—2013 годах, согласно данным «Middle East Economic Digest», увеличивалось в среднем на 7 процентов в год, тогда как темпы прироста местной добычи не превышали 1,7 процента за аналогичный период. В абсолютных цифрах потребление топлива в КНР в 2012 году оценивалось в 9,1 миллиона баррелей в сутки (455 миллионов тонн в год). При этом местное производство могло удовлетворить лишь 45 процентов этих потребностей. Вместе с тем страны Ближнего Востока и Северной Африки (БВСА) со своей стороны заинтересованы в расширении экспорта энергоносителей в Китай, а также в импорте дешевых китайских товаров широкого потребления. В результате в начале 2013 года поставки нефти из Арабского региона обеспечивали более 50 процентов энергетических потребностей КНР.