В статье анализируются механизмы формирования репрезентации города в новых медиа на примере социальной сети Foursquare и проекта «Районные блоги» журнала «Большой город». Автор ставит задачей преодолеть существующее в исследовательском дискурсе противопоставление виртуальной и физической сред города, используя теорию городского воображаемого. Для сравнения медиа-платформ вводится понятие «формата» и делается вывод о релевантности потребительских и дискретных типов описания города. Также автор формулирует альтернативу городских медиа: либо должна существовать инстанция, которая задает язык, проектирующий образ и действия в городе, либо строгий формат, позволяющий полифонически описывать конкретные локальност

В историко-теоретической статье реконструируется ситуация в советской социологии искусства рубежа 1920–1930-х. Автор демонстрирует, что объединение под термином «вульгарной социологии» марксистских методов анализа искусства помещает социологические концепции эпохи в зону неразличимости. Между тем шедшая тогда на разных уровнях социологизация науки об искусстве предлагала различные ответы на вопрос, что представляет собой субъект, с позиций которого предполагалось строить новую культуру. Автор показывает, каким образом практические методы изучения зрителя, имевшие соответствие в художественных практиках, соотносятся с попыткой создать научные обоснования культурной политики. Выдвигается гипотеза, что кампания против вульгарной социологии, ставшая частью идеологической консолидации 1930-х, объясняется несовместимостью социологического метода в анализе искусства с запросом на единый нарратив.

Европейской и американской культурам XX века было свойственно представление о детстве как своеобразном замкнутом мире, а о ребенке — как существе, которое нужно оберегать от столкновения с миром взрослых с его трудностями и проблемами. Однако существовали общества (СССР и нацистская Германия) и сообщества(к примеру, кибуцы и общины толстовцев), для которых было характерно прямо противоположное представление о детстве: дети воспринимались как партнеры взрослых в деле строительства нового общества. Педагогическая технология в этом случае была направлена на слияние мира детей с миром взрослых, которое выражалось в общих ритуалах, символах и структурах. Общую черту обществ и сообществ, для которых характерна такая педагогическая технология, можно концептуализировать через понятие «утопии»: их целью было построение нового типа человеческого общежития. Такой способ жизнестроительства в обязательном порядке предполагал особого рода работу с культурной памятью —равнение на идеал. Практиковать утопический образ жизни значило участвовать в истории, постоянно соотносить себя с нею. Каким образом такое отношение к прошлому трансформировало педагогические технологии? Как это отражалось на повседневной жизни детей и подростков, какие ритуалы, практики и игры порождало? Как выстраивались отношения между поколениями внутри таких бществ и сообществ? Этому кругу исследовательских вопросов посвящена статья.