Другие журналы на сайте ИНТЕЛРОС

Журнальный клуб Интелрос » Credo New » №3, 2013

Николай Шулевский
Философия Сеть и Сеть философии

Шулевский Николай Борисович

Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова,

доктор философских наук, профессор кафедры философии гуманитарных факультетов философского факультета

Shylevskij Nikolaj Borisovish

Moscow State University named M.V. Lomonosov

PhD, professor of the Chair Philosophie humanitarian faculties of philosophical faculty

E-Mail: shylevsk@mail.ru

УДК 130.123

Философия Сеть и Сеть философии

Аннотация. В статье анализируется Сеть — основная реалия, определяющая суть, структуру, динамику и эсхатологию современного мира. Явная сеть стала сегодня Тайной метафизической. Сеть исследуется  как онтологический, гносеологический, социальный и геополитический  феномен, которым Запад пытается восстановить свою утерянную идентичность, свой социальный и культурный Логос после развала СССР. Такая замена возможна лишь путем создания глобальных информационных сетей, которые не формируют идентичность, а стирают даже память о ней. В итоге Сеть становится капищем демонических глумлений и посвящений в двухмерное антиобщество обитателей экранов. Сеть — это онтология смешения мира, чтобы не состоялось апокалиптическое разделение зерен и плевел. И лишь София Премудрая работает не с Сетями и дивидами в ячейках, а с личностями и смыслами, создающими новый хозяйственный мирострой.

Ключевые слова: Сеть, идентичность, хозяйство.

 

The philosophy of the Network

Abstract: The article is analyzing the basic reality which is defining the essence, structure, dynamics and eschatology of modern world - the Network. The obvious network became today Secret metaphysical. The Network is investigated as an ontological, gnoseological, social and geopolitical phenomenon by which the West tries to restore its lost identity, it's social and cultural Logos after disorder of the USSR. Such exchange is possible only in the virtual world by the way of creation of global information networks, which don’t form the identity, but erase even the memory about it. As a result the network becomes the heathen temple of demonic mockery, initiations and dedications in two-dimensional Antichristianity of inhabitants of screens. The Network is the ontology of unnatural diffusion of the world, for that apocalyptic division of grains and ryegrasses. And only Sofia Wise works not with Networks and individuals in cells, but with persons and the senses creating new economic world system.

Key words: Network, Identity, economy.

 

Философия Сеть и Сеть философии

Мы живем уже не в мире, а в некоей расползающейся среде,  общий контекст и динамика смесей которой определяются борьбой двух миротворных проектов — христианского (ясно-светового) и антихристианского — (искусственно-цветового). Можно сознательно, субъектно сделать выбор своего оружие в данной Endkampfе («быть или не быть»), ибо эта борьба не просто данность, а основная задача нашего бытия.  Можно отрицать сражение этих проектов, сочтя его религиозной выдумкой. Но метавыбор уже сделан самой борьбой, наметившей каждому его ячейку в грядущей Сети, откуда дезертировать невозможно. Или ты за отца или против него, ибо «третьим» здесь может быть только «родитель А» (от Ад). Центром, устроителем, перводвигателем, мозгом этой среды стала «Сеть».

Слово «сеть» долгое время было скромным и незаметным слугой языка, выполняя трудовые, социально-экономические, властные потребности мысли, сознания, души и практики людей. Но любое слово таит в себе метафизические зерна, ждущие своих времен. И в XXI в. слово «сеть» услышало сигнал своих командоров — «Пост!»,  и всей мощью откликнулось на  этот тайный зов, совершив молчаливую карьеру, став термином-парадигмой науки, власти, практики и мировоззрения XXI в. (С ним уже обращаются как с лингвистическим генералом, встречают заглавной буквой). Термин «Сеть» стал основным определителем мира, бытия, человека, его идеальных сил и деяний. Сеть стала неким анонимным конструктором новой — виртуальной — реальности, идолом, мерой человека и вещей, лишенных смыслов; и этому идолу Запад принуждает поклоняться всех людей. Уже идут сетецентрические войны, с которыми Запад связывает свои голубые мечты на установление голубого рабства глобального, незримой диктатуры.

Но если какое-либо слово захватывает новые физические и метафизические сферы, это значит, что прежний владелец данных сфер уже не в состоянии сохранять смысловое и логосное господство над ними.  Какой термин заменяет, вытесняет слово «Сеть»? Ибо мир уже давным-давно поделен и разделен между словами. Неословесненной реальности уже нет, а вот неосмысленная реальность теснит осмысленную.

«Гипотеза" автора состоит в том, что эпоха постмодернизма радикально извращает суть бытия, человека, культуры, переводя их в режим симуляции т.е. Сети, которая и раскрывает тайну четырехзначия «пост»; Сеть — это начинка «пост», а «пост» —  пароль Сети.

Слово «сеть» — древнейшего происхождения, и использовалось оно в контексте охоты, понимаемой в самом широком плане.  В античных мифах сеть служила орудием борьбы с внутриолимпийским блудом. Автором первой сети в мифах является хромой Гефест, величайший мастер-кузнец, умевший даже из металла делать невидимые и коварнейшие сети. Сетями Гефест пленил Афродиту, хотя сам же оказался в их силках, так что браки поистине свершаются на небесах. Узнав о порочащей связи жены с Аресом, Гефест оригинально наказал неверную. Он окутал ложе невидимой сетью, и блудодеи оказались в ловушке, — а Гефест, видя их барахтанья в сети, своим хохотом сгубил их любовь. Сбежались боги, а Гефест выставил свою неверную живьем в Интернете Олимпа. В другом мифе, пряха Арахна  создавала ткани (сети), не уступающие самой Афине. Но богиня, признав мастерство Арахны, уничтожила ее творения. Арахна покончила с собой, но богиня превратила ее в паука. Приговор богини был справедлив: «Вы всего лишь люди! И вам не нужны сети, которыми безопасно могут пользоваться только боги!».  Миф показывает, что сеть — это коварное изделие, губящее создателей, победителей, жертв и владельцев. Существо в Сети становится врагом самому себе, ибо, пытаясь выйти из нее, оно лишь укрепляет ее. Миф указывает, что сеть начала свою тайную службу в качестве автократии, сплетенной с порнократией и направленной против богов.

Особые значения слово «сеть» имеет в Библии. Это и простой невод: Петр, Иоанн, Иаков, Андрей до апостольского призвания были рыбаками. Христос сделал их «ловцами человеков» (Мф. 4. 19.) не сетями лукавыми, а знанием истины.  Есть предание, что паук спас Христа от Ирода, закрыв сетями вход в помещения, в котором прятались Мария с Сыном. Стражники, увидев вход в паутине, сочли сарай пустым и не зашли в него.

Большую помощь в постижении метафизики Сети могут оказать пауки — древнейшие обитатели Земли, сохранившие до наших дней свою идентичность.  Пауки и (сети) —  важные элементы всех древнейших культур. Непревзойденные мастера сетей, беспощадные убийцы,   архитекторы смерти — пауки всегда были символом тайных знаний, искусств, хитрости, и странной опасности не от мира сего. И эти монстры стали  исполнять в жизни людей сакральные, инфернальные, магические, гастрономические и… сетевые функции.

Живую (живую ли?!) суть пауков невозможно адекватно определить даже в русском языке! Большинство пауков питаются необычно: ловят жертвы сетями, парализуют их, превращают их тела в сосуды, в которых они, как на печке, превращается в «кровавый супчик»: поэтому  у них нет кишечного тракта для твердой пищи. Пауки питаются не материей, а жизненными соками своих жертв; они знают тайну последней капли крови и жизненного сока. А прочность паутины поражает! У пауков обычно восемь глаз. Порождение пауком «из самого себя» субстанции, форм своей жизни определяет его символическое значение в устройстве мироздания. В разных традициях он является или демиургом, или сопутствует богам-творцам, поддерживая космический порядок. Смертельные сети хранят в себе секреты лабиринтов, хитросплетения судьбы, тайны предопределения, ведовства и предсказаний, магии и различных посвящений.

В древнеиндийской традиции Брахма иногда становится пауком и ткет из самого себя паутину (сети), которая становится первоматерией, законами, формами вещей, людей, мыслей; иногда паутина становится Майей, иллюзорным миром. В китайской традиции пауки приходят  в облике буддийских монахов с цитрами, которые во время игры  выделяют сетевины и удушают монахов. Паук даже мудрствует: «Боги изобрели истину, демоны — ложь, ну, а я изобрел хитрость, поэтому всех переживу!»! Серьезное предупреждение! Паук как бы воплощает в себе постулат гностиков — мир создан из зла, превращает жизнь в жертву, но движут им добрые мотивы. Не случайно пауки сочетают в себе трудолюбие, изобретательность, но в то же время им присущи агрессивность, холодная жестокость, коварство, злобность и ядовитость (Одна «черная вдова» чего стоит!). Эти уродцы делают прекрасно выделанные сети — уникальные орудия смерти.  Умение паука двигаться во всех направлениях, в воздухе, в воде, под водой делает его странным посредником между человеком, божествами, духами добра и зла.

И хотя пауки малость полезны, уничтожая вредных насекомых, в целом их метафизическая репутация негативная. Убивать их могут только ценители собственных бед. Римляне чтили пауков как символов удачи, хотя империи они не спасли. И в современных украшениях, татуировках, амулетах вновь преобладают пауки, чующие, видимо, близость своего нового царства.

Служебное положение слова «сеть» кардинально изменилось со второй половины ХХ века в «так называемом» информационном обществе. Информационное общество невозможно, ибо информация — часть общества, а не общество — часть информации. Даже в компьютерах сие невозможно, ибо нужны еще «железки», энергия, чтобы информация села  на свой трон.

Сетям присущи свойства информации, которую они превращают и в созидательную, и в разрушительную силу. Информация и Сеть соотносятся примерно так же, как стоимость и деньги.

Сеть — это не полновесное бытие (сплошные дыры, «бытие в клетке!?), но и в штат небытия ее не зачислишь, ибо она ищет и ловит. Сеть — это не энергия, ибо сама потребляет энергию. Сеть — это не движение, ибо она ловит «движущееся», но она  и не покой, ибо изменяет среду. Сеть — не материя, ибо зависит и от сознания, но она  и не сознание, ибо бытует вне его мира; Сеть не субъективна, а объективна, как объективны числа, идеи,  логика, вообще, любой закон. Закон тяготения сам веса не имеет, нематериален, но он объективен. Сеть суть реальность, смыслы которой не ловятся словами «материя», «идеальное», «объективное», «субъективное».

Итак, Сеть не вещество, не материя, не энергия, не закон, не знание, не идеальная сущность, хотя без  всех этих реалий она невозможна.  «Сеть», существуя автономно, сохраняет связи с «тем» и с «этим» миром; она  несводима к другим известным реалиям. Всепроникаемость Сети делает ее независимой от пространства и времени, от серого небытия, придает ей статус некоего ритуального субъекта,  созидающего проекты, структуры, причины, вещи, существа, мысли для неживых. Виртуальные сети преображается в различные конфигурации, программы, образы, игры, призраки, в них кто-то появляется, исчезает. То они человеку услужают, то вредят ему, то соблазняют бездумием. Человека заменяют не только роботы, но и существа из виртуальных сетей. Искусственный интеллект Сети стремится устранить человеческое разумение с его элементами сакральности.

Но Сеть не сакральный атрибут, ибо сакральное действует не помимо людей, а через их сознание, усиливая их разум. Сети более подходят для демонов, ибо ангелы не ловятют людей, а одаряет их благими смыслами. А сетями ловят немых и непонимающих. Но демон является только арендатором (!), а не собственником Сети;  используя ее в качестве орудий порабощения человека, он в итоге сам же становится ее жертвой. Ум дьявола и демонов поврежден, а потому они латают свои черные дыры хитроумными сетями, которые  затем превращают демонов и бесов в свои узлы и ячейки.

В этом плане Сеть представляет собой Смешение констант и контестов бытия и ничто. Потому они стали средой без бытия; но они не ушли в бездну, а вцепились за ум и сознание, создав мир Смешения, в котором извращен порядок причин и следствий. А вещи вне своих корней, искажаются до неузнаваемости; теряя, они восполняют свою реальность виртуальностью, в которой возможны любые чудеса и банальности, в которой жизнь и смерть, уродство и красота, оригиналы и копии, инфернальное и сакральное имеют одинаковый статус в бассейнах всесмешения и предельной деградации накануне встречи с бездной.  Деградирующая агрессия виртуальности окружает нас черно-фиолетовыми чудесами бесчисленных экранов. Но чудеса эти бессмысленны, ибо они бесцельны, и сразу же забываются, верша возмездие самим себе.

То, что мы видим и слышим в Сети, сами делаем в ней, не связано ни с реальностью, ни со словами и смыслами, ни с абсурдом и нелепостью. В Сети слова, вещи, люди падают на дно деградации, становясь некоей плавающей и парящей, прилипчивой и удушающей стихией демонического мира. Но Сеть — это стихия привилегированных, разумный бассейн демонов; здесь царит бессмысленный дискурс свободы, льющий на нас клоунские потоки  изувеченных смыслов вещей и людей, которые постоянно подмигивают, приглашают нас стать элементом смешения, а в перспективе стать виртуальным чудом, элементом шенгенского бульона для евромонов. Сети представляют идеологию, деяния виртуалов и вудуалов постмодерна, эпоху и проект антихриста в работе; постмодерн считает самого себя знанием-чудом, а потому не знает, не умеет, не может и не хочет знать, принесет ли его чудо людям благо или же сотрет их навеки из жесткого и жестокого диска вечности?  Но Сети нужно использовать и для софийной мудрости. Нужно лишь знать технику безопасности в обращении со столь коварным и живообразным оружием. Будьте сметливы как пауки и размышляйте как охотники на львов!

Какие же причины вызвали Сети в бытие, дали им неведомые социальные и геополитические цели? Куда ведет нас логика развертывания сетевых проектов? Каковы изменения бытия, людей, государств в эпоху «пост-погоста», ибо именно эти изменения породили Сеть?

Сеть, как самостоятельная реалия, появилась в результате геополитической катастрофы. После победы СССР во Второй Мировой войне Запад готовился к затяжной и тяжелейшей борьбе со своим основным соперником. Идеологическую стойкость, материально-техническую стройность капиталу придавала одна только геополитическая необходимость борьбы с СССР. Более того, сам разум и сознание людей западного мира удерживали свою вертикаль именно страхом перед возмездием бедных, но образованных трударей. Можно сказать даже, что своей космической загадкой СССР спасал разум и сознание западных потребителей от безумия в гедонистическом  беспределе извращений.   Страх — начало мудрости; и не только страх перед Господом, но перед правдой, вообще, любой страх, даже перед Россией — явление плодоносное для духа.

Идеологически Запад не был готов к победе, и подлость Иуды Плешивого застало его врасплох, лишило его смысловых ориентиров, разрушило его общий антихристианский контекст. Оставшись без глобального противника, соперника и конкурента, Запад сразу же попал в Сеть своей собственной неопределенности. Оставшись без спасительного врага, западоиды растерялись, захлебнулись в половых извратах, где серьезное и смешное, прошлое и настоящее, главное и случайное безнадежно смешались, породив уникальное коллективное безумие. Западоиды теряют способность различать мужское и женское, отца, мать, родителей и детей,  закрепляя это безумие даже юридически в законах об однополых браках.

Восхождение призраков постмодернизма совпало с неожиданно быстрым уходом призрака коммунизма. Победа Запада лишила его идентичности, целевой причины. В борьбе с СССР Запад безумно уверовал в то, что он защищает свободу, прогресс, права человека, либеральные идеи и ценности, демократические институты.

А что делать теперь после пропажи СССР модельерам прогресса? Остается лишь вкушать безумие своей веры! Хорош романс «Как хороши, как свежи были розы!», но романсы не заменят увядающие финансы! А отсутствие СССР взращивает коллапс Европы, которая заменила исчезнувшую империю своим СССР — Свободным Содомитским Свальным Развратом — творением самой прогрессивной свалки планеты.

Основателем европейской сетевой мусорологии стал Ницше, создавший основные догматы безумия: «Бог Умер!», «Мы убили Бога!». Идя этим путем, постмодернизм заявил, что человек, субъект, автор, индивидуум умерли, остались лишь «дивиды», «машины-желаний», вырабатывающие влечения, которые не признают никаких целей, размножаясь как сорная трава, — такое бытие Делёз назвал «ризомой», демонической экзистенцией, ищущей в самой себе эвтаназию. Все возвращается на круги своя, все, кроме… человека; все приходит к тому, к чему должно прийти, но только человек от Сущего и «Должного» идет в  «ничтожное». Человек стал дивидуумом, а его оригинал — «делимым»: он произвольно меняет свои  органы, пол, становится конструкцией, в которой большинство элементов заменимы. Вначале человек отверг религию и душу, затем признал себя «перпендикулярно ползающей машиной» (Ламетри); затем наука занялась челоуклонами. Но клон — это же вечно молодой голубой дьявол, который поручил своему ученому антихристу вывести новую породу зверегеев. Человек должен стать «чудом антихриста» — неозверем, «машинным животным», владеющий азами ума. Отринув свою сакральность, человек теряет идентичность и становится бионекротехноинформашиной.

Чего желает этот зверь? Его животно-демоническая логика, недоступна рассудку людей. Идет эпоха «неозвериного гуманизма». Атеистов сменяют более кошмарные существа — сосуды демонов, бесовские ансамбли, где каждый бес визжит, смартурбирует,  блогерствует, слушает свою сопель. И в этой какофонии визгов, скрипов, соплей, взрывов рождается «новый мировой порядок» — цивилизация черной дыры.

В Сетях люди не знают, чт́о делать, а вот чт́о не делать, они чувствуют, но делают то, ч́то они не должны совершать. Людям не нужны сетевые дела, ибо непонятно, каковы их конечные цели; поэтому они о них и не размышляют. Но остатки опыта и разума людей признают странное нечто, которое вынуждает их поступать немотивированно именно потому, что так поступать они не могут и не должны. И орудием этих непостижимых для людей мотивов их поведения служат Сети.

Человек когда-то был «субъектом», главным деятелем истории. В Сети человек вообще не является ни субъектом, ни главным, ни актором; он просто элемент среди других факторов. Сеть выступает как абсолютная, операционная среда, программирующая глобальную безличность. Но в Сети внезапно, неведомо кем и как, мгновенно и хаотически  создаются  очаги возмущенной, взрывной и протестной энергии, которая столь же внезапно разряжается  вспышками гнева, возмущений, бунта, взрыва, бессмысленных акций. И все эти акции совмещаются в невидимой и мрачной оптике зеркал бесконечных экранов. Эти импульсы «пассионарности»  Сократ называл «демоном», который создавал вокруг него странную сеть, активировал ее вопросами, а затем внезапно исчезал, оставляя Сократу коктейль из цикуты.

Сети работают посредством Воландов и его демонов —  двухмерных акторов: они шокируют людей, приглашают их в безумие, а потом исчезают. Современные общности  структурируются анонимами, которые посредством Сетей на время превращают людей-дивидов в индивидов, служат источником их удовольствий и мучений. Демоны структурируют Сети, заряжают их виртуальной энергией, придают им смыслы-симулякры, распределяют должности, допингуют вялые воли. Демоны выступают виртуальными демиургами, создавая для пост-людей и пост-общностей целый мир — со своими правилами, законами, нормами, конфликтами, распределением успехов и крахов. В сегментах Сети, виртуально вдохновленных демонами, возникает некое подобие логики и смысла. Сеть обретает на время эфемерный смысл как поле военно-игровой активности демона. Игра становится целью, смыслом, задачей и решением программы демона — сделать человека постоянным экранным, двухмерным существом. Но демоны надолго не задерживаются в сетевых кластерах, провоцируя других людей в других сетях через сетевые резонансы. И видимая связность Сети без демонов быстро становится блуждающими бифуркациями узников Интернета. Поскольку закон Сети — игра, то смысл помеха. Мыслить  надо весело, легко, чтобы хохотал даже Бегемот Воланда. Юмористы становятся революционными идеологами диктатуры Сети.

Сети составляют из хаоса новые игры и карты виртуальности; в них нет постоянных параметров, участников, норм. Играя с самими собой, игры постоянно меняются в зависимости от своеволия демона. И финансовые, управленческие сети работают лишь при наличии в них «демона» Сократа — бифуркации человека. Демон есть, толпа сократизирует; демона нет — все рушится, уходя в криминал и в коррупцию.

Согласно Хайдеггеру, бытие заменяет «ничтожащее ничто», которое, глумясь и пародируя, разъедает даже материальную идентичность объектов естествознания. И тогда в игру вступает демонический антиидентизм вещей. Все предметы внезапно становятся изворотливыми, многозначными и многофункциональными, они иронично подмигивают, кривляются, заставляя нас, чтобы мы смеялись и веселились с ними, гордились их брендами,  покупали их, а главное, главное — чтобы их постоянно фотографировали, превращали в сериальные копии. Главдемон внушил желание миру и человеку стать свободной копией-призраком, не знающим бед и печалей.

Объективная реальность, материя исчезают в грезах виртуальной среды и в черных головах белых физиков. Социальная жизнь заменяется демократическими спектаклями, карнавалами, пародиями и массами толпарей, фанатов убивающих друг друга за каждый гол (забитый или пропущенный их идолами). Элиты омолаживаются и создают новые схемы сокрытия своих трудовых доходов. Рушится западный Логос, который уже прошел свой путь — «родился, женился, детей абортировал, пенсия хорошая, но неприличная для владыки мира, и он занял очередь на эвтаназию, в которой досрочно и умер». Новый логос с новыми ценностями не возникает, а хаос наполняет «приходы-уходы-уроды»  лишь извращениями.

Сведением бытия до виртуальности, индивидуума — до дивидуума, духа — до парфюма, учреждается новую реальность — Сеть; она осуществляет тотальный контроль мотиваций социума, людей, коллективов, наций посредством операционных, финансовых, протокольных, фильтрующих, программирующих подсетей и метасетей.  Странный контроль! Все предельно свободны и предельно  упакованы.  Сеть тотальна, из нее нельзя уйти даже в смерть, ибо она создает единое для живого и мертвого виртуальное пространство. Сетевой синтез машины и тела в киборге представляет проект синтеза мертвого и живого, которые в Сетях не разделены ни сострадательно — памятью, ни предметно — кладбищем. Смерть из врага жизни превращается в другую, с нетрадиционной покойной ориентацией жизнь, и никто не задевает их достоинства. Потомство клонируется, а в случае нужды — деклонируется.

В то же время незаметно идет мировое превращение (возвращение!) экономизма в хозяйство. И это — самое главное и самое существенное в человеческом бытии после прихода Спасителя. Не поняв разрыва хозяйства и экономики, внутренней разорванности экономизма, не видя способа их сращивания, мы не поймем ни себя, ни жизни, ни мира, ни смерти, вообще, ничего не уразумеем. Это сакральное событие-переход, ибо в хозяйствовании реализуются божественные умения, а в экономизме — вторичные умения, питаемые пороками. Хозяйство возможно лишь в контексте жизни и Бога, а экономика — в контексте смерти и дьявола, ибо хозяйство не оперирует фикциями (небытием, деньгами), а экономика на них держится. Запретив плоды с дерева познания добра и зла, Господь запретил ту  деятельность, которое уводит хозяйство из жизни в экономику, работающую на ничто. Дьявол был и остается первым непревзойденным бизнесменом, создавшим первое смешанное акционерное общество, в котором соединил грех, вырождение и торговлю душами. В торговле и бизнесе главное даже не золотой телец, а искажение души, сознания и ума, чтобы они служили не истине, а лжи. Конечно, не сразу, не сразу, а постепенно через внедрение повсеместного служения идолу золотого тельца.

Поэтому сегодня Запад навязывает миру не свою наилучшую систему жизни, а свою наилучшую систему смерти и антижизни; не свою правду, а свой самообман, не свое бытие, а свое скрытое ничто, не свою сакральную и экзистенциальную идентичность, а свою демоническую фрустрацию. Запад уже проел все смыслы своего Логоса, а посему Европа сегодня не знает самой себя, не может внятно сказать: «Что есть Европа?». И НАТО не придаст Европе определенного лица, ибо его задача — разбивать лица.

В такой ситуации термин «Сеть» оказался единственной идеологией, которая как-то оправдывает инерцию гегемонии Запада. Сеть заменяет идентичности людей, стран, народов, игрой в идентичность. Когда коллективы, институты, индивиды не достигают поставленных целей, когда не работает причинно-следственная логика науки, Сеть заменяет Логос, беря на себя часть его упорядочивающих функций. Сеть заменяет контексты, перспективные центры, временно соединяя логистику и спекуляции, удовольствия и криминал, извращения и провокации, демонизм и терроризм.

Сетям вообще-то присуща некая магия, что говорит о ее допотопном генезисе. Есть пауки, которые осенью целиком превращаются в паутину, которая растворяется в воздухе. Но весной паутина самовозрождается, из нее снова появляется паук, работающий с этой  кровяной сетью. Это свойство сетей — мгновенно сплетаться и расплетаться — исключительно важно для манипуляции и управлении социумом: Сети действуют мгновенно, агрессивно, экспрессивно, невидимо, бесследно и разрушительно.

Абсолютной противоположностью Сетей являются идеи и сознание, В античной философии эйдосы, идеи смели все сети. А эйдосам присуща аутогенная  мотивация и активность, способность находить, свою материю, умение творить из нее нужные им даже сети вместе с людьми.

А вот у искусственных Сетей нелады со смыслами, которые не воспринимаются; эти Сети  требуют не понимания, а механического подчинения. Непонимание смыслов — sine qua non эффективности искусственной Сети, которая вся, не исключая и ее квазисубъекта, является воплощением незнания, всесмешения, структурно организованного безумия.

Искусственная Сеть разрушает интегративные модели, обобщающие смыслы, идеологические цели сознания, заменяя эти его функции насилием и соблазном. В сети целостность сознания разбивается на сумму фрагментов-узлов-пересечений, из которых манипулятор составляет конфигурации, о которых  части ничего не могут знать, ибо сознание работает как цельный организм. Части сознания в искусственной Сети, безвозвратно теряя свою идеальность, обречены стать демоническим мусором. Соль, потерявшая соленость, никому не нужна.  В этом плане Сеть — опаснейшее оружие,  ибо в ней скрыто нападение, поражение и жертвы. Сеть заменяет сознание, ум, язык и волю человека, но сама не творит, поддерживая  временно их бытие в качестве жертвы. Сеть — это и хорошее орудие государственной измены, ибо в ней есть скрытые связи всего со всем.

Но Сеть — это последняя, суицидная, форма антихристианского проекта общества:   Сеть — это полная толерантность добра и зла, инфернального и сакрального, живого и некрофилии. Тем самым Сеть приобщает всех людей к антихристианским делам. В настоящее время Сеть — это  орудие незаметной власти антихристианства. В Сетях нет человека, мира, Бога, а есть только пустота с кодами информации от пустоты. Антихристианский проект исключает трехмерное толпо-элитарно-чиновничье общество, а ему нужно двухмерное сетевое общество, которое знает только экраны и не ведает о том, что сети рвутся, а экраны гаснут. Сетям недоступна правда Неба и  неведомы дары Преисподней. Свершается должное: человек вне Бога, без минимального знания о Боге, Премудрой Софии обречен. И эта обреченность настигает его в виде Сетей, в которых люди становится ячейками «третьей», тюремной, реалии вне Бога и ничто.

Как паук без Сети ничто, так и человек без подключения к Сети ничто. Что значит любить? — «Быть в Сети!». Что есть зло? — «Быть вне Сети!». «Ты подключен к сети, значит, ты существуешь не в себе и для себя, а вне себя и против себя», — таков императив Сети. Сеть в этом плане дает людям новую —  сетевую — идентичность. Сеть отцифровывает людей, вовлекая их в общую клеть сетевых тварей. Влечения, желания изымаются от субъектов, становясь сетевыми стимуляторами, которые воздействуют на потребителей через вживленные в них сенсорные датчики. Удовольствие — подключение; страдание — обрыв связи. В Сети уже не человек желает, а сама Сеть желает людей без рефлексии и с мгновенной реакцией, что требует полной слитности субъекта и объекта информации; субъект должен непрерывно потреблять и изливать из себя нескончаемый поток словесного мусора и гламурного бреда во благо Сети инфернальной.

Сети — это данность, которая накатывается на нас лавиной вопреки нашим желаниям. Тот, кто субъектно и сознательно расценивает Сеть как вызов правде,  тот ищет софийный метасмысл ее. Тот, кто, принимает Сеть, тот станет живым узлом, который сетевые кофемолки перемелют в пустоту ячейку. Реальностью в Сети обладает лишь то, что наполнено играми, манипуляциями, а не творчеством; ячейки не созидают, а функционируют, выполняя чужую волю. И страшные черные цветы появляются в глазах людей.  Сознание, ум, душа, смыслы  растут уже не из света, даже не из бессознательного, а из вездесущей Сети наползает на нас этот болотный цветник.  Сегодня Сети незаметно стали самоцелью, превращая человечество, мир в самодовольные жертвы Главсетевика. Социализм и капитализм, либерализм и национализм, глобализм и регионализм в единый миг стали узниками сетевизма. В Сетях мир, вещи, идеи и люди измен-яются, измен-яют сакральным оригиналам, становясь игровым и натуральным мусором. Сеть — это измена творений Творцу.

Сетевая среда (Сетеосмос) представляет собой  некий вселенский скелет, удаляющий из мира в кромешную бездну все его содержание, смыслы, идеальные эйдосы. Материя, энергия, движение, закон, дух, знание, экономика, культура, человек, — все это многообразие творений Сеть превращает в субстанцию Великого Смешения. Мы свободны как мухи в паутине: можем жужжать сколько угодно о своих мушиных правах, писать трактаты, играть в инновации, и ждать тестирования — насколько мы  пригодны для нужд Сети. Однако Сети все же избегают острия войны бытия и ничто, ибо нет в них конспиративной интриги, а есть тупое исполнение непонимающим людом предназначенной ему ритуальной роли в насильственном жертвоприношении смерти. Сетевая реальность есть след последних людей, которые уже в небытии, но сетями держатся еще за бытие. И хотя сети сами по себе неустойчивы, они легко и быстро восстанавливаются. Сети — это самоуничтожающася реалия, поздняя осень человечества накануне его исхода, ибо в сетях не плодятся, не учатся, не творят, не изобретают, а превращаются в «кровяной супчик» для новых видов паукообразных. Сеть — это воплощение идеи совершенной тюрьмы.

Вся скрытая жуть сетевого мира не в том, что он неотвратимо порабощает нас. Не на нас набрасывают Сети, а они сами вырастают из нашей скрытой натуры. Мы покинули Бога, и Бог покинул нас, сколько бы мы в молитвах не взывали к небу. А божественное предопределение неотвратимо. Мы в духовном плане уже мертвы, а в зверином — частично еще живы. Смерть не только растворяет органику, но и извлекает вовне свою скрытую сете-костяную фигуру. Сеть — это метафизика смерти, создающая свой скелетный мир из тех, кто еще не знает, что они уже мертвы для жизни.

Сеть — это не онтологическое, не гносеологическое, не логическое, не информационное, не финансово-экономическое явление, даже не виртуальное, и не дьявольское, а человечески-демоническое явление, живущее патологичией последних людей. Но Сеть — это и уникальная техническая метафизика, созданной человеком в соавторстве с демонами.

Софийная философия видит в вещах, людях, в сознании и уме, те смыслы или — то безумство, которых они не видят сами, а потому и не ведают о своих функциях в антихристианском проекте. А потому и не ведают о статусе и роли Сети в реализации этого проекта. Субъекта нет без идеи человека, а в Сети идеи не нужны и невозможны; в ней не обитают, а проходят инфернальную практику полумертвецы, которых учат, что человеку не нужно знать, кто он, зачем живет, вообще, ему нужно забыть, что он был и еще есть, а овладеть навыками работы с инфернальной гильотиной, чтобы оценивать сетевые свойства вещей, идей, людей, чтобы искоренять из них память о своих сакральных корнях. Поэтому в Сети даже симулякрам не дают гражданства, ибо они еще помнят о своей памяти; а за симулякрами идут властители мусорных свалок —  демонические пауки с  сетями.   Память — главное преступление Сети, в которой автоматизм контроля над людьми становится предопределенностью неживой материи.

Мир, вещи и люди неудержимо уходят в «пост», чтобы приобрести вид на жительство неизвестно где и неизвестно в качестве кого. А «пост» — это не материя, не вещество, не энергия, не идеальная сущность, не субъективный галлюциген, не смысл, не знаково-символический след, не виртуал, не искусственность, не евросимулякр, не когнитивный андрогин, не проект будущее, не   хаосматический мутант, не модификант бездны, не способ инфернального прозябания, а сетевое пребывание в бытии.

В ХХ и ХХI веках человек познал все, что мог познать, но вот София Премудрость Божья и философия хозяйства остались terra incognito в тщеславном знании людей. Абсолют Софии посылает нам прозрения, подозрения, озарения, догадки и молнии о жизни по ту сторону обреченности. Жизнь нужно делать из пропитанного софийными смыслами материала. И философия хозяйства идет вперед, зная, что впереди есть лишь одни завалы экономизма. Но у нее есть решимость идти туда, куда ведет нас невозможная реальность, сокрытая в мудрости Софии. Только метафизика София сражается с Сетью, обращаясь к личностям, к их уму, сознанию и совести. Ибо только София знает жуткую последнюю правду: «Как Священное могло покинуть освященных на произвол нечистых? Ведь нет Правды высшей, чем Высочайшее!». А Сети — это глумление над Духом! Глумление, которое просит не прощения, а святого возмездия!

 

Литература

  1. Среда — это мир-инвалид, вывихнувший все свои суставы, потерявший чувства и ум, но держится бессознательным желанием жизни и в смертельном беспамятстве…
  2. Цель, смысл жизни человека определяется участием в этой войне, ибо Россия уже давно выбрала свой проект «Не в силе Бог, и не в деньгах, и не в рейтингах, а в правде».
  3. В Библии само время есть сеть погибели. «Как рыбы попадаются в пагубную сеть… так сыны человеческие уловляются в бедственное время» (Екк. 9.12.).  Шокирует гендерный императив Соломона: «И нашел я, что горше смерти женщина, потому что она — сеть… добрый пред Богом спасется от нее, а грешник уловлен будет ею» (Екк. 7. 26.). Зачем и для чего?
  4. Но христианство усомнилось в сакральной благонадежности пауков, увидев в них слуг дьявола («они-де только и заняты плетением сетей на праведников»), приывая даже истреблять пауков!
  5. Пауки старше динозавров и бытуют более 300 миллионов лет. А их безразличие к ультрафиолету и радиации свидетельствует, по мнению ученых, о том, что пауки (и сети) суть первые обитатели  допотопной Земли, в которой уровень радиации и ультрафиолета намного превосходил Чернобыль и Фукусиму. Видимо, расцвет царства пауков пришелся на допотопного период, когда ультрафиолет и радиация должны были истребить сами следы людей, предавших Творца. И возвращение нашего времени к сетевым ценностям пауков говорит о том, что апокалипсис — это не страшилка, а действительно Страшный Суд, когда каждое следствие найдет его причина. Почему же столь нежное оружие этих неведомых уродцев человек делает эталоном своего мира? Странно, но трудно определить биостатус пауков: многие называют их насекомыми, хотя они вне классов, отрядов и видов. Наука же просто создала класс паукообразных и назвала  пауков…пауками —  паукообразными.
  6. Правда, пауки вынуждают нас  признать исключительно внешний характер смерти. Они не имеют смерти внутри себя, хотя с необходимостью дарят ее всему живому как естественное явление. Они не знают внутренней смерти, которую изобрел человек,  превратив его в своего неуемного тирана. Смерть — это внешняя Сеть, в которой люди теряют внутреннее — жизнь.
  7. Н. Винер нервно заметил: «Информация есть информация, а не материя и не энергия!» (Винер Н. Кибернетика. М., 2-е изд. 1968, с. 81). Но раздражение не заменит понимание!
  8. Аналогом Сети может служить мусорная свалка, в которой смешаны части всех многообразных вещей мира, примерно, как на рынках есть «всё»; свалка — предел земной деградации вещей перед их растворением в ничто. Но как на рынках бессвязные массы всех вещей связаны невидимыми стоимостными сетями, так и на мусорных свалках их частицы связаны невидимыми сетями негативности и ничтожности.  Мусор и свалки — это внешнее Бессознательное, открытое для исследования, но закрытое для понимания, ибо свалки медленно, но неуклонно накрывают человечество своими незримыми черными сетями. Мусорная свалка — это виртуальные сети, ставшие наконец-то материей и реальностью.
  9. Изредка осознает этот факт и Запад. Ж. Батайя отметил, что СССР «в большей степени благоприятствует возникновению подлинного самосознания», чем западный строй, и «даже можно было бы сказать, что без этого напряжения, поддерживаемого коммунистической агрессивностью, сознание не было бы свободным, оно не пробудилось бы!» (Батайя  Ж. Проклятая доля. М., 2003, с. 152). Вот как! Западу нужна Россия агрессивная, иначе не проснется его сознание.
  10. Вот описание этой ситуации Ж. Бодрийяром —  противником, сторонником, жертвой Сети в сфере пола. «Сексуальная революция, освобождая все виртуальные аспекты желания, ведет к основному вопросу: мужчина я или женщина?» (Ж. Бодрийяр. Прозрачность зла. М., 2000, с. 38).  Ответа нет, а есть неуверенность, путаница, тревога и страх, ибо скрытая цель сексуальной революции не в свободе пола, а в принудительной транссексуализации всех людей. Это и есть подлинное «назначение любой революции. Именно таким образом мы (французы — Н.Ш.) стали транссексуалами» (Там же, с. 38, 39). И делает эту революцию, движет ее скрытая Сеть извращенцев. Но транссексуальность, сомнения в своей половой идентичности – это проблемы не людей, а демонов; видя жизнь людей, им тоже хочется… Поэтому они ищут свой пол, перебегают из одного пола в другой, играют в пол. Но без насилия нет революции. На традиционный пол, отвергающее любые извраты, обрушился нешуточный террор даже в космополитической Франции.
  11. Мудрый богослов и ученый, С.С. Аверинцев,  не выдержал и заговорил. Он справедливо заметил, что наибольшую опасность для людей таят половые извращения, которые гибель человечества превращают в наивысшие наслаждения.  Так, «сексуальная революция, которая давно уже действует отнюдь не только «пермиссивно», но и агрессивно, развязывая моральный террор, который, похоже, превзойдёт все кошмары лицемерия, ханжества и «прюдства» былых времен — по общему закону, по которому революционный террор эффективнее, нежели старорежимный» (Аверинцев С.С. София — Логос. Словарь. Киев, 2006, с. 162). К людям, которые живут по закону Сети, но уклоняются от полноценного разврата, будет применен неслыханный террор,  который отчасти приоткрыл нам незабвенный маркиз де Сад. И этот террор на Западе стал уже реальностью.
  12. Сетевые навигаторы уже полностью заменяют голову человека; двигаясь по указаниям прибора, и в результате его ошибки он спокойно выезжает на встречную полосу или прямо вылетает с моста в реку... Мы не запоминаем дорог, разрушаем «геометрическое мышление», не умеем запоминать сложные маршруты — да и простые тоже! Даже обычный бумажный атлас в случае отказа электроники, ставит нас в тупик — а как им пользоваться-то?!
  13. «Если соль потеряет силу, чем исправить ее? Ни в землю, ни в навоз не годится; вон выбрасывают ее на попрание людям во тьму кромешную. Кто имеет уши слышать, да слышит!» (Лк. 14. 34-35.).
  14. Поскольку всю планету США оцифровали, охватили количественными сетями,  то возможно с высочайшей точностью определять не только свои координаты, но и место противника. Сетецентрический подход может свести почти к нулю боевую мощь материального оружия, не учитывающего зверя Сети.
  15. Паук проник между двух стекол окна и ждет добычу. И вот муха на стекле; паук вмиг сплел паутину, но муха улетела. Другая муха села на стекло, паук инновационировал паутину, но результата нет. Паук сотворил уже хайтековскую сеть, но сам же в ней запутался и стал жертвой прогресса.


Другие статьи автора: Шулевский Николай

Архив журнала
№4, 2020№1, 2021кр№2, 2021кр№3, 2021кре№4, 2021№3, 2020№2, 2020№1, 2020№4, 2019№3, 2019№2, 2019№1. 2019№4, 2018№3, 2018№2, 2018№1, 2018№4, 2017№2, 2017№3, 2017№1, 2017№4, 2016№3, 2016№2, 2016№1, 2016№4, 2015№2, 2015№3, 2015№4, 2014№1, 2015№2, 2014№3, 2014№1, 2014№4, 2013№3, 2013№2, 2013№1, 2013№4, 2012№3, 2012№2, 2012№1, 2012№4, 2011№3, 2011№2, 2011№1, 2011№4, 2010№3, 2010№2, 2010№1, 2010№4, 2009№3, 2009№2, 2009№1, 2009№4, 2008№3, 2008№2, 2008№1, 2008№4, 2007№3, 2007№2, 2007№1, 2007
Поддержите нас
Журналы клуба