Диаспора является не только этническим или национальным сообществом индивидов, проживающих за рубежом, но и связующим звеном между иностранцем и его родиной. Именно поэтому диаспору следует рассматривать как неизбежный результат развития цивилизации. В настоящее время диаспоры различных национальных и этнических групп существуют во многих странах, в том числе и в современной России.

Несмотря на то, что в современном обществе диаспора не является организацией со строго фиксированным членством, диаспора, как отмечает член-корреспондент РАН Ж.Т.Тощенко, остаётся постоянным, структурированным, осознающим свою общность и инаковость сообществом [13, с.34]. Диаспора в современном обществе позволяет различным национальным и этническим группам поддерживать общение, сохранить родной язык, вступать в деловые и матримониальные отношения с представителями своего этноса или нации. Для этого, как отмечает профессор Иркутского государственного университета В.И.Дятлов, «необходимо постоянное оседлое ядро диаспоры, которое могло бы сохранять преемственность, традиции группы, с одной стороны, и облегчать процесс интеграции в принимающее общество для новичков, с другой» [6, с.229]. При этом на процесс адаптации новоприбывших мигрантов влияет наличие в регионе диаспор, заинтересованных в интеграции прибывающих этнических мигрантов и оказывающих им активную поддержку на новых территориях. Однако процесс интеграции членов диаспоры в общество страны-реципиента не препятствует процессу консолидации диаспоры.

Успешность процесса адаптации и интеграции членов диаспор в принимающее общество в сфере трудовых отношений зависит от сочетания многих факторов. Как правило, по мнению профессора, заведующего кафедрой социологии Саратовского государственного технического университета С.И.Барзилова, «этнические меньшинства не связаны с традиционными местными кланами, берущими своё начало от бывших руководящих партийных структур, и сравнительно быстро адаптируются к изменяющимся условиям»[2, с. 398]. Действительно, как отмечают научные сотрудники Центра независимых социологических исследований (Санкт-Петербург) О.Бредникова и О.Панченков, часто создание ассоциаций, организаций и неформальных сетей общения клиентельного типа предназначено не только для решения экономических задач как стратегии «этнического лифтинга», что чрезвычайно важно как средство выживания, но и для достижения делового и социального успеха представителей диаспоры в принимающем обществе [4, с.158].

Одним из индикаторов процесса консолидации различных национальных и этнических диаспор является наличие «неформальных» профсоюзов, то есть структурированных неформальных социальных сетевых организаций, основная цель которых – трудоустройство и защита трудовых прав новоприбывших членов диаспоры. Несмотря на схожесть их функций с профсоюзами, данные «социальные сети» по своему формально-правовому статусу существенно отличаются от «традиционных» профессиональных союзов как исторически сложившейся организационной формы объединения трудящихся. Вместе с тем, ведущий научный сотрудник Института социально-экономических проблем народонаселения Российской академии наук (ИСЭПН РАН) Е.В.Тюрюканова стремится разграничить понятия «диаспора» и «неформальные социальные сети, используемые новоприбывшими мигрантами»: «современные мигранты всё больше используют помощь не диаспоры, т.е. части этноса, относительно давно и стабильно проживающей вне метрополии, а более «гибких» мигрантских сетей, сложившихся в основном в последние годы. […] Мигрантские сети представляют собой гораздо более подвижное, неформальное […] образование…» [14]. Однако данный подход игнорирует весьма важную роль неформальных институтов и организаций диаспоры, основанных преимущественно наиболее интегрированными и адаптированными членами диаспоры, в трудоустройстве и защите трудовых прав новоприбывших мигрантов.

Основные задачи профсоюзов как специфического института политической, социальной и экономической систем общества связаны с осуществлением их главной функции – защиты прав и интересов работников в сфере труда и связанных с трудом отношений. Право каждого на объединение в профсоюзы, их создание для защиты своих интересов прямо закреплено в ст.30 Конституции Российской Федерации [8]. На основании ст.2 Федерального закона «О профессиональных союзах, их правах и гарантиях деятельности» профсоюз определяется как «добровольное общественное объединение граждан, связанных общими производственными, профессиональными интересами по роду их деятельности, создаваемое в целях представительства и защиты их социально-трудовых прав и интересов», а также для достижения уставных целей [17]. 

Рассматривая формально-юридический статус профсоюзов, следует также обратить внимание на то, что профсоюзы действуют в соответствии с принимаемыми ими уставами и не подлежат регистрации в государственных учреждениях. Особенности, связанные с созданием, деятельностью, реорганизацией и (или) ликвидацией профсоюзов регулируются ст.4 Федерального закона «Об общественных объединениях». Если профсоюзам необходимо право юридического лица, то они, как и все иные организации, регистрируются в органах Министерства юстиции Российской Федерации, но в уведомительном, а не в обязательном порядке и включаются в соответствующий реестр [18]. Тем самым обеспечивается независимость профсоюзов от институтов исполнительной власти и политических партий.

Согласно ст.2 п.4 Федерального закона «О профессиональных союзах, их правах и гарантиях деятельности» иностранные граждане и лица без гражданства, проживающие на территории России, имеют право вступать в российские профсоюзы. Если трудовые мигранты работают на предприятии, где уже сформирована профсоюзная организация какого-либо российского профсоюза, то иностранные работники могут вступить в уже действующий профсоюз [17]. Однако, в подавляющем большинстве случаев, трудовые мигранты из стран «ближнего зарубежья» работают на предприятиях малого и среднего бизнеса, на которых отсутствуют профсоюзные организации. Кроме того, большинство российских профсоюзных «боссов», в том числе и лидер Федерации Независимых Профсоюзов России (ФНПР) М.В.Шмаков предпочитают осуществлять правовую и организационную поддержку трудовым мигрантам по созданию собственной профсоюзной организации для отстаивания их прав на равную с гражданами России зарплату и условия труда, сотрудничая при этом с лидерами таджикских, киргизских и узбекских диаспор, а не привлекать трудящихся-мигрантов в свою организацию[9].

Исходя из этого ещё в 2007 г. был создан и зарегистрирован профсоюз трудящихся-мигрантов, занятых в строительстве, жилищно-коммунальном хозяйстве и смежных отраслях. Однако трудящиеся-мигранты разобщены по принципу землячества и конфессиональным признакам, что не позволяет им эффективно сотрудничать и взаимодействовать в рамках профсоюза «мигрантов». Кроме того, по мнению заместителя гендиректора Центра политических технологий (Москва) А.В.Макаркина, деятельность такого профсоюза приведёт лишь к тому, что мигранты станут ещё более изолированными от остальных работников, а низкая квалификация большинства членов профсоюза мигрантов не позволит им отстаивать свои трудовые права [10]. Действительно, как отмечает Е.В.Тюрюканова, «мигранты всё хуже знают русский язык: в Москве 20% мигрантов знают русский «не очень хорошо», а 3% — «плохо»; в Астрахани таких соответственно 42% и 17%. Снижается образовательный уровень трудовых мигрантов: около 40% мигрантов в Москве и 55% в Астраханской области не имеют профессионального образования» [15]. Как следствие, «новые» мигранты из государств постсоветского пространства всё труднее адаптируются к российским условиям на рынке труда и профсоюзы не станут панацеей. Таким образом, с возникновением профсоюзов мигрантов само понятие «дешёвая рабочая сила» мигрантов вряд ли может исчезнуть.

Кризис на российском рынке труда 2008-2009 гг., рост безработицы имеют тревожные социальные последствия, особенно для мигрантов из государств «ближнего зарубежья». Так, лидер движения «Интернациональный союз поддержки трудовых мигрантов», председатель Исламского Комитета России Г.Джемаль для защиты экономических и юридических прав, а также занятости среди трудовых мигрантов предпочитает сотрудничать со всеми землячествами и диаспорами трудовых мигрантов в России – как титульными российскими землячествами, включая вайнахов, татар, башкир, так и диаспорами государств «ближнего зарубежья» – узбеков, таджиков, киргизов [5]. Однако формальное членство в «Интернациональном союзе» не ограничено ни по этническим признакам, ни по конфессиональным, ни по гражданству [12].

Нельзя отрицать тот факт, что разветвлённые и гибкие социальные сети, которые используются новыми мигрантами из стран «ближнего зарубежья» для организации поездок на заработки в Россию, а также для трудоустройства, обычно носят неформальный характер и слабо институциализованы. Тем не менее, они не только заполняют вакуум, возникающий из-за отсутствия официальных сервисов, но часто работают эффективнее, чем официальные государственные ведомства и организации. Поэтому развитие неформальных сетей трудоустройства и защиты прав мигрантов на настоящем этапе можно рассматривать как проявление механизма саморегуляции в сфере занятости. Как отмечает председатель Центрального Комитета профсоюза трудящихся-мигрантов Р.И.Каримов, «землячества и диаспоры действительно играют большую роль в процессах трудовой миграции, особенно из государств Центральной Азии. Сложилась целая неформальная система оказания как платной, так и бесплатной помощи прибывающим мигрантам […] в первую очередь в вопросах оформления предусмотренных законодательством разрешительных документов и трудоустройства»[11]. Так, по словам лидера таджикской диаспоры в Екатеринбурге Ф.Мирзоева, он «берёт на себя бремя по представлению интересов гастарбайтеров перед работодателем. Расходы по транспортировке погибших на стройках таджиков также берёт на себя диаспора»[10]. Однако существуют и негативные явления: бывают случаи обмана соотечественников, то есть иногда «земляки» обеспечивают мигрантов фальшивыми разрешительными документами, либо выступают недобросовестными посредниками между работодателем и работниками при расчётах за проделанную работу. Таким образом, малообразованные и плохо владеющие русским языком мигранты, прибывшие из отдалённых и сельских районов стран «ближнего зарубежья», не имеют полноценного доступа к услугам действующих правовых, образовательных и медицинских институтов. Кроме того, многие нелегальные трудовые мигранты из постсоветских стран взаимодействуют родственниками и земляками, а также с «теневыми» посредническими организациями в сфере содействия миграции и трудоустройству.

Все вышеперечисленные факторы, в свою очередь, увеличивает правовую незащищённость мигрантов, которые предпочитают либо вовсе не отстаивать свои трудовые права, либо прибегать к услугам тех же неформальных (или попросту криминальных) агентов. Как отмечается в докладе правозащитной организации «Хьюман Райтс Вотч», в отсутствие доступных институтов правовой защиты и эффективных процедур разрешения трудовых споров (обычно это касается случаев невыплаты заработной платы) трудовые мигранты обращаются к главам местной диаспоры. Такие переговоры с работодателем «могут принимать форму как вполне мирных призывов поступить «по-человечески», так и угроз физической расправы в адрес работодателя» [20]. Также отмечен беспрецедентный случай в ноябре 2008 г., когда лидер таджикской диаспоры в Екатеринбурге Ф.Мирзоев помог примерно 250 мигрантам организовать забастовку после того, как им три месяца не платили зарплату [3]. Однако только после обращения лидеров национальных диаспор в прокуратуру, руководство строительной фирмы погасило задолженность и выплатило зарплату рабочим-мигрантам [1].

Многочисленные объединения трудящихся-мигрантов из стран «ближнего зарубежья», создаваемые на этнической основе, также выполняют функцию неформальных профсоюзов. Поскольку обман со стороны нанимателей мигрантов при расчёте является достаточно частым явлением, некоторые из мигрантов, у которых есть «своя» (как правило, национальная) сильная неправительственная организация, обращаются в эти центры за правовой помощью: например, в Центр «Миграция и право / Фонд Таджикистана» (Москва). Как указывает научный сотрудник Института этнологии и антропологии РАН Н.А.Зотова, в данном центре выпускают информационный бюллетень «Миграция и право», действуют программы по защите прав мигрантов из Таджикистана на территории Российской Федерации (включая самые сложные случаи, например, выезд в спецприемники, отделения милиции и иные места содержания мигрантов); осуществляются консультации по вопросам регистрации, получения вида на жительство, гражданства, трудоустройства на территории Российской Федерации; предоставляются некоторые медико-социальные программы [7]. Также мигрантам оказываются юридические услуги по разрешению трудовых споров и конфликтов. В случае жалоб мигрантов на невыплату со стороны подрядчиков, юрист организации пытается поэтапно оказать правовую помощь, сначала неформально обращаясь к руководству фирмы-неплательщицы, затем посылает работодателю-неплательщику официальное уведомление и письменное заявление от рабочих, далее старается воздействовать на подрядчика через его национальную общину. Если эти действия не приносят результата, то последует обращение в профсоюз строительных рабочих (если объект разбирательства – строительная компания) – их юрист посещает объект и пытается воздействовать на работодателя. Также осуществляется сотрудничество с юристами Федеральной миграционной службы, которые подключаются к урегулированию конфликтных ситуаций с мигрантами (с 2007 г., согласно ст.18.15 ч.3, примечание к ст. 18.1 КоАП РФ, для работодателя – организации или предпринимателя – предусмотрен штраф за каждого нелегально работника до 800 тыс. рублей, причём штрафы за несколько нарушений суммируются. Помимо штрафов законодательством предусмотрена такая мера наказания, как приостановление деятельности организации на срок до 90 суток) [16]. Если эти меры не приносят результата, юрист Центра обращается в суд от имени мигрантов или поддерживает их иск. Однако последняя мера является самой неэффективной из процедур, так как часто фирма-наниматель проходит процедуру перерегистрации и меняет руководителя или руководители фирмы просто не признают, что нанимали таких рабочих, – поэтому не удаётся доказать даже наличие трудовых отношений.

В свою очередь, председатель общероссийского общественного движения «Таджикские трудовые мигранты» К.Б.Шарипов (Москва), созданного 10 ноября 2007 г., осуществляет информационную поддержку таджикских трудовых мигрантов посредством издания газеты «Голос Таджикистанцев» и интернет-форума на сайте «http://tajmigrant.com», предоставляет информацию о вакансиях на рынке труда и нерадивых работодателях, содействует легальному оформлению пребывания таджикских мигрантов на территории России; правовой отдел консультирует граждан Республики Таджикистан относительно их прав и оказывает им юридическую поддержку. Движение также способствует социальной адаптации мигрантов Таджикистана на территории Российской Федерации, проводит в благотворительных целях культурные, спортивные и просветительские мероприятия.

Однако представители российских профсоюзов не склонны видеть в объединениях мигрантов коллег и соратников по борьбе, называя их «тайными» агентствами по трудоустройству «приезжих». Так, по мнению генерального инспектора труда объединения профсоюзов России «Соцпроф» С.В.Храмова, «этнические профсоюзы», как и профсоюзы мигрантов, представляют собой всего лишь посреднические структуры на рынке труда. Однако, такие официально действующие негосударственные организации в сумме «обслуживают» не более 5% трудовых мигрантов из стран «ближнего зарубежья». И как полагает президент Всероссийской конфедерации труда (ВКТ) Б.Е.Кравченко данные организации следует охарактеризовать как не профсоюз, а как некую правозащитную организацию: «мигранты, объединённые по национальному признаку и гражданству, главным образом занимаются уже возникшими трудовыми конфликтами. Тогда как другие методы работы профсоюза – заключение коллективных договоров и переговоры с работодателями – подобные объединения иностранных трудящихся, как правило, не используют»[19]. Тем не менее, следует отметить, что данные организации и объединения мигрантов из стран «ближнего зарубежья» относительно успешно функционируют, по сравнению с «неформальными сетями» и нелегальными земляками-посредниками, предоставляя обратившимся к ним трудовым мигрантам юридические и адвокатские услуги, а также консультации по вопросам трудоустройства, социальной и культурной адаптации. 

Подводя итоги исследованию влияния «этнических профсоюзов» на трудовые отношения, следует отметить, что в России действуют многочисленные неправительственные организаций, занятые обустройством и защитой трудовых прав мигрантов: национальные диаспоры, иногда финансируемые из российского бюджета и в чём-то функционально схожие с ними национальные культурные центры, союзы, объединения и профсоюзы мигрантов, в том числе действующие по принципу землячества. Поскольку российские профсоюзы ещё недостаточно привлекают в свои организации иностранных трудовых мигрантов, появляются малочисленные профсоюзы мигрантов, не вовлечённые в общую систему профсоюзного движения. Однако для самих трудовых мигрантов из стран «ближнего зарубежья» было бы полезнее становиться членами авторитетных, имеющих влияние всероссийских профсоюзов.

Рассматриваемые организации трудовых мигрантов из стран «ближнего зарубежья» не являются профсоюзами, однако они выполняют некоторые функции профсоюзов: осуществляют информационно-культурную, правовую, медико-социальную поддержку, оказывают содействие в трудоустройстве. В какой-то мере эти организации оказывают помощь своим членам в борьбе с массовыми нарушениями работодателями трудовых прав и прав человека среди мигрантов, чей профессионально-квалификационный и образовательный уровень невысок. Данные организации формируются не по привычному территориально-производственному признаку, а по национально-географическому – как правило, при местных диаспорах. Однако принципы и уставы профсоюзов мигрантов не противоречат конституционным принципам и весьма толерантны: за поддержкой в эти организации формально может обратиться любой мигрант, что, однако, происходит на практике в единичных случаях.

 

 

Литература

 

1. Антипин В. Профсоюз «Андрей Виколаич» [Электронный ресурс] // «Русский репортер» от 11 декабря 2008 г. режим просмотра: http://www.rusrep.ru/2008/47/news_migranty/

2. Барзилов С.И. Торгово-этнические меньшинства в общественно-политической жизни провинциального города [Текст]// Этнопсихологические проблемы вчера и сегодня. Хрестоматия. / Сост. К.В.Сельченок. Москва-Минск: АСТ-Харвест, 2004. С.397-402.

3. Бондарь О., Лесовских И., Тяжлов И. Гастарбайтеры идут на антикризисные меры [Текст] // Газета «КоммерсантЪ». № 218/П (4035) от 1 декабря 2008 г.

4. Бредникова О., Паченков О. «Этническое предпринимательство» мигрантов и мифы мультикультурализма [Текст]// Мультикультурализм и трансформация постсоветских обществ / Сб. под ред. В.С.Малахова и В.А.Тишкова. Москва: Институт этнологии и антропологии РАН, 2002. С. 155-161.

5. В России создан Интернациональный союз поддержки трудовых мигрантов [Электронный ресурс] // Интернет-портал «Мигрант.Фергана.Ру» от 5 апреля 2009 г. режим просмотра: http://migrant.ferghana.ru/newslaw/interview/v-rossii-sozdan-internatsionalnyiy-soyuz-podderzhki-trudovyih-migrantov.html

6. Дятлов В.И. Трудовые миграции и процесс формирования диаспор в современной России [Текст]// Трудовая миграция в СНГ: социальные и экономические эффекты / Отв. ред. Ж.А.Зайончковская; Центр изучения проблем вынужденной миграции в СНГ. Ин-т народнохоз. прогнозирования РАН. Москва, 2003. С.227-232.

7. Зотова Н.А. Региональный общественный фонд «Таджикистан» активно помогает мигрантам в России отстаивать свои права [Электронный ресурс] // Интернет-портал «Фергана.Ру» от 8 декабря 2006 г. режим просмотра: http://www.ferghana.ru/article.php?id=4773

8. Конституция Российской Федерации от 25 декабря 1993 года (с изменениями, внесенными Указами Президента РФ от 9.01.1996 № 20, от 10.02.1996 № 173, от 9.06.2001 № 679, от 25.07.2003 № 841, Федеральными конституционными законами от 25.03.2004 № 1-ФКЗ, от 14.10.2005 № 6-ФКЗ, от 12.07.2006 № 2-ФКЗ, от 30.12.2006 № 6-ФКЗ, от 21.07.2007 № 5-ФКЗ, законами Российской Федерации о поправках к Конституции Российской Федерации от 30 декабря 2008 г. № 6-ФКЗ и от 30 декабря 2008 г. № 7-ФКЗ) // Российская газета. Федеральный выпуск. №4831 от 21 января 2009 г.

9. Кручинина В., Терлецкий В. Екатеринбург: профсоюзы мигрантов возглавят муллы [Электронный ресурс] // Интернет-портал «Фергана.Ру» от 11 ноября 2008 г. режим просмотра: http://www.ferghana.ru/news.php?id=10608&mode=snews;

10. Профсоюз для гастарбайтера [Текст] // «Независимая газета» от 9 декабря 2008 г.

11. Ренат Каримов: «Конкуренции на самом деле нет» [Электронный ресурс] // Интернет-журнал «Рабкор.ру» от 24 августа 2009 г. режим просмотра: http://www.rabkor.ru/interview/3709.html

12. Сухонина Ю. В Нижнем Новгороде создали профсоюз мигрантов [Текст] // Газета «Коммерсантъ». № 91/П (4146) от 25 мая 2009 г.

13. Тощенко Ж.Т., Чаптыкова Т.И. Диаспора как объект социологического исследования [Текст]// Социологические исследования. 1996. №12. С. 33-42.

14. Тюрюканова Е. Трудовая миграция в России [Электронный ресурс] // Отечественные записки. – 2004. – № 4 (18). режим просмотра: http://www.strana-oz.ru/print.php?type=article&id=901&numid=19

15. Тюрюканова Е.В. Трудовая миграция в Россию [Электронный ресурс] // Демоскоп-Weekly. Электронная версия бюллетеня «Население и общество». – 1-20 января 2008 г. – № 315-316. режим просмотра: http://demoscope.ru/weekly/2008/0315/tema02.php

16. Федеральный закон Российской Федерации № 336-ФЗ от 21 декабря 2009 года «О внесении изменений в кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» // Российская газета. Федеральный выпуск. №5071 от 23 декабря 2009 г.

17. Федеральный закон Российской Федерации от 12 января 1996 года № 10-ФЗ «О профессиональных союзах, их правах и гарантиях деятельности» (в ред. от 30.06.2003 г. № 86-ФЗ, с изм., внесенными Постановлением Конституционного Суда РФ от 24.01.2002 № 3-П, определением Конституционного Суда РФ от 17.12.2008 №1060-О-П) // Российская газета. Федеральный выпуск. №4824 от 31 декабря 2008 г.

18. Федеральный закон Российской Федерации от 19 мая 1995 года № 82-ФЗ «Об общественных объединениях» (с изм. от 17 мая 1997 г., 19 июля 1998 г., 12, 21 марта, 25 июля 2002 г., 8 декабря 2003 г., 29 июня, 2 ноября 2004 г., 10 января, 2 февраля 2006 г., 23 июля 2008 г.) // Российская газета. Федеральный выпуск. №4685 от 18 июня 2008 г.

19. Хомченко Ю. Трудовая порука. Гастарбайтеры стали создавать свои профсоюзы [Текст] // «Время новостей». №56 от 3 апреля 2009 г.

20. Эксплуатация трудовых мигрантов в российском строительном секторе [Электронный ресурс] // Портал организации «Human Rights Watch». 10 февраля 2009 г. режим просмотра: http://www.hrw.org/ru/reports/2009/02/09

 

 

 

 

s Neww�$a"`��-language:RU;mso-fareast-language: RU;mso-bidi-language:AR-SA'>[3] Естественно, на самом деле отношение между моделью и реальностью гораздо сложнее, чем я описал. Ведь модель может создаваться не только априори, но и во многом основываться на действительно существующих государственных и социальных системах. Вспомним хотя бы теорию идеального государства Платона, построенную в значительной своей части по образцу общественного устройства Спарты. Однако для целей данной статьи вполне достаточно такого несколько упрощенного описания.

 

sty�%mo`��:yes'>  Носков В.А. Политико-культурная эволюция российского общества: (Социально-философский анализ). Белгород, 2001; Трушков В.В. Общество и отечественная политическая культура. ХХ век. 2001; Стризое А.Л. Политика и общество: Социально-философские аспекты взаимодействия. Волгоград, 1999; Общественные перемены и культура мира: Парадигмы согласия. М.,1999; Глебова И.И. Политическая культура России6 образы прошлого и современность. М., 2006; Власть: экономика, политика, культура, М., 2007.

 

[3] См. Кудрина Т. Политика и культура. М., 1993.

dent:3-�%p;`��l0 level1 lfo1; tab-stops:list 53.45pt'>6. количество кошек уменьшается, и появляются мыши;

 

7. мыши прогрызают бочки;

8. у бондарей появляется много заказов, и они становятся богаче (7).

Однако источником лакунарности являются не только актуальные, но и исторические факторы бытия личности, социума. Историческая память в своих различных проявлениях также служит источником разного понимания одних и тех же явлений. Поскольку историческое сознание гетерогенно, то у разных социальных групп и индивидов осознание исторического прошлого, опыта будет происходить по-разному. Влияние социальных интересов на этот процесс может быть столь различно, что детерминация прошлым может оказаться крайне неожиданной. Так, многие сторонники «возрождения корней» собственной культуры часто не подозревают, что обращение к прошлому также чревато варваризацией. «Красные» и «белые», «западники» и «почвенники» являются столь различными носителями исторической памяти, что между ними пролегает глубокая пропасть непонимания и исторической вражды.

Нельзя не сказать о влиянии внутрисубъективных факторов на возникновение лакун. Речь идет о том, что степень, глубина осознания тех или иных явлений могут коренным образом дифференцировать индивидов, социальные группы. Не говоря о том, что на понимание реалий и ситуаций могут влиять такие факторы как элементарная информированность или неинформированность. В условиях современного мирового финансового и экономического кризиса сложились разные позиции: от отрицания самого кризиса, до признания его как самого глубокого и масштабного в прошедшей истории. Ясно, что с точки зрения ментально-смысловой эти индивиды находятся как бы в разных измерениях. Субъективно-личностная позиция по отношению к любой ситуации может сильно влиять не только на ее понимание, но и на ее признание. Поэтому лакуны могут носить как социальный, так и индивидуально-личностный характер.

С точки зрения ценностной мировоззренческие лакуны также могут различаться. В зависимости от вида ценностей это могут быть эстетические, нравственные, религиозные, политические, правовые лакуны.

Наиболее ярко национально-специфические особенности проявляются через эмоции.

Эмоции и эмоциональные оценки в своей непосредственности наиболее чутко реагируют на культурные различия. Вербализация эмоциональных смыслов способна рационализировать и идеологизировать эти различия. Компаративная методика изучения фразеологических коррелятов разных языков показывает, что лакунарными могут быть все семантические компоненты, характерные для фразеологических единиц в разных языках (8). Например:

I’ll eat my boots «даю голову на отсечение»;

Not room to swing a cat (очень тесно) «яблоку негде упасть»;

Under the rose «по секрету, тайком» (роза – символ молчания в древнем Риме);

On Shank’s pony «на своих двоих»;

По мнению В.И. Шаховского, эмоционально-культурные концепты, будучи национальными по духу, часто непереводимы на другие этнокультурные планеты, что и объясняет их лакунарность. Эта лакунарность ощутима как в сфере человеческих эмоций, так и в способах и средствах их выражения (9).

Взаимодействие разных культур всегда сопровождается эмоциональными модальностями, и знание культурно-вариативных правил этих модальностей речевыми партнерами непосредственно влияет на эффективность их общения. В эти правила входят такие базовые знания, как знания об индивидуальном эмоциональном дейксисе и национально-этническом тренде речевого партнера. Так, например, у всех американцев доминирует патриотизм, гордость за свою страну, чувство превосходства над другими народами, которые не всем нравятся, но которые необходимо учитывать в общении с ними во избежание «эмоционального удара» по ним или от них (10).

 Интересным будет следующее наблюдение. Если сравнивать Америку и Россию по общенациональному индексу, то первое, что бросается в глаза, - это эмоциональная стабильность в одной стране и эмоциональная разбалансировка в другой. Это первый экстралингвистический контраст в сфере эмоциональной жизни русских и американцев, влияющих на их речевое поведение: самоуверенные, снисходительные, радостные интонации американцев контрастирующие с раздраженными, неуверенными, горестными у русских (11).

Вступая в контакт с «чужой» культурой, инокультурным текстом, реципиент осознанно и неосознанно оценивает ее в «кодах» своей культуры. Этим априорно закладывается основа для неадекватного распредмечивания специфических особенностей «чужой» культуры. Они могут быть либо неадекватно интерпретированы реципиентом, либо вовсе не поняты. Все, что в инокультурном тексте реципиент заметил, но не понимает, что кажется ему странным и требующим интерпретации, служит сигналом присутствия в тексте национально-специфических элементов культуры, т.е. лакун.

Неумение определить назначение объекта, подмена одного понятия другим – аналогичным – приводит к серьезным коммуникативным просчетам. Американская учительница, прожившая несколько лет в России, рассказывает: I bought a venick (birch branches with leaves for the banya) at the market. I thought they were bay leaves and put them in my soup for a year. At least they aren’t toxic! (12) – Я купила веник (березовые ветки с листьями для бани) на рынке и подумала, что это лавровые листья и добавляла их в суп в течение года. По-крайней мере, они не ядовитые. 

Одним из ярких примеров межкультурного непонимания стала ситуация, связанная с Н.С. Хрущевым. Когда в разгар холодной войны Хрущев приехал в США, он приветствовал представителей прессы, потрясая сцепленными над головой руками в знак дружбы между народами. Американцы интерпретировали этот жест в соответствии со своими культурными установками как символ победы, поэтому пресса истолковала смысл жеста как намерение СССР одержать верх над США (13).

Факторы лакунарности лежат на стыке ряда разнородных явлений, поэтому их иногда трудно собрать воедино. Первый фактор – это познавательный фактор. Гносеологически лакуны могут быть обусловлены проблемами, противоречиями, парадоксами процесса познания. Когда средневековые схоласты пришли к формулировке парадоксов о всемогуществе Бога («Может ли Бог создать такой камень, который сам не поднимет?»), то эта тупиковая ситуация означала, что в структуре западноевропейского средневекового мировоззрения наметился кризис. Он был обусловлен тем, что главный объект средневекового мировоззрения – Бог – превратился в лакунарное явление. Хотя об этом подозревали на начальной стадии, когда утверждали «Верую ибо абсурдно» (Тертулиан). Однако формулировка этого факта в виде логического парадокса означала, что в рациональной картине мира Всемогущему субъекту места нет. Это не исключает его наличия в религиозной картине мира, построенной на иных принципах. Но данный факт будет означать, что рациональная и религиозная картины мира несоизмеримы. Индивиды ‑ приверженцы таких картин мира, живут как бы в разных гносеологических и социокультурных мирах, и между ними существует проблема понимания/непонимания ‑ несоизмеримости картин мира. В определенных социальных условиях, условиях мировоззренческой конкуренции это непонимание становится источником конфликтогенности, ведет к социальным раздорам.

 

Литература

1. Владова И. Актуальные интегральные и дифференциальные процессы, наблюдаемые при создани текста перевода. Мапрял 2002 VIII международный симпозиум. Велико Търново, 2002. – С. 274.

2. Сорокин Ю.А., Марковина И.Ю. Опыт систематизации лингвистических и культурологических лакун: Методологические и методические аспекты // Лексические единицы и организация структуры литературного текста: Сб. науч. тр. – Калинин, 1983. – С. 23.

3. Смирнягин Л.В. Регионы США. М.:Мысль, 1989. - С.30.

4. Баранов А.В. Политико-культурные лакуны Юга России (сравнительный анализ).// Регионалистика и этнополитология/ Редкол.: Р.Ф.Туровский (отв. Ред.) и др.- М.:Российская ассоциация политической науки (РАПН).

5. Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2008. – 343 с. (Современная российская политическая наука).- С. 139-140.

6. Мещеряков А.Н. Книга японских символов. Книга японских обыкновений. – М., 2007. – С. 45.

7. Орлянская Т.Г. Национальная культура через призму пословиц и поговорок. // Вестник МГУ. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. – 2003. - № 3. – С. 30.

8. Шаховский В.И. Лингвистическая теория эмоций. – М, 2008. – С 341.

9. см. Томашева И.В. Эмотивная лакунарность художественного текста: Дис. канд. филол. наук. – Волгоград, 1995.

10. Шаховский В.И. Лингвистическая теория эмоций. – М, 2008. – С 290.

11. Там же. – С. 299

12. Леонтович О.А. Русские и американцы: парадоксы межкультурного общения. – М., 2005. – С. 125.

13. Леонтович О.А. Введение в межкультурную коммуникацию. – М., 2007. – С. 258.