Введение

– Будут ли это две разные вещи – Кратил и изображение Кратила, если кто-либо из богов воспроизведет не только цвет и очертания твоего тела, как это делают живописцы, но и все, что внутри, – воссоздаст мягкость и теплоту, движения, твою душу и разум – одним словом, сделает все, как у тебя, и поставит это произведение рядом с тобой, будет ли это Кратил и изображение Кратила, или это будут два Кратила?

– Два Кратила, Сократ. Мне по крайней мере так кажется.

Это рассуждение появляется довольно неожиданно в платоновском диалоге «Кратил», посвященном, как известно, проблеме правильности наименований и толкованию имен. Рискну предположить, что не в меньшей степени неожиданным оно было и для самого автора.

Оно странным образом напоминает современные рассуждения, касающиеся философии сознания. Действительно, если заменить слово «изображение», например, термином «функциональный изоморф», столь любимым Дэвидом Чалмерсом, то сходство с некоторыми «мысленными экспериментами» этого современного исследователя будет вполне очевидным. Да и сама форма рассуждения Сократа в приведенном фрагменте вполне похожа на «мысленный эксперимент».

Есть, конечно, и немаловажное отличие – у двух Кратилов имеется (одна?) душа. Эта деталь, возможно, сделала бы довольно проблематичным дальнейшее развитие данной темы Платоном, если бы он, например, полагал, что такое чудесное удвоение души не только мыслимо, но и возможно. Однако сам факт наличия у них души освободил бы автора диалога от тех подчас неразрешимых трудностей, которые встают перед Чалмерсом и другими исследователями, решающими проблему мыслимости зомби. Действительно, дико было бы, например, представить Платона задающимся вопросом о том, появится ли у Кратила душа в том случае, если бы богу было угодно воспроизвести с величайшей точностью лишь внешний его облик и внутреннее устройство (а душу в него не вложить)