Журнальный клуб Интелрос » Дружба Народов » №4, 2016
Пятнадцать лет назад я познакомился с учителем истории из небольшого города Александрия — Иосифом Григорьевичем Спектором.
О бедности провинциального учителя я знаю с детства, отец — историк, мать — учительница младших классов, родители учеников дарили ей сирень, душистую и несъедобную, и гардероб послевоенного учителя — осниа мэо мэкумпорто, всё, что имею, — на себе.
Но в изголовье у меня на самодельных полках стояли Пушкин, Лермонтов, Толстой, Толковый словарь Ушакова. Отец собрал несколько сотен книг, недоедая.
Похожая история произошла с Иосифом Григорьевичем и его женой — Фаиной, на удивление красивой даже в седине учительницей географии, но утонченные черты ее лица за неимением в Александрии Тициана запечатлял фотограф, инвалид Отечественной войны, в ортопедических ботинках, покрытых теплой украинской пылью. В Александрии и Ватутине в июле было много пыли и подсолнухов, но (опять это «но») даже семечки учителю непозволительны, высокие слова несовместимы с семечками на губах.
Прекрасная Фаина опровергла представление тысячелетней давности о том, что женщине довольно красоты, и написала школьные учебники по географии родного края, заранее не соглашаясь с «лозунгами» новой жизни:
— Купи кусочек родины.
Надо же так сказать. Купи кусочек родины — с могилкой неизвестного солдата на обочине проселка. Вчерашнего десятиклассника...
В Александрии наступало лето. Учительница в пчелах и подсолнухах пешком творила географию родного края. Учитель сочинял стихи, как у Наума Кислика:
— Он сочинял, пока свеча
не дочадит,
пока подойник
в сенях не грохнет сгоряча
и не проплачет дверь по-вдовьи.
История фронтовика Наума Кислика, с багровой вмятиной на лбу, оставленной осколком от немецкой мины, учителя из Белоруссии, поэта.
Историк Спектор сочинял нравоучения, морализировал и призывал к высоким идеалам, но в трещинах его идейных убеждений прорастали подсолнухи и огурцы живой поэзии.
Подарки дождика и неба без призывов. Чистый русский язык, благородная сдержанность формы:
Ночь. И мерный бой часов.
За окном — метель.
Снежный край. Страна лесов.
Вологда. Артель.
....................................................
Утро. Вьюга унялась.
Солнце над сосной.
Счастье — это каждый раз
приходить домой.
Учитель часто побеждал поэта и снова в трещинах его переживаний появлялись одуванчики, зеленые ростки тополей — осокорей с чудесной
рифмой — «осень скоро».
И все-таки они соединились — историк и поэт — в стихотворении трансцендентальной силы.
— Седых веков седые пилигримы,
они прошли песков
синайский зной,
и затворили воды за спиной
но не забыли
куст неопалимый
и верили, что за Стеною плача
нас ждёт и смех,
и счастье, и удача.
Одно короткое стихотворение. А много и не надо, чтобы написать его на камне.