Журнальный клуб Интелрос » Credo New » №3, 2017
Чижиков Эдуард Николаевич
Санкт-Петербургский университет ГПС МЧС России, начальник университета,
генерал-лейтенант внутренней службы,
член-корреспондент Академии геополитических проблем,
E-Mail: lvn55555@mail.ru
Eduard Nikolaevich Chizhikov
St. Petersburg University of the State Fire Service of EMERCOM of Russia,
Chief, Lieutenant General of Internal Service,
Corresponding Member of the Academy of Geopolitical Problems,
E-Mail: lvn55555@mail.ru
УДК 338.22
К ВОПРОСУ О ГОСУДАРСТВЕННОЙ СТРАТЕГИИ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ
Аннотация. В статье представлен сравнительный анализ содержания Государственных стратегий Российской Федерации 1996 и 2017 годов.
Ключевые слова: сравнительный анализ, государственная стратегия, экономическая безопасность, экономический суверенитет, национальные интересы, угрозы и вызовы безопасности, риски экономической безопасности, обеспечение экономической безопасности
TO THE QUESTION OF THE STATE ECONOMIC SECURITY STRATEGY
Abstract. The article presents a comparative analysis of the contents of the State Strategies of the Russian Federation adopted in 1996 and 2017.
Key words: Comparative Analysis, State Strategy, Economic Security, Economic Sovereignty, National Interests, Security Threats and Challenges, Economic Security Risks, Ensuring Economic Security
Россия переживает очередной сложный период политического и социально-экономического развития. Ситуация значительно осложнилась с момента введения против нашей страны санкций, участие в которых принимает несколько десятков государств [см.: 1]. Так, уже третий год Российская Федерация лишена права голоса на Парламентской Ассамблее Совета Европы (далее – ПАСЕ). Демонстрируя готовность к диалогу с Европейским Союзом (далее – ЕС), Россия продолжала выплачивать ежегодные 30,1 миллиона евро ЕС, включая и уже оплаченный взнос за 2017 год. Но в начале июня 2017 года было объявлено о сокращении взноса на треть в 2018 году [2]. Товарооборот с постоянными торгово-экономическими партнерами, поддержавшими санкции, сократился в разы: с Финляндией, например, с 18 миллиардов долларов США в 2014 году до девяти – в 2016 году [3].
В ряду отрицательных факторов следует обозначить и необходимость укрепления обороноспособности России из-за действий НАТО, взявшего курс на размещение дополнительных вооруженных контингентов на западной российской границе, а также развертывание системы так называемой «противоракетной обороны» не только на западной, но и на восточной границах нашего государства.
Эти и ряд других обстоятельств резко отрицательно повлияли не только на экономическое состояние страны, но актуализировали необходимость разработки новой стратегии экономической безопасности.
Указом Президента Российской Федерации от 13.05.2017 г. № 208 была утверждена «Стратегия экономической безопасности Российской Федерации на период до 2030 года» [5], рассчитанная на ближайшие четырнадцать лет (далее – Стратегия – 2017, современная Стратегия).
Мероприятия по реализации Государственной стратегии экономической безопасности Российской Федерации, утвержденной Указом Президента Российской Федерации от 29.04.1996 г. № 608 [см.: 6] (далее – Стратегия – 1996), были призваны обеспечить реализацию планируемых в ближайшие три – пять лет экономических преобразований, но определяла деятельность государства по в области экономической безопасности российского государства на протяжении последних двух десятилетий.
Очевидно, что Стратегии разрабатывались в разных конкретно-исторических условиях. Но есть и общее в геополитической ситуации: сложное экономическое состояние страны, стремление Запада поставить экономику России в полную зависимость от мировой (читай: евроатлантической) экономики, максимально ограничить как экономический, так и политический суверенитет Российской Федерации. Это позволяет провести сравнительный анализ структуры, основного содержания и некоторые результаты реализации Стратегии–1996.
Стратегия–1996 и Стратегии–2017 являются документами стратегического характера, составляющими часть стратегии национальной безопасности Российской Федерации. Они определяют вызовы и угрозы экономической безопасности Российской Федерации (далее – экономическая безопасность), а также цели, основные направления и задачи государственной политики в сфере обеспечения экономической безопасности.
Экономические преобразования второй половины девяностых годов XX века должны были обеспечить такое развитие экономики, при котором «создались бы приемлемые условия для жизни и развития личности, социально-экономической и военно-политической стабильности общества и сохранения целостности государства, успешного противостояния влиянию внутренних и внешних угроз», а также защиту гражданских прав населения, повышение уровня и качества его жизни. Объектами экономической безопасности Российской Федерации объявлялись личность, общество, государство и основные элементы экономической системы.В Стратегии–1996 было подчеркнуто, что «без обеспечения экономической безопасности практически невозможно решить ни одну из задач, стоящих перед страной, как во внутригосударственном, так и в международном плане». А внешнеэкономическая направленность заключалась, прежде всего, в «эффективной реализации преимуществ международного разделения труда», в формировании условий для равноправной интеграции в мирохозяйственные связи, в недопущении критической экономической зависимости России. Основной целью современной Стратегии обозначена реализация стратегических национальных приоритетов Российской Федерации, определенных в Стратегии национальной безопасности Российской Федерации, утвержденной Указом Президента Российской Федерации от 31 декабря 2015 г. № 683 [см.: 7]. Они конкретизированы в таких формулировках, как «обеспечение противодействия вызовам и угрозам экономической безопасности, предотвращение кризисных явлений в ресурсно-сырьевой, производственной, научно-технологической и финансовой сферах, а также недопущение снижения качества жизни населения».
Следует обратить внимание, что в Стратегии–2017 среди стратегических национальных приоритетов, а также целей место «личности» занимает «население». Новым является и перечень из шести целей, первая из которых – укрепление экономического суверенитета Российской Федерации, а завершает перечень – повышение уровня и улучшение качества жизни населения.
Стратегии различаются как по объему текста (возрастание в 1,6 раза в сторону Стратегии–2017), так и структурно: пять разделов вместо четырех в Стратегии–1996. Кроме того, в Стратегии–2017 в «Общих положениях» присутствует определение ключевых категорий, чего не было в Стратегии–1996. Так, «экономическая безопасность» определена как «состояние защищенности национальной экономики от внешних и внутренних угроз, при котором обеспечиваются экономический суверенитет страны, единство ее экономического пространства, условия для реализации стратегических национальных приоритетов Российской Федерации»; а «экономический суверенитет Российской Федерации» – как «объективно существующая независимость государства в проведении внутренней и внешней экономической политики с учетом международных обязательств».
В обеих Стратегиях во втором разделе дается характеристика угрозам экономической безопасности, но в современной Стратегии к угрозам добавляются «вызовы».
В Стратегии–1996 обозначены четыре угрозы и все они имеют внутренний характер: увеличение имущественной дифференциации населения и повышение уровня бедности; деформированность структуры российской экономики, обусловленная рядом факторов, первым из которых был сформулирован как усиление топливно-сырьевой направленности экономики; возрастание неравномерности социально-экономического развития регионов и криминализация общества и хозяйственной деятельности. Очевидна явная недооценка негативного влияния внешних угроз.
В Стратегии–2017 перечислены уже двадцать пять вызовов и угроз (без их разделения). Среди них сохранились и даже обострились перечисленные выше угрозы, но внимание акцентировано на внешние вызовы и угрозы, составляющие примерно половину всего перечня. На наш взгляд, важным является признание «исчерпания экспортно-сырьевой модели экономического развития, резкое снижение роли традиционных факторов обеспечения экономического роста, связанное с научно-технологическими изменениями» (II раздел, пункт 12.9).
Возрастание роли геополитических и геоэкономических факторов объясняется разрушением однополярного и переходом к многополярному миру, сопровождаемым нарастанием геополитической нестабильности и неустойчивости развития мировой экономики; резким обострением глобальной конкуренции; усилением тенденции распространения на сферу экономики вызовов и угроз военно-политического характера; использованием экономических методов для достижения политических целей; глобальными климатическими изменениями, способными вызвать дефицит продовольствия и борьбу за возобновляемые ресурсы.
В современной Стратегии не обозначены задачи по разработке количественных и качественных параметров (пороговых значений) состояния экономики, выход за пределы которых могут вызывать угрозу экономической безопасности страны, как это было сделано в Стратегии–1996. Но в целях своевременного выявления вызовов и угроз экономической безопасности, оперативного реагирования на них, выработки управленческих решений и рекомендаций должна формироваться система управления рисками. Эта система призвана решить четыре основные задачи: выявление и оценка существующих и потенциальных вызовов и угроз экономической безопасности; оценка имеющихся ресурсов; планирование необходимых мер по локализации или минимизации вызовов и угроз, а также контроль. Она должна включать в себя систему распределенных ситуационных центров, работающих с федеральными органами исполнительной власти и органами государственной власти субъектов Российской Федерации.
Кроме того, определено сорок показателей состояния экономической безопасности от индекса физического объема валового внутреннего продукта до уровня преступности в сфере экономики. Этот перечень может уточняться по результатам мониторинга ее состояния экономической безопасности.
В Стратегии–1996 были обозначены три основных направления деятельности государства по обеспечению экономической безопасности Российской Федерации: выявление случаев отклонения фактических или прогнозируемых параметров экономического развития от пороговых значений экономической безопасности и разработка комплексных государственных мер по выходу страны из зоны опасности; организация работы в целях реализации комплекса мер по преодолению или недопущению возникновения угроз экономической безопасности, а также экспертиза принимаемых решений по финансовым и хозяйственным вопросам с позиции экономической безопасности Российской Федерации.
В Стратегии–2017 в третьем разделе определено уже в два раза больше направлений – восемь:
— развитие системы государственного управления, прогнозирования и стратегического планирования в сфере экономики;
— обеспечение устойчивого роста реального сектора экономики;
— создание экономических условий для разработки и внедрения современных технологий, стимулирования инновационного развития, а также совершенствование нормативно-правовой базы в этой сфере;
— устойчивое развитие национальной финансовой системы;
— сбалансированное пространственное и региональное развитие Российской Федерации, укрепление единства ее экономического пространства;
— повышение эффективности внешнеэкономического сотрудничества и реализация конкурентных преимуществ экспортно-ориентированных секторов экономики;
— обеспечение безопасности экономической деятельности;
— развитие человеческого потенциала.
Закономерным выглядит приоритет внимания системе государственного управления, постоянно пребывающей в зоне критики. Причиной тому являются результаты деятельности государства в сфере обеспечения экономической безопасности в ходе реализации управленческих решений в рамках Стратегии–1996. И дело, на наш взгляд, не в «идеальном шторме», длящемся с конца 2014 года в виде трех факторов – рухнувших цен на нефть, санкций и контрсанкций, а также накопившихся структурных проблем, по мнению бывшего заместителя министра Минэкономразвития. В России «за последние 14 лет внутренний спрос удовлетворялся на 80 процентов за счет импорта и роста цен. И у нас все было импортное, и была институциональная инфляция. То есть инфляция из-за низкой конкурентной среды» [см.: 8].
В мае 2017 года на заседании Правительственной комиссии по импортозамещению Председатель Правительства Российской Федерации в качестве позитивного примера привел показатели такой «важной отрасли, как нефтегазовое машиностроение: план по импортным поставкам был в районе 56 процентов, сейчас это 45,5 процентов. В радиоэлектронной промышленности план 69 процентов, а реальные значения поставок по импорту – 54 процента. Импорт продовольственных товаров и сельхозсырья за три года снизился более чем в полтора раза – точнее, в 1,7 раза» [см.: 9].
По данным Министерства сельского хозяйства по итогам 2016 года, Россия обеспечила себя отечественными овощами на 90 процентов. Доля мясной продукции отечественного производства на рынке превышает 90 процентов. Тракторы, комбайны и другая сельскохозяйственная техника отечественного производства потеснила импортные аналоги в парках российских аграриев – сейчас, по оценкам главы Министерства промышленности и торговли, ее доля на российском рынке занимает больше 50 процентов, притом, что в 2008 – 2009 годах этот показатель составлял 18 процентов [10].
По официальным данным по вопросу продовольственной безопасности государство близко к ее обеспечению. Следовательно, все необходимые ресурсы были и раньше, но не использовались в рамках Стратегии–1996. По остальным видам экономической безопасности серьезные проблемы остаются.
Реализуя Стратегию–2017, усилиями десяти рабочих групп в Минэкономразвития разрабатывается план действий Правительства Российской Федерации на 2017 – 2025 годы, готовятся и «альтернативные предложения», которые, по мнению Президента страны, удивительным образом можно объединить. В правительственном варианте проекта выделены три важнейшие задачи: обеспечение стабильности макроэкономической динамики и системы налоговых платежей; повышение эффективности в сфере занятости и создание умной экономики, опирающейся на интеллектуальный потенциал нации, на достижения науки и технологии.
Министерство связи и массовых коммуникаций Российской Федерации подготовило проект программы «Цифровая экономика Российской Федерации», согласно которому планируется к 2025 году достигнуть ряда показателей, существенно улучшающих качество жизни населения. В проекте определены восемь направлений развития: государственное регулирование, информационная инфраструктура, исследования и разработки, кадры и образование, информационная безопасность, государственное управление, «умный город» и цифровое здравоохранение.
Государственное регулирование предполагает принятие ряда законов, обеспечивающих возможность использования blockchain (технология блочных цепей, первоначально созданная для обеспечения операций с криптовалютой биткоин), а также интернета вещей и больших данных (big data). Так, big data позволяет обрабатывать большие массивы неструктурированных данных и на их основе систематизировать, например, данные образовательного учреждения. В целях безопасности планируется снижение доли трафика, проходящего через зарубежные серверы, с 60 процентов в 2017 году – до пяти процентов к 2020 году, то есть зависимость от иностранных серверов снизить в 12 раз [см.: 11, 12].
В Государственную программу «Развитие образования» на 2013 – 2020 годы, утвержденную Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 апреля 2014 года № 295 [см.:13], очередным Постановлением от 31 марта 2017 года № 376 уже интегрируются приоритетные проекты по направлению стратегического развития «Образование»: «Современная цифровая образовательная среда в Российской Федерации», «Подготовка высококвалифицированных специалистов и рабочих кадров с учётом современных стандартов и передовых технологий», «Вузы как центры пространства создания инноваций», «Создание современной образовательной среды для школьников», определённые президиумом Совета при Президенте Российской Федерации по стратегическому развитию и приоритетным проектам [см.: 14].
Санкт-Петербургский университет ГПС МЧС России активно работает над формированием и развитием современной цифровой образовательной среды.
Таким образом, сравнительный анализ двух Стратегий показывает, во-первых, настоятельную их необходимость и важность в деле обеспечения экономической безопасности.
Во-вторых, недооценка внешних вызовов и угроз отрицательно влияет на уровень экономической безопасности государства.
В-третьих, Стратегия–2017 по сравнению со Стратегией–1996 является стратегическим документом, включающим больше направлений деятельности государства по обеспечению собственной экономической безопасности.
В-четвертых, даже выборочный анализ показывает, с одной стороны, издержки и недостатки в реализации Стратегии–1996, поставившие под угрозу экономический суверенитет и экономическую безопасность Российской Федерации, но и наличие внутренних ресурсов по его полному обеспечению, с другой.
