Т. Оболевич, А.С. Цыганков

С.Л. ФРАНК В ГОЛЛАНДИИ:
КОНТУРЫ ТВОРЧЕСКОГО И ЖИЗНЕННОГО ПУТИ

Оболевич Тереза – Dr. hab., профессор, заведующая кафедрой русской и византийской фило­софии. Папский университет Иоанна Павла II. Польша, 31‒002, г. Краков, ул. Канонича, д. 9; е-mail: tereza.obolevich@upjp2.edu.pl

Цыганков Александр Сергеевич – кандидат философских наук, научный сотрудник. Инсти­тут философии РАН. Российская Федерация, 109240, г. Москва, ул. Гончарная, д. 12, стр. 1; e-mail: m1dian@yandex.ru

Во вступительной статье к архивной публикации немецкоязычного конспекта С.Л. Франка, подготовленного для голландского издания книги И.А. Бунина «Дело корнета Елагина» 1934 г., авторы воссоздают общие контуры творческого и жизнен­ного пути русского философа в Голландии. Устанавливаются причины интереса Франка к интеллектуальной среде Голландии и история его голландских лекцион­ных поездок 1930-х гг. Одной из ключевых фигур, которая играла важную роль при установлении контактов с голландскими интеллектуальными кругами в 1920-е гг., был друг Франка голландский физик Пауль Эренфест, с 1912 г. работающий в Уни­верситете Лейдена. Знакомство Франка с Эренфестом произошло еще в Санкт-Пе­тербурге благодаря его младшему брату Михаилу Франку. Подчеркивается большое значение для русского философа публикаций на голландском языке, которые были сделаны в 1930-е гг., что было обусловлено невозможностью вести полноценную творческую деятельность в Германии после прихода к власти в 1933 г. партии нацио­нал-социалистов. Отдельно оговариваются публикационные планы Франка 1930-х гг., связанные с голландскими изданиями, которые упоминаются им и его корреспонден­тами в ходе частной переписки. В завершение вступительной статьи дается общая характеристика публикуемого архивного источника, указываются расхождения гол­ландского перевода с немецкоязычным оригиналом, а также прослеживается связь данного текста Франка с другими архивными источниками и опубликованными статьями.

Ключевые слова: С.Л. Франк в Голландии, Дело корнета Елагина, И.А. Бунин, гол­ландские публикации С.Л. Франка, русская философия в эмиграции

Для цитирования: Оболевич Т., Цыганков А.С. С.Л. Франк в Голландии: контуры творческого и жизненного пути // Философский журнал / Philosophy Journal. 2019. Т. 12. № 4. С. 143‒160.

© Оболевич Т.

© Цыганков А.С.

После своей вынужденной эмиграции из Советской России осенью 1922 г. С.Л. Франк до конца 1937 г. проживал в Германии, ставшей для него «второй родиной». Философу удалось установить контакты с немецкими интеллектуалами, что способствовало его публикационной активности, осо­бенно в журнале «Kant-Studien». Однако Франк задумывался также о поиске новых источников для содержания себя и своей семьи, в частности, пытаясь наладить связи с голландскими коллегами.

Примечательным в этой связи является письмо от 9 декабря 1929 г., на­писанное Франку Филиппом Констаммом (Philip Kohnstamm, 1875‒1951), голландским физиком, философом и педагогом немецкого происхождения, в котором говорилось: «Эренфест написал мне, что Вы будете 4 и 5 февраля в Голландии. Я был бы чрезвычайно рад лично познакомиться с Вами в ходе этой поездки, так как я уже имел удовольствие прочитать Вашу интересную работу о русской философии в докладах Kant-Studien»1.

В этом письме Констамм ссылался на Пауля Эренфеста, с которым Франк познакомился еще около 1908 г. в России благодаря своему брату-ма­тематику Михаилу Франку2. Впоследствии вдова философа Татьяна Серге­евна в интервью для радиостанции «Свобода» в 1967 г. вспоминала об их близких друзьях: «Был такой замечательный физик Павел Сигизмундович Эренфест, по происхождению австрийский еврей, который был женат на рус­ской, и ему не удалось, из-за своего еврейства, устроиться в Петербурге, и он получил знаменитую лейденскую кафедру в Голландии»3. С 1912 г. Эренфест работал в университете города Лейдена и был частым гостем в доме Констамма в голландской общине Эрлемо4. По всей вероятности, именно с Эренфестом и его женой Татьяной Алексеевной Афанасьевой-Эренфест связаны первоначальные поиски Франком контактов в Голландии. Так, в ответном письме Афанасьевой-Эренфест от 23 декабря 1923 г. можно прочесть: «Ваше письмо П.С. пришло, к сожалению, уже после его отъезда в Америку, откуда он вернется не раньше начала мая: он сам приглашен на гастроли в Пасадену5 (и интересовался этим приблизительно с той же точки зрения, как Вы – голландским приглашением, между нами гово­ря). <…> Очень хотелось бы, чтобы Ваша мечта посетить Голландию сбы­лась; ведь тогда Вы, конечно, будете нашим гостем?»6. Таким образом, уже

1 P. Kohnstamm an S. Frank 9.12.1929 // Bakhmeteff Archive of Russian and East European His­tory and Culture, Rare Book & Manuscript Library. Columbia University, New York (далее BAR). S.L. Frank Papers. Box 9. Вероятно, речь идет либо о работе С.Л. Франка «Die rus­sische Weltanschauung» (Charlottenburg, 1926), либо о «Die russische Philosophie der letzten fünfzehn Jahre» (Kant-Studien. 1926. No. 31. S. 89‒104).

2 См.: Оболевич Т., Цыганков А.С. Свидетели «великого перелома»: переписка А. Эйн­штейна и С.Л. Франка // Вопросы философии. 2018. № 11. С. 111‒116.

3 Русская смута устами проигравших. К 95-летию революции. Татьяна Франк. URL: http://
www.sinergia-lib.ru/data_files/frank2_630.mp3 [аудио]; https://www.svoboda.org/a/24764105.
html [текст] (дата обращения: 19.02.2019). Исправлены оговорки «Эрнефест» и «ляйтер­скую кафедру».

4 Klomp H.A. De relativiteitstheorie in Nederland: breekijzer voor democratisering in het inter­bellum. Utrecht, 1997. P. 48.

5 Эренфест был приглашен в Калифорнийский технологический институт в Пасадене для чтения лекций в качестве ассистент-профессора и уехал из Роттердама 3 декабря 1923 г. См.: Lunteren van F. Paul Ehrenfest: de Leidse onderzoekschool van een fysicus indiaspora. 2003. P. 20. URL: http://www.lorentz.leidenuniv.nl/history/einstein/Ehrenfest_Lunteren.pdf (дата обращения: 17.02.2019).

6 Т.А. Афанасьева-Эренфест С.Л. Франку 23.12.1923 // BAR. S.L. Frank Papers. Box 6.

в 1923 г. Франк искал возможность читать лекции в Голландии, которые су­лили ему определенные финансовые перспективы. Это не удивительно, по­скольку к ноябрю 1923 г. Германии удалось стабилизировать курс марки, что вызвало значительные финансовые трудности у русских эмигрантов, ко­торые в большинстве своем обладали американской и английской валютой и прежде выгодно использовали нестабильность немецкой марки.

Однако первая лекционная поездка Франка по голландским городам со­стоялась только в 1930 г. Именно о ней говорил Констамм в своем письме от 9 декабря 1929 г., указывая, что Эренфест мог бы сопровождать Франка во время предполагаемого визита последнего к Констамму в Эрлемо. В ходе этой поездки Франк читал лекции о современном положении и проблемах Восточной церкви (Лейден, 5 февраля) и религиозных преследованиях в Со­ветской России (Утрехт, 4 февраля)7. В начале 1930 г. Франк также побывал в Международной школе философии в Амерсфорте (Internationale School voor Wijsbegeerte), о чем он упоминал в своей «Автобиографии», подготов­ленной для Совета академической помощи в 1934 г.8 Об этом косвенно сви­детельствовал и Констамм, который в вышеупомянутом письме говорил: «Вероятно, лучше всего было бы, если Вы после своего доклада в Лейдене, 6 февраля смогли бы приехать в Эрлемо, чтобы оттуда, на обратном пути за­ехать в Амерсфорт»9. Международная школа философии в Амерсфорте, ста­тут которой был принят 6 декабря 1915 г., являлась главным центром фило­софский мысли в Голландии. В разное время в ее стенах читали доклады такие мыслители, как Мартин Бубер, Рабиндранат Тагор, Мартин Хайдеггер и Эммануэль Левинас.

Следующая поездка Франка в Голландию пришлась на февраль 1931 г. На этот раз он побывал в Амстердаме и Лейдене с лекциями о Ф.М. Досто­евском10. Газета «Возрождение» от 6 марта 1931 г. писала: «В старом гол­ландском университетском городе Лейден проф. С.Л. Франк читал на днях лекцию о Достоевском. Открыл собрание проф. ван Вейк. <…> При много­численной аудитории, среди которой был ряд голландских профессоров, проф. Франк говорил о значении личности Достоевского, о символиче­ском характере изображаемых им типов. В эпоху кризиса гуманизма, ко­гда последнего сменил революционный социализм (марксизм), построен­ный на злых человеческих страстях и вылившийся в России в большевизм, Достоевский раскрыл подлинную сущность человеческой природы, как бы провидя будущее крушение веры в человека. Речь проф. С.Л. Франка захва­тила аудиторию, и по ее окончании профессор был награжден общими апло­дисментами. Накануне с таким же успехом прошел доклад проф. Франка

7 О лекционной деятельности Франка писали голландские газеты, см.: Prof. Frank te Lei­den // Algemeen Handelsblad. 1930. Januari 17. P. 2; Voordracht van Prof. Dr. S. Frank te Lei­den // Telegraaf 1930. Januari 17. P. 3. В последней газетной статье сообщалось, что Франк был приглашен в Лейден Либерально-христианским студенческим союзом и Нидерланд­ским христианским студенческим объединением.

8 Cм.: Документы С.Л. Франка, связанные с Советом академической помощи и другими организациями (1934‒1945 гг.) // Цыганков А.С., Оболевич Т. Немецкий период философ­ской биографии С.Л. Франка (новые материалы). М., 2019. С. 228‒230.

9 P. Kohnstamm an S. Frank 9.12.1929 // BAR. S.L. Frank Papers. Box 9.

10 См.: С.Л. Франк Ф. Либу 1.3.1931 // Исследования по истории русской мысли. Ежегодник за 2001‒2002. М., 2002. С. 487: «В феврале я читал доклады о Достоевском в Праге, Бер­лине и Голландии».

в Амстердаме»11. Голландская газета «Algemeen Handelsblad» указывала на то, что 19 февраля Франк читал лекцию в Свободном университете Ам­стердама на тему «Духовный мир Достоевского», а 20 февраля в Лейдене говорил на тему «Достоевский и кризис гуманизма»12.

Посещал Франк Голландию также в 1932 г., о чем философ упоминал в своей «Автобиографии»: читал «доклады к юбилею Спинозы в ноябре 1932 г. в Амстердаме, Роттердаме и Гааге»13. В Бахметевском архиве в фон­де Франка сохранилась вырезка из голландской газеты, где в рубрике «Научные сообщения» под заголовком «Спиноза как мистик» сообщалось: «Вчера вечером проф. д-р С. Франк из Берлина читал лекцию о Спинозе как мистике для Философского общества в Роттердаме в здании Немецкого со­юза». Кроме того, в газетной статье приводилось общее содержание лекции Франка, в заключение которой подчеркивалось, что учение Спинозы «мо­жет мыслиться лишь как конкретно мистический панентеизм»14. Франк бы­вал в Голландии и несколькими месяцами ранее, о чем писал Петру Струве 5 августа 1932 г.: «В воскресенье я еду в Голландию на неделю»15. На 8‒12-е числа августа были назначены лекции Франка «О русском духовном типе в его отношении к западному» в Международной школе философии в Амерсфорте16. Там же Франк должен был читать курс лекций «Достоев­ский и духовная жизнь» и год спустя, в августе 1933 г., но в итоге он не со­стоялся. В Голландии, в Амстердаме, в ноябре 1934 г. произошло знаком­ство Франка с Людвигом Бинсвангером, который станет его близким другом и многолетним корреспондентом17. Франк и Бинсвангер осенью 1934 г. вме­сте принимали участие в лекционной программе голландского Философ­ского общества (Vereniging voor wijsbegeerte), основанного в феврале 1907 г.18 В этот же осенний визит Франк читал лекции о противоположности сво­боды и равенства (Амстердам, 29 октября)19, о И.А. Бунине (Амстердам,

11 Лекции проф. С.Л. Франка в Голландии // Возрождение. Март 6. № 2103. С. 5.

12 Prof. Dr. S. Frank over Dostojewsky // Algemeen Handelsblad. 1931. Januari 12. P. 3. О лек­ции Франка писала также газета «De Telegraaf». См.: Lezing van prof. dr. S. Frank over Dostojewsky // De Telegraaf. 1931. Februari 13. P. 1.

13 Цыганков А.С., Оболевич Т. Немецкий период философской биографии С.Л. Франка. С. 229.

14 См.: Wetenschappelijke Berichten // BAR. S.L. Frank Papers. Box 16. Информацию о докла­де Франка напечатали в нескольких голландских газетах: Spinoza // Algemeen Handels­blad. 1932. November 22. P. 1; Lezing van Prof. Dr. S. Frank // Algemeen Handelsblad. 1932. November 23. P. 1; Viering van Spinoza’s 300en verjaardag // Het Vaderland. 1932. November 23. P. 1; Spinoza als mysticus. Lezing van prof. Frank // Het Vaderland. 1932. November 27. P. 1. В последней публикации было приведено также общее содержание доклада Франка. Наряду с этим в архиве философа хранится немецкоязычный конспект, озаглавленный «Spinoza als Mystiker». См.: Frank S. Spinoza als Mystiker // BAR. S.L. Frank Papers. Box 12.

15 С.Л. Франк П.Б. Струве 5.8.1932 // Hoover Institution Archive, Stanford University (далее HIA). Gleb Struve Papers. Folder 10.

16 Internationale School voor Wijsbegeerte en Zomerleergangen // Het Vaderland. 1932. April 12. P. 3. Примечательно, что лекции Франка, прочитанные летом 1932 г., были частично сня­ты на кинопленку для небольшого фильма, посвященного летней программе Междуна­родной школы философии. Подробнее см.: Kerstreunie int. School voor Wijsbegeerte // Het Vaderland. 1932. December 8. P. 1.

17 См.: Цыганков А.С., Оболевич Т. История семьи и творчества С.Л. Франка в переписке Л. Бинсвангeра и Т.С. Франк // Философия. 2018. Т. II. № 2. С. 134‒155.

18 Vereniging voor wijsbegeerte. Het programma 1934/35 // De Telegraaf. 1934. Oktober 2. P. 3.

19 Содержание доклада Франка было опубликовано в местных газетах. См.: Tegenstelling tusschen frijheid en gelijkheid // De Telegraaf. 1934. Oktober 29. P. 2; Tegenstelling van fri­jheid en gelijkheid // Algemeen Handelsblad. 1934. Oktober 29. P. 2.

31 октября; Роттердам, 7 ноября)20, Ф.М. Достоевском (Амстердам, 4 нояб­ря)21. Наряду с лекционной деятельностью в ходе своих визитов в Голлан­дию Франк активно общался с коллегами, сообщая жене 6 ноября 1934 г.: «Теперь для меня начинаются четыре трудных дня – сегодня доклад здесь, и до него всякие встречи, завтра Лейден и Роттердам, послезавтра Гаага, и в пятницу дорога»22. Лекционная поездка Франка в Голландию планиро­валась также в 1937 г. при содействии профессора из Университета Амстер­дама Хендрика Йозефа Поса (Hendrik Josephus Pos, 1898‒1955)23, о чем фи­лософ информировал Бинсвангера 27 августа 1937 г.24 О самом намерении отправиться в лекционное турне по Голландии в 1937 г. Франк писал Посу 1 декабря 1936 г., указывая в этой связи, что празднование 100-летия смерти А.С. Пушкина в Голландии будет проходить более чем в скромной форме и по этой причине он не будет принимать в нем участие. Однако, как от­мечал Франк, «проф. Беккер в этой связи полагает, что мое философское лекционное путешествие по Голландии было бы вполне представимым». В качестве возможных «групп» тем для выступления Франк выделил две – «философско-систематические и “русские”»25. Однако этим планам не суж­дено было реализоваться.

В Голландии Франк познакомился с языковедом, основателем нидер­ландской славистики и вышеупомянутым профессором Лейденского уни­верситета Николой ван Вейком (Nicolaas van Wijk, 1880‒1941). В 1932 г. фи­лософ, стремясь получить место в Боннском университете, писал Фрицу Либу: «Я думаю, что меня мог бы рекомендовать как славист Лейденского унив<ерситета> (Голландия) проф. Н. ван Вейк, который очень ценит меня (Вы можете совершенно уверенно упоминать ван Вейка в качестве эксперта в этом вопросе)»26.

О том, какую помощь оказывали Франку голландцы, в частности ам­стердамский брокер и переводчик его работ с немецкого Цезарь Юлиус Энг­бертсен (Caesar Julius Engbertsen, 1897‒1970), письма которого хранятся в фонде русского философа27, свидетельствуют следующие слова из его пи­сем 1938 г. В.Б. Ельяшевичу: «В нашей жизни <…> довольно большое коли­‐

20 Prof. S. Frank over Boenin // Algemeen Handelsblad. 1934. Oktober 25. P. 9; Lezingen prof. S. Frank // De Telegraaf. 1934. Oktober 25. P. 2; Vereniging voor wijsbegeerte te Rotterdam // Het Vaderland. 1934. Oktober 9. P. 2; Iwan Boenin. Lezing van prof. dr. S. Frank // Het Vader­land. 1934. November 8. P. 2.

21 Dostojewsky en de frijheid. Lezing van prof. Frank // Algemeen Handelsblad. 1934. Novem­ber 4. P. 2.

22 Архив Дома русского зарубежья им. А. Солженицына (далее ДРЗ). Ф. 4. Оп. 11. Ед. хр. 2. Л. 5.

23 Х.Й. Пос сотрудничал с профессором Лейденского университета, специалистом по ан­тичной философии Яном Хендрикусом Дуббинком (Jan Hendrikus Dubbink, 1910‒2011), который также переписывался с Франком, а впоследствии с его вдовой и считал себя при­верженцем «философско-мистических взглядов» русского мыслителя. См.: Оболевич Т. Семен Франк. Штрихи к портрету философа. М., 2017. С. 91‒92.

24 S. Frank an L. Binswanger 27.8.1937 // Universitätsarchiv Tübingen (далее UAT). 443/7, 122.

25 S. Frank an H.J. Pos 1.12.1936 // Allard Pierson, University of Amsterdam, archive of H.J. Pos. Благодарим проф. Г.Е. Аляева за обнаружение описи архива Х.Й. Поса.

26 С.Л. Франк Ф. Либу 22.1.1932. С. 504.

27 BAR. S.L. Frank Papers. Box 6.

чество гостей (впрочем, только частью “настоящие”, т.е. доходные; есть еще голландская чета моих друзей, у к<ото>рых я в долгу и с к<ото>рой поэто­му счета особые» и «мы здесь одно время переживали большие трудности от безденежья – спасал меня один мой голландский друг, самоотверженно меня кредитовавший (без отдачи)»28. Не случайно Франк еще ранее писал жене: «В отнош<ении> голландцев я готов сказать (как Хлестаков и почт­мейстер, взяв с него взятку, говорит “почтмейстер – добрый человек”), что голландцы – милые люди!»29.

Большое значение, особенно после 1933 г., для Франка приобрела воз­можность публикации в голландских периодических изданиях. Первая его статья «De Geest van het Bolsjewisme. Het noodlottig dilemma der Europeesche menschheid» («Дух большевизма. Роковая дилемма европейского человече­ства») была опубликована в журнале «Haagsch Maandblad» («Гаагский еже­месячный журнал») в 1931 г. Далее, в 1932 г. Франк издал по-голландски брошюру (ранее изданную на немецком) «Русское мировоззрение» в ам­стердамском издательстве «J. Emmering». В 1933 г. в серии «Vrije religieuze Stemmen» («Свободные религиозные голоса») вышла статья «Dostojewsky en de crisis van het humanisme» («Достоевский и кризис гуманизма»), кото­рая, как писал Франк, «пойдет за 2 гульдена = 3 м<арки> 40 страница»30. В 1934‒1937 гг. на голландском языке появились исследования Франка, по­священные Бунину, Достоевскому, Толстому и Пушкину31, а в «голландском филологич<еском> журнале»32 вышла статья о его любимом поэте Райнере Марии Рильке33. Стоит также указать на тексты, упоминаемые Франком в его переписке, которые, однако, до сих пор не были обнаружены. Так, в письме от 20 июня 1937 г. к Бинсвангеру философ писал: «…недавно я отослал в один голландский журнал большую статью о “Проблеме религи­озного социализма”»34. Несколько ранее, 15 декабря 1936 г., Франк сообщал своему швейцарскому корреспонденту о том, что должен подготовить для голландской «энциклопедии большую и убористо написанную статью о рус­ской философии»35. Кроме того, известно, что с 1936 г. Франк переписывал­ся с секретарем журнала «Algemeen Weekblad voor Christendom en Cultuur» Мартеном ван Ряйном (Maarten van Rhijn, 1888‒1966) и в 1936‒1938 гг. соби­рался опубликовать там несколько статей, в частности о «Русских старцах»36.

28 Переписка С.Л. Франка с В.Б. Ельяшевичем и Ф.О. Ельяшевич (1922‒1950) // Исследова­ния по истории русской мысли. Ежегодник за 2015 г. М., 2016. С. 98, 100.

29 С.Л. Франк Т.С. Франк 29.8.1932 // Архив ДРЗ. Ф. 4. Оп. 1. Ед. хр. 10. Л. 6.

30 С.Л. Франк Т.С. Франк 20.8.1932 // Архив ДРЗ. Ф. 4. Оп. 1. Ед. хр. 10. Л. 4.

31 Frank S. Boenin // Leven en Werken. 1936. No. 9. P. 393‒400; Frank S. Leo Tolsotoi. Ter her­denking von zijn sterftag: 20.XI.1910 // Stemmen des tijds. 1936. No. I. P. 138‒154; Frank S. Dostojewski’s theodicee // Stemmen des Tijds. 1936. No. II. P. 103‒118; Frank S. Alexander Poesjkin. (Bij zijn harigen sterftag 11–II 1937) // Stemmen des Tijds. 1937. No. I. P. 125‒141.

32 С.Л. Франк П.Б. Струве 22.8.1936 // HIA. Gleb Struve Papers. Folder 10. См.: Frank S. De mys­tiek van R.M. Rilke // Leven en Werken. 1935. No. 3. P. 129‒132.

33 Частичная подборка голландских работ Франка представлена в: Библиография С.Л. Фран­ка // Семен Людвигович Франк. М., 2012. С. 531. Некоторые публикации были обнаруже­ны Г.Е. Аляевым (Аляев Г.Е. К вопросу об атрибуции текстов С.Л. Франка // Парадигма. Философско-культурологический альманах. 2017. Вып. 27. С. 17‒18). Мы благодарим Йо­сефину ван Кессель (Josephien van Kessel) из Университета Неймегена за содействие и воз­можность познакомиться с голландскими публикациями С.Л. Франка.

34 S. Frank an L. Binswanger 28.6.1937 // UAT. 443/7, 114.

35 S. Frank an L. Binswanger 15.12.1936 // UAT. 443/7, 93.

36 См. письма от редакции: Algemeen Weekblad an S. Frank // BAR. S.L. Frank Papers. Box 9.

О сотрудничестве с журналом «Algemeen Weekblad voor Christendom en Cultuur» Франк упоминал и в письме Посу от 1 декабря 1936 г.37 Кроме того, 24 февраля 1935 г. Франком было получено письмо с обещанием вы­платы гонорара из гронингенского журнала «Neophilologus»38 за статью «Мистика Р.М. Рильке». Наряду с этим Энгбертсен готовил перевод статьи Франка о В.С. Соловьеве, о чем он упоминал философу в своем письме от 9 февраля 1939 г.39

Значительная часть журнальных статей Франка, вышедших на голланд­ском языке, являлась переводом уже опубликованных его работ. Однако это не относится к предисловию, которое Франк написал для голландского из­дания книги И.А. Бунина «Дело корнета Елагина», вышедшей в 1934 г. в из­дательстве «Bigot en Van Rossum». Она была издана в конце 1934 г. седьмой книгой в серии «De Uilenreeks», где печатались не только голландская поэ­зия и проза, но и переводы известных зарубежных авторов40. В фонде Фран­ка в Бахметевском архиве сохранился немецкоязычный оригинал предисло­вия к книге Бунина, расшифровка и перевод которого публикуется в данном номере «Философского журнала». Этот текст Франка, который был озаглав­лен самим автором «Предисловие (к голландскому переводу “Дела корнета Елагина” Бунина)», специально готовился философом для голландского из­дания, на что указывает как заголовок, так и сам архивный источник, напи­санный аккуратным подчерком и явно предназначенный для дальнейшего прочтения сторонним лицом. Публикуемый архивный материал по своему содержанию во многом воспроизводит другой недавно напечатанный архив­ный текст Франка, носящий название «Иван Бунин – современный классик русской литературы» и написанный по-немецки в конце 1933 г.41 (пока не удалось найти информацию о том, где философ планировал публиковать данный текст, но его содержание во многом совпадает с голландской ста­тьей Франка 1936 г. «Бунин» из журнала «Leven en Werken» – «Жизнь и труд»)42. Однако предисловие к изданию 1934 г. по своему объему значи­тельно уступает упомянутому тексту, хотя отчасти воспроизводит его струк­туру, делая акцент на книге Бунина «Дело корнета Елагина». Стоит также упомянуть о том, что голландский перевод немецкоязычного текста, сам по себе являющийся очень точным, опускает все подчеркивания и смысловые ударения, которые были проставлены философом в рукописи. Вместе с тем голландский перевод в некоторых местах иначе, чем в оригинале, выделяет абзацы, что также изменяет смысловые акценты текста. Сам перевод был

37 S. Frank an H.J. Pos 1.12.1936 // Allard Pierson, University of Amsterdam, archive of H.J. Pos.

38 Gallas K.R. an S. Frank 24.2.1935 // Архив о. П. Скорера (Эксетер).

39 C.J. Engbertsen an S. Frank 9.2.1939 // BAR. S.L. Frank Papers. Box 6. О статье Франка «Het probleem van het Christelijk Socialisme» («Проблема христианского социализма»), предна­значавшейся для журнала «Stemmen des Tijds» («Голоса времени»), Энгбертсен также пи­сал в одном из писем к Посу от 10 февраля 1938 г. Однако статья была отклонена редак­тором. См.: C.J. Engbertsen aan H.J. Pos 10.2.1938 // Allard Pierson, University of Amsterdam, archive of H.J. Pos.

40 О реакции на книгу и предисловие Франка современников см.: Letterkundige kroniek // Nieuwe Apeldoornsche courant. 1935. Maart 9. P. 1.

41 Франк С.Л. Иван Бунин – современный классик русской литературы // Историко-фило­софский ежегодник’2017. М., 2017. С. 209‒227. См. также: Гапоненков А.А., Цыган­ков А.С. Художник с религиозным жизненным чувством: С.Л. Франк об И.А. Бунине // Там же. С. 178‒192.

42 Frank S. Boenin // Leven en Werken. 1936. No. 9. P. 393‒400.

выполнен голландским славистом Алейдой Г. Шот (Aleida G. Schot, 1900‒1969) при содействии вышеупомянутого Бруно Беккера (Bruno Becker, 1885‒1968), голландского ученого русского происхождения, эмигрировавшего из России в 1922 г. Беккер, обучавшийся в Санкт-Петербургском университе­те, был знаком с Франком, который указал его имя в анкете для Совета ака­демической помощи в качестве одного из возможных поручителей43.

Публикуемые материалы, написанные чернилами на четырех листах, хранятся в 13-м боксе Бахметевского архива в картонной папке с надписью: «Frank, Semen Liudvigovich. Vorwort (zur holländischen Übersetzung des Falls des Kornetts Elagin von Bunin) n.p., n.d. a.ms.a., 4 p. (forward to book by Ivan A. Bunin)». В тексте имеются подчеркивания и исправления, отмеченные нами полужирным шрифтом, курсивом и в сносках.

Список литературы

Аляев Г.Е. К вопросу об атрибуции текстов С.Л. Франка // Парадигма. Философско-культурологический альманах. 2017. Вып. 27. С. 12‒23.

Библиография С.Л. Франка / Сост. О. Назарова // Семен Людвигович Франк / Под ред. В.Н. Поруса. М.: РОССПЭН, 2012. С. 495‒571.

Гапоненков А.А., Цыганков А.С. Художник с религиозным жизненным чувством: С.Л. Франк об И.А. Бунине // Историко-философский ежегодник’2017. М.: Аквилон, 2017. С. 178‒192.

Лекции проф. С.Л. Франка в Голландии // Возрождение. 1931. Март 6. С. 5.

Оболевич Т. Семен Франк. Штрихи к портрету философа. М.: ББИ, 2017. 202 c.

Оболевич Т., Цыганков А.С. Свидетели «великого перелома»: переписка А. Эйнштейна и С.Л. Франка // Вопросы философии. 2018. № 11. С. 111‒116.

Переписка С.Л. Франка с В.Б. Ельяшевичем и Ф.О. Ельяшевич (1922‒1950) / Публ. и коммент. Г. Аляева и Т. Резвых // Исследования по истории русской мысли. Ежегодник за 2015 г. / Ред. М.А. Колеров. М.: Модест Колеров, 2016. С. 40‒240.

Русская смута устами проигравших. К 95-летию революции. Татьяна Франк. URL: http://www.sinergia-lib.ru/data_files/frank2_630.mp3 [аудио]; https://www.svoboda.org/a/
24764105.html [текст] (дата обращения: 19.02.2019).

С.Л. Франк П.Б. Струве // Hoover Institution Archive. Stanford University. Gleb Struve Papers. Folder 10.

С.Л. Франк Т.С. Франк // Архив Дома русского зарубежья. Ф. 4. Оп. 1. Ед. хр. 10.

Т.А. Афанасьева-Эренфест С.Л. Франку // Bakhmeteff Archive of Russian and East European History and Culture. S.L. Frank Papers. Box 6.

Франк С.Л. Иван Бунин – современный классик русской литературы / Пер. с нем. А.С. Цыганкова под ред. Н.В. Мотрошиловой // Историко-философский ежегод­ник’2017. М.: Аквилон, 2017. С. 209‒227.

Цыганков А.С., Оболевич Т. История семьи и творчества С.Л. Франка в переписке Л. Бинсвангeра и Т.С. Франк // Философия. 2018. Т. II. № 2. С. 134‒155.

Цыганков А.С., Оболевич Т. Немецкий период философской биографии С.Л. Франка (новые материалы). М.: ИФ РАН, 2019. 272 с.

Янцен В.В. Письма русских мыслителей в базельском архиве Фрица Либа: Н.А. Бердяев, Лев Шестов, С.Л. Франк, С.Н. Булгаков (1926‒1948) // Исследования по истории русской мысли. Ежегодник за 2001‒2002 гг.  / Ред. М.А. Колеров. М.: Три Квадрата, 2002. С. 227‒563.

Algemeen Weekblad an S. Frank // Bakhmeteff Archive of Russian and East European History and Culture. S.L. Frank Papers. Box 9.

43 В архиве философа сохранилось несколько писем Бекера, адресованных Франку и его жене. См.: BAR. S.L. Frank Papers. Box 6.

C.J. Engbertsen an S. Frank // Bakhmeteff Archive of Russian and East European History and Culture. S.L. Frank Papers. Box 6.

C.J. Engbertsen aan H.J. Pos 10.2.1938 // Allard Pierson, University of Amsterdam, archive of H.J. Pos.

Frank S. Alexander Poesjkin. (Bij zijn harigen sterftag 11–II 1937) / Vert. C.J. Engbertsen // Stemmen des Tijds. 1937. No. I. P. 125‒141.

Frank S. Boenin / Vert. C.J. Engbertsen // Leven en Werken. 1936. No. 9. P. 393‒400.

Frank S. De mystiek van R. M. Rilke // Leven en Werken. 1935. No. 3. P. 129‒132.

Frank S. Die russische Philosophie der letzten fünfzehn Jahre // Kant-Studien. 1926. No. 31. S. 89‒104.

Frank S. Die russische Weltanschauung. Charlottenburg: Heise, 1926. 41 S.

Frank S. Dostojewski’s theodicee / Vert. C.J. Engbertsen // Stemmen des Tijds. 1936. No. II. P. 103‒118.

Frank S. Leo Tolstoi. Ter herdenking von zijn sterftag: 20.XI.1910 / Vert. C.J. Engbertsen // Stemmen des tijds. 1936. No. I. P. 138‒154.

Frank S. Spinoza als Mystiker // BAR. S.L. Frank Papers. Box 12.

Gallas K.R. an S. Frank 24.2.1935 // Архив о. П. Скорера.

Internationale School voor Wijsbegeerte en Zomerleergangen // Het Vaderland. 1932. April 12. P. 3.

Iwan Boenin. Lezing van prof. dr. S. Frank // Het Vaderland. 1934. November 8. P. 2.

Kerstreunie int. School voor Wijsbegeerte // Het Vaderland. 1932. December 8. P. 1.

Klomp H.A. De relativiteitstheorie in Nederland: breekijzer voor democratisering in het interbellum. Utrecht: Epsilon Uitgaven, 1997. 131 p.

Letterkundige kroniek // Nieuwe Apeldoornsche courant. 1935. Maart 9. P. 1.

Lezing van Prof. Dr. S. Frank // Algemeen Handelsblad. 1932. November 23. P. 1.

Lezing van prof. dr. S. Frank over Dostojewsky // De Telegraaf. 1931. Februari 13. P. 1.

Lezingen prof. S. Frank // De Telegraaf. 1934. Oktober 25. P. 2.

Lunteren van F. Paul Ehrenfest: de Leidse onderzoekschool van een fysicus indiaspora. 2003. P. 1‒35. URL: http://www.lorentz.leidenuniv.nl/history/einstein/Ehrenfest_Lunteren.pdf (дата обращения: 17.02.2019).

P. Kohnstamm an S. Frank // Bakhmeteff Archive of Russian and East European History and Culture. S.L. Frank Papers. Box 9.

Prof. Dr. S. Frank over Dostojewsky // Algemeen Handelsblad. 1931. Januari 12. P. 3.

Prof. Frank te Leiden // Algemeen Handelsblad. 1930. Januari 17. P. 2.

Prof. S. Frank over Boenin // Algemeen Handelsblad. 1934. Oktober 25. P. 9.

S. Frank an H.J. Pos 1.12.1936 // Allard Pierson, University of Amsterdam, archive of H.J. Pos.

S. Frank an L. Binswanger // Universitätsarchiv Tübingen. 443/7.

Spinoza // Algemeen Handelsblad. 1932. November 22. P. 1.

Spinoza als mysticus. Lezing van prof. Frank // Het Vaderland. 1932. November 27. P. 1.

Tegenstelling tusschen frijheid en gelijkheid // De Telegraaf. 1934. Oktober 29. P. 2.

Tegenstelling van frijheid en gelijkheid // Algemeen Handelsblad. 1934. Oktober 29. P. 2.

Vereniging voor wijsbegeerte te Rotterdam // Het Vaderland. 1934. Oktober 9. P. 2.

Vereniging voor wijsbegeerte. Het programma 1934/35 // De Telegraaf. 1934. Oktober 2. P. 3.

Viering van Spinoza’s 300en verjaardag // Het Vaderland. 1932. November 23. P. 1.

Voordracht van Prof. Dr. S. Frank te Leiden // Telegraaf. 1930. Januari 17. P. 3.

Wetenschappelijke Berichten // Bakhmeteff Archive of Russian and East European History and Culture. S.L. Frank Papers. Box 16.

S.L. Frank in Holland:
a contour of the philosopher’s intellectual
and life path in the 1930s

Teresa Obolevitch

The Pontifical University of John Paul II. 9 Kanonicza Str., Kraków, 31‒002, Poland; e-mail: tereza.obolevich@upjp2.edu.pl

Alexander S. Tsygankov

Institute of Philosophy, Russian Academy of Sciences. 12/1 Goncharnaya Str., Moscow, 109240, Russian Federation; e-mail: m1dian@yandex.ru

In this foreword to the archival publication of the German-language abstract of I.A. Bunin’s “Case of Cornet Elagin” written by S.L. Frank in 1934 for the Dutch edition of the book, the authors recreate the general contour of the intellectual life path of the Russian philosopher in Holland. We establish the reasons for Frank’s interest in the Dutch intellectual environment as well as the history of his Dutch lecture trips of the 1930s. One of the key figures who played an important role in making contacts with the Dutch intellectual community in the 1920s was a friend of Frank’s the Dutch physicist Paul Ehrenfest, who had worked at Leiden University since 1912. Frank met Ehrenfest in Saint Petersburg. The meeting was organized by Frank’s younger brother Michael. We emphasize the importance that Frank’s publications in Dutch in the 1930s had for him. Frank was unable to lead a full-fledged intellectual life in Germany during the National Socialist Party regime. We also discuss Frank’s publication plans in the 1930s that were mentioned by him and his correspondents in private letters and have not yet been discov­ered by researchers. In the end of the foreword, we give a general description of the archival material that is being published, indicate the discrepancies between the Dutch translation and the German original, as well as trace the relationship between this text and other archival materials and published papers.

Keywords: S.L. Frank in Holland, Cornet Elagin, I.A. Bunin, Dutch publications of S.L. Frank, Russian philosophy in exile

For citation: Obolevitch, T. & Tsygankov, A.S. “S.L. Frank v Gollandii: kontury tvorch­eskogo i zhiznennogo puti” [S.L. Frank in Holland: a contour of the philosopher’s intel­lectual and life path in the 1930s.], Filosofskii zhurnal / Philosophy Journal, 2019, Vol. 12, No. 4, pp. 143‒160. (In Russian)

References

Algemeen Weekblad an S. Frank. Bakhmeteff Archive of Russian and East European History and Culture. S.L. Frank Papers. Box 9.

Alyaev, G.E. “K voprosu ob atributsii tekstov S.L. Franka” [To the Issue of Simon Frank’s Texts Attribution], Paradigma, 2017, Issue 27, pp. 12‒23. (In Russian)

Alyaev, G.E. & Rezvykh, T.N. (eds.) “Perepiska S.L. Franka s V.B. Elyashevichem i F.O. Elya­shevich (1922‒1950)” [The correspondence between S.L. Frank and V.B. El’iashevich and F.O. El’yashevich (1922‒1950)], Issledovaniya po istorii russkoi mysli. Ezhegodnik za 2015 god [Studies in history of Russian thought, Yearbook for 2015], ed. by M.A. Ko­lerov. Moscow: Modest Kolerov Publ., 2016, pp. 40‒240. (In Russian)

C.J. Engbertsen aan H.J. Pos. Allard Pierson, University of Amsterdam, archive of H.J. Pos.

C.J. Engbertsen an S. Frank. Bakhmeteff Archive of Russian and East European History and Culture. S.L. Frank Papers. Box 6.

Frank, S. “Alexander Poesjkin. (Bij zijn harigen sterftag 11–II 1937)”, Vert. C.J. Engbertsen, Stemmen des Tijds, 1937, No. I, pp. 125‒141.

Frank, S. “Boenin”, Vert. C.J. Engbertsen, Leven en Werken, 1936, No. 9, pp. 393‒400.

Frank, S. “De mystiek van R. M. Rilke”, Leven en Werken, 1935, No. 3, pp. 129‒132.

Frank, S. “Die russische Philosophie der letzten fünfzehn Jahre”, Kant-Studien, 1926, No. 31, pp. 89‒104.

Frank, S. “Dostojewski’s theodicee”, Vert. C.J. Engbertsen, Stemmen des Tijds, 1936, No. II, pp. 103‒118.

Frank, S. “Leo Tolstoi. Ter herdenking von zijn sterftag: 20.XI.1910”, Vert. C.J. Engbertsen, Stemmen des tijds, 1936, No. I, pp. 138‒154.

Frank, S. Die russische Weltanschauung. Charlottenburg: Heise, 1926. 41 S.

Frank, S. Spinoza als Mystiker. BAR. S.L. Frank Papers. Box 12.

Frank, S.L. “Ivan Bunin – sovremennyj klassik russkoj literatury” [Ivan Bunin – a modern classic of Russian literature], trans. by A.S. Tsygankov, ed. by N.V. Motroshilova, Istoriko-filosofskij ezhegodnik [Historical and Philosophical Yearbook]. Moscow: Akvilon Publ., 2017, pp. 209‒227. (In Russian)

Gallas K.R. an S. Frank 24.2.1935. Archive of P. Scorer.

Gaponenkov, A.A. & Tsygankov, A.S. “Hudozhnik s religioznym zhiznennym chuvstvom: S.L. Frank ob I.A. Bunine” [Artist with a religious sense of life: S.L. Frank on I.A. Bunin], Istoriko-filosofskij ezhegodnik [Historical and Philosophical Yearbook]. Moscow: Akvilon Publ., 2017, pp. 178‒192. (In Russian)

“Internationale School voor Wijsbegeerte en Zomerleergangen”, Het Vaderland, 1932, April 12, p. 3.

“Iwan Boenin. Lezing van prof. dr. S. Frank”, Het Vaderland, 1934, November 8, p. 2.

“Kerstreunie int. School voor Wijsbegeerte”, Het Vaderland, 1932, December 8, p. 1.

Klomp, H.A. De relativiteitstheorie in Nederland: breekijzer voor democratisering in het interbellum. Utrecht: Epsilon Uitgaven, 1997. 131 pp.

“Lektsii prof. S.L. Franka v Gollandii” [Lectures of prof. S.L. Frank in Holland], Vozrozhdenie, 1931. March 6. No. 2103, p. 5. (In Russian)

“Letterkundige kroniek”, Nieuwe Apeldoornsche courant, 1935, Maart 9, p. 1.

“Lezing van prof. dr. S. Frank over Dostojewsky”, De Telegraaf, 1931, Februari 13, p. 1.

“Lezing van Prof. Dr. S. Frank”, Algemeen Handelsblad, 1932, November 23, p. 1.

“Lezingen prof. S. Frankm”, De Telegraaf, 1934, Oktober 25, p. 2.

Lunteren, van F. Paul Ehrenfest: de Leidse onderzoekschool van een fysicus indiaspora, 2003, pp. 1‒35 [http://www.lorentz.leidenuniv.nl/history/einstein/Ehrenfest_Lunteren.pdf, accessed on 17.02.2019].

Obolevich, T. Semen Frank. Shtrihi k portretu filosofa [Simon Frank. Strokes to the Portrait of the Philosopher]. Moscow: BBI Publ., 2017. 202 pp. (In Russian)

Obolevich, T. & Tsygankov, A.S. “Svideteli “velikogo pereloma”: perepiska A. Ejnshtejna I S.L. Franka” [Witnesses of the “great breakthrough”: correspondence of A. Einstein and S.L. Frank], Voprosy filosofii, 2018, No. 11, pp. 111‒116. (In Russian)

P. Kohnstamm an S. Frank. Bakhmeteff Archive of Russian and East European History and Culture. S.L. Frank Papers. Box 9.

“Prof. Dr. S. Frank over Dostojewsky”, Algemeen Handelsblad, 1931, Januari 12, p. 3.

“Prof. Frank te Leiden”, Algemeen Handelsblad, 1930, Januari 17, p. 2.

“Prof. S. Frank over Boenin”, Algemeen Handelsblad, 1934, Oktober 25, p. 9.

Russkaya smuta ustami proigravshih. K 95-letiyu revolyucii. Tat’yana Frank [Russian distemper through the lips of losers. To the 95th anniversary of the revolution. Tatiana Frank]. [https://www.svoboda.org/a/24764105.html, accessed on 19.02.2019]. (In Russian)

S. Frank an H.J. Pos 1.12.1936. Allard Pierson, University of Amsterdam, archive of H.J. Pos.

S. Frank an L. Binswanger. Universitätsarchiv Tübingen. 443/7.

S.L. Frank to P.B. Struve. Hoover Institution Archive, Stanford University. Folder 10.

S.L. Frank to T.S. Frank. Arhiv biblioteki “Doma Russkogo zarubezhya imeni A. Solzheni­tsyna” [Archive of the Library of The Alexander Solzhenitsyn Memorial House of the Russian Abroad]. F. 4. Op. 1. Ed. hr. 10.

“Spinoza als mysticus. Lezing van prof. Frank”, Het Vaderland, 1932, November 27, p. 1.

“Spinoza”, Algemeen Handelsblad, 1932, November 22, p. 1.

T.A. Afanas’eva-Erenfest to S.L. Frank. Bakhmeteff Archive of Russian and East European History and Culture. S.L. Frank Papers. Box 6.

“Tegenstelling tusschen frijheid en gelijkheid”, De Telegraaf, 1934, Oktober 29, p. 2.

“Tegenstelling van frijheid en gelijkheid”, Algemeen Handelsblad, 1934, Oktober 29, p. 2.

Tsygankov, A.S. & Obolevich, T. “Istoriya sem’i i tvorchestva S.L. Franka v perepiske L. Binsvangera i T.S. Frank” [The history of the family and the works of S.L. Frank in the correspondence of L. Binswanger and T.S. Frank], Filosofiya, 2018, Vol. II, No. 2, pp. 134‒155. (In Russian)

Tsygankov, A.S. & Obolevich, T. Nemeckij period filosofskoj biografii S.L. Franka (novye materialy) [The German period of philosophical biography S.L. Frank (new materials)]. Moscow: IPh RAS Publ., 2019. 272 pp. (In Russian)

“Vereniging voor wijsbegeerte te Rotterdam”, Het Vaderland, 1934, Oktober 9, p. 2.

“Vereniging voor wijsbegeerte. Het programma 1934/35”, De Telegraaf, 1934, Oktober 2, p. 3.

“Viering van Spinoza’s 300en verjaardag”, Het Vaderland, 1932, November 23, p. 1.

“Voordracht van Prof. Dr. S. Frank te Leiden”, Telegraaf, 1930, Januari 17, p. 3.

Wetenschappelijke Berichten. Bakhmeteff Archive of Russian and East European History and Culture. S.L. Frank Papers. Box 16.

Yantsen, V.V. “Pisma russkikh myslitelei v Bazelskom arkhive Fritsa Liba: N.A. Berdyaev, Lev Shestov, S.L. Frank, S.N. Bulgakov (1926‒1948)” [Letters of Russian thinkers in the Basel archives of Fritz Lieb: N.A. Berdyaev, Lev Shestov, S.L. Frank, S.N. Bulgakov (1926‒1948)], Issledovaniya po istorii russkoi mysli. Ezhegodnik za 2001‒2002 gg. [Studies on the history of Russian thought, Yearbook for 2001‒2002]. Moscow: Tri Kvadrata Publ., 2002, pp. 227‒563. (In Russian)

Приложение

Vorwort
(Zur holländischen Übersetzung «Fall des Kornetts Jelagin» von Bunin)

Der Nobelpreisträger 1933 Iwan Bunin darf wohl als der größte Vertreter der klassischen Tradition der großen russischen Literatur des 19-ten Jahrhun­derts angesprochen werden. Er stammt aus einem uralten russischen Adelsge­schlecht – und zwar aus dem Zweig des russischen Adels, der, auf dem Land le­bend und mit dem Bauerntum, der Substanz des russischen Volkes, aufs Engste verbunden, im 19-ten Jahrhundert der Hauptträger sowohl der russischen Wirt­schaft, als der russischen geistigen Kultur war (fast alle große russische Dichter und Denker des 19-ten Jahrhunderts stammen aus dieser Schicht). Bunin ist ein näher Verwandter des Begründers der russischen Dichtung, des Romantikers Schukowsky (der ein unehelicher Sohn eines Bunin – eines direkten Ahnen un­seres Schriftstellers war) und des ersten russischen Nationalphilosophen, des Slawophilen Kirejewsky. Bunin ist also kein gewöhnlicher Literat, kein Groß­standmensch – er ist auf dem Lande aufgewachsen und durch Blut und Erzie­hung mit dem bodenständigen Kern des russischen Volkstums verbunden. Künstlerisch gehört er der Tradition von Puschkin und Tolstoi an und ist beson­ders dem Künstler (nicht dem Moralisten) Tolstoi wesensverwandt. Auch er be­sitzt Tolstois hellseherische44 Fähigkeit, in der Natur sich heimisch zu fühlen, allen ihren Geheimnissen – mithin auch den Geheimnissen des Naturhaft-Kos­mischen in der Menschenseele – nachzuspüren und sie in klaren Worten, in plas­tisch geprägten Bildern uns zu eröffnen. Wie alle großen Meister der Dichtung, versteht er, glühenden geistigen Gehalt in kühle, meisterhaft-geschliffene Wort­form zu fassen.

Die erste Periode von Bunins künstlerischem Schaffen ist (abgesehen von seinen lyrischen Gedichten) hauptsächlich45 der Schilderung des russischen Bau­erntums, das er aus unmittelbarer Lebenserfahrung kennt, gewidmet. Bunins Dichtung auf diesem Gebiet hat seinerzeit viel Ärgernis erregt. Er bricht radikal mit der das ganze russische geistige Leben des 19-ten Jahrhunderts beherrschen­den Tradition der «Volkstümelei» – der Verherrlichung und Idealisierung des Bauern, als Träger einer urwüchsig-christlichen Tugend und Lebensauffassung. Mit dem unerbittlichen Ernste und der kühnen Wahrhaftigkeit des russischen Re­alismus zeigt er den Bauern, als ein rätselhaft-dunkles Naturwesen, das im Guten und Bösen, in Liebe und Hass, nur von blinden Naturmächten, von irrationalen urwüchsigen Instinkten getrieben wird und mehr als ein gefährliches und unbe­greifliches Tier, als ein Mensch mit intellektuellem und ethischem Gewissen er­scheint. Die furchtbaren Ereignisse der russischen Revolution 1917, die in ihrem Beginn wesentlich als ein ungeheurer Baueraufstand gefasst werden muss, gaben Bunins künstlerische Einsicht im allgemeinen Recht.

Bunins Realismus geht aber dann den typischen Weg alles russischen Realis­mus – von der realistischen Sittenschilderung bis zum Ergreifen der letzten Rea­lität in den Tiefen der menschlichen Seele. Auf diesem Weg kommt er zu einer

44 Вместо зачеркнутого: geniale.

45 Написано чернилами на полях.

Reihe von meisterhaften Novellen, die dem ewigen Rätsel der erotischen Liebe gewidmet sind und zu denen auch «Der Fall des Kornetts Jelagin» gehört. Chronologisch steht diese Erzählung (1926 veröffentlicht) mitten zwischen zwei anderen, demselben Thema gewidmeten Novellen – zwischen «Mitjas Liebe» und dem «Sonnenstich». Die erotische Liebe fasst Bunin integral als eine allum­fassende, alle Seiten der menschlichen Seele ergreifende kosmische Macht. Es ist nicht ideale romantische Liebe allein und nicht elementare Sinnlichkeit allein – es ist eine Leidenschaft, die beides zugleich zu einer unheimlichen, unbegreifli­chen, beglückenden und zugleich verwirrenden Einheit verwebt und in der sich die ganze Irrationalität unseres Wesens kundtut. Im «Sonnenstich» wird eine kur­ze, zufällige und flüchtige Liebesverbindung zwischen zwei jungen Menschen unerwartet und gegen die bewusste Absicht beider Partner zu einem beglücken­den und erschütternden selig-tragischen Ergebnis. In der breiteren Ausmalung von «Mitjas Liebe» verwandelt sich unmerklich die sinnlich-geistige Entzückung der ersten Jünglingsliebe in eine unerbittlich-grausame dunkle dämonische Macht, die den Menschen schließlich zu Grunde richtet. Bunins Schilderung der Liebe ist ebenso fern von puritanischem Moralismus oder sentimentaler Idealisie­rung als von Frivolität und epikureischer Genusssucht: sie ist im höchsten Grad sinnlich-realistisch und zugleich doch infolge ihrer metaphysisch-menschlichen Tiefe rein und tragisch-erhaben.

Zu diesem Zusammenhang gehört auch «Der Fall des Kornetts Jelagin», nur dass hier das Thema «Liebe» mit dem allgemeineren Thema der wesentli­chen46 Irrationalität der menschlichen Seele verwoben ist. Hier nähert sich Bu­nin merkwürdigerweise dem sonst ihm ziemlich fremden Dostojewskij. Das Su­jet ist, wie bei Dostojewsky, ein Kriminalfall, eigentlich ziemlich banaler Art, trotzdem er sich auf einer anormalen, krankhaften seelischen Anlage der Hel­den aufbaut. Ein ziemlich ordinärer bummelnder junger Gardeoffizier von un­scheinbarem Äußeren und etwas seltsam-grüblerischer Veranlagung beschließt eine qualvolle Liebesbeziehung zu einer hysterischen Schauspielerin damit, dass er sie auf ihren eigenen Wunsch erschießt. Ein typischer Kriminalroman47, gespickt mit krankhafter Psychologie. Bedenkt man aber, dass so etwas stets den äußeren Rahmen für die genialen Geistesoffenbarungen eines Dostojew­skys bildet, so muss man unwillkürlich aufhorchen. Unmerklich, ohne von sich aus etwas zu erklären (die Ahnungen und Erklärungsversuche des Berichterstat­ters sind nur ein künstlerischer Griff, um den Eindruck des Rätselhaften noch zu steigern), führt uns der Verfasser von der Oberfläche einer banalen Psycho­pathologie in die ewigen geheimnisvollen Tiefen der menschlichen Innerlich­keit. Das Geheimnisvolle der letzten Realität der menschlichen Seele wird meisterhaft geschildert durch das seltsame fugenartige Zusammenklingen und Aneinanderstoßen zweier Wesensverwandter und doch einander fremdbleiben­den menschlichen Seelen – des Kornetts Jelagin und der Schauspielerin Marie Sosnowskaja. Liebe ist hier, wie es der mystische russische Dichter Tjutschew verallgemeinert sagt, ein ständiger verhängnisvoller Zweikampf zweier Seelen, die einander nie verstehen – weil eben die menschliche Seele nie sich selber versteht48. Bei Sosnowskaja liegt das unlösbare Rätsel darin, dass ihr ganzes Leben, ihre Beziehung zu Jelagin und auch ihr Sterben zugleich Schauspiel

46 Дописано чернилами.

47 Вместо зачеркнутого: Hintertreppen.

48 Написано чернилами на полях.

und bitter-tragischer Ernst ist. Bei Jelagin bleibt ihm selber – und dem Leser – unbegreiflich, wodurch er eigentlich an diese hysterische Frau gefesselt ist – es ist eben eine blinde Leidenschaft, deren Verderblichkeit und Sinnlosigkeit er sich klar bewusst ist und der er dennoch erliegt; und ebenso unerklärlich bleibt, was ihn eigentlich verhindert hat (jedenfalls war es nicht Furcht) gemeinsam mit der Geliebten sein Leben zu beschließen. Alles geschieht bei ihm in einer Art geistiger Betäubung49. Die Erzählung schließt mit dem Hinweis auf die Un­erforschlichkeit von Gottes Urteil, auf die Unadäquatheit aller Moralurteile der tragischen Rätselhaftigkeit der menschlichen Seele.

Es ist eine Art von «docta ignorantia», von wissendem Nichtwissen, die der Künstler als letzte Lebensweisheit uns predigt. Das Leben ist ein unbegreifliches Mysterium. Alles, was wir von ihm in unserem rationalen Denken erfassen, ist nicht es selbst, nicht seine letzte Tiefe, sein wahres Wesen. «Unsichtbar ist der Herzensgrund» – heißt es schon bei Puschkin, dem Träger der verklärten Weis­heit des russischen Geistes. Im Gegensatz zu Dostojewsky, macht Bunin keinen Versuch, die immanente Mystik des Lebens mit deren Urgrund, dem mystischen Gotteserlebnis zu verbinden. Als reiner Künstler, begnügt er sich damit, das Un­begreifliche des Lebens selber und einfach vorzuführen, ohne daraus Schlüsse zu ziehen. Unbewusst aber legt uns diese stumme Vorführung eine tiefe christli­che und echt russische Belehrung nahe: niemand darf mit Pharisäerhochmut50 auf seine eigene Vernünftigkeit und Tugendhaftigkeit pochen und den armen Sünder richten, denn im Hintergrund einer jeglichen Menschenseele lauert die unheimliche dunkle kosmische Macht, deren Spielzeug wir jeden Augenblick werden können.

S. Frank

Предисловие
(к голландскому переводу «Дела корнета Елагина» Бунина)

О лауреате Нобелевской премии 1933 г. Иване Бунине, пожалуй, можно говорить как о величайшем представителе классической традиции великой русской литературы XIX в. Он происходит из древнего русского дворянско­го рода, а именно из той ветви русского дворянства, которая, живя на земле и будучи теснейшим образом связана с крестьянством – субстанцией рус­ского народа – в XIX в., являлась основным носителем как русского хозяй­ства, так и русской духовной культуры (почти все крупные русские писате­ли и мыслители XIX в. принадлежали этому слою). Бунин является близким родственником основоположника русской поэзии, романтика Жуковского (который был внебрачным сыном некоего Бунина, выступавшего прямым предком нашего писателя) и первого русского национального философа Киреевского. Таким образом, Бунин – это не обычный литератор и пред­ставитель высшего сословия; он вырос в деревне и через кровь и воспи­тание связан с исконной сущностью русской народности. В искусстве он продолжает традиции Пушкина и Толстого и особенно близок художнику (не моралисту) Толстому. Он обладает провидческой51 способностью Толстого

49 Написано чернилами на полях.

50 Далее идет зачеркнутая фраза: den armen Sünder richten und.

51 Вместо зачеркнутого: гениальной.

ощущать себя в природе как дома, вчувствоваться во все ее тайны – в том числе в тайны природно-космического в человеческой душе – и открывать ее нам в ясных словах, в пластичных образах. Как все великие мастера поэ­зии, он умеет выражать горящее духовное содержание в холодной, мастер­ски-отточенной словесной форме.

Первый период художественного творчества Бунина по преимуществу (не принимая во внимание его лирические стихотворения)52 посвящен изоб­ражению русского крестьянства, которое он знает из своего непосредствен­ного опыта. Творчество Бунина в этой области в свое время вызвало много возмущения. Он радикально порывает с традицией «народничества», кото­рая господствовала во всей русской духовной жизни XIX в., с традицией прославления и идеализации крестьянина как носителя самобытно-христи­анской добродетели и мировосприятия. С неумолимой серьезностью и сме­лой правдивостью русского реализма он показывает крестьянина загадочно-темным природным существом, которое в добре и зле, в любви и ненави­сти движимо лишь слепыми природными силами, иррациональными сти­хийными инстинктами и является скорее опасным и неразумным зверем, нежели человеком с интеллектуальной и этической совестью. Ужасные со­бытия русской революции 1917 г., которые в их истоке, по существу, необхо­димо понимать как огромное крестьянское восстание, в целом подтвердили художественное виденье Бунина.

Однако позднее реализм Бунина идет типичным путем всякого русского реализма – от реалистического изображения до схватывания последней ре­альности в глубинах человеческой души. На этом пути он создает серию ма­стерских повестей, которые посвящены вечной загадке эротической любви и к которым относится также «Дело корнета Елагина». Хронологически этот рассказ (опубликован в 1926 г.) находится между двумя другими повес­тями, посвященными той же теме – «Митина любовь» и «Солнечный удар». Эротическую любовь Бунин понимает целостно, как всеохватывающую, объ­емлющую все стороны человеческой души космическую силу. Это не толь­ко идеальная романтическая любовь и не только элементарная чувствен­ность – это страсть, которая сплетает обоих в жуткое, неосознаваемое, делающее счастливым и в то же время запутывающее единство, в котором дает о себе знать вся иррациональность нашего существа. В «Солнечном ударе» короткая, случайная и поверхностная любовная связь между двумя молодыми людьми неожиданно и вопреки осознанным намерениям обоих партнеров приводит к приносящему счастье и потрясающе-трагичному ре­зультату. В широких панорамах «Митиной любви» чувственно-духовный восторг первой юношеской любви незаметно превращается в неумолимо-ужасную, темную демоническую силу, которая в конце концов убивает людей. Бунинское изображение любви также далеко от пуританского мора­лизма или сентиментального идеализирования, как от фривольности и эпи­курейской жажды наслаждений: оно в высшей степени чувственно-реали­стично и в то же время ввиду своей метафизически-человеческой глубины чисто и трагически-возвышенно.

К этому также относится и «Дело корнета Елагина», здесь, однако, тема «любовь» переплетена с общей темой сущностной53 иррациональности

52 Написано чернилами на полях.

53 Дописано чернилами.

человеческой души. Здесь Бунин удивительным образом сближается с до­статочно чуждым ему Достоевским. Сюжет – так же, как и у Достоевско­го, – криминальное дело довольно банального сорта, даже несмотря на то, что оно выстроено на ненормальном, душевнобольном состоянии героев. Достаточно ординарный праздношатающийся молодой гвардейский офицер с невзрачной внешностью и немного странной наклонностью к раздумьям заканчивает свои полные страданий любовные отношения с истеричной ак­трисой тем, что стреляет и убивает ее по ее собственной воле. Типичный криминальный54 роман, напичканный болезненной психологией. Но если вспомнить, что нечто подобное все время образует внешнюю рамку для ге­ниальных духовных откровений Достоевского, то невольно придется при­слушаться. Незаметно, сам ничего не объясняя (догадки и попытки объясне­ния рассказчика являются лишь художественным приемом для того, чтобы усилить впечатление загадочности), автор ведет нас от поверхности баналь­ной психопатологии в вечные, полные тайн глубины человеческой ирра­циональности. Таинственность последней реальности человеческой души мастерски изображена посредством странного, фугообразного созвучья и сталкивания двух, по существу, родственных и все же остающихся чужи­ми человеческих душ – души корнета Елагина и актрисы Марии Соснов­ской. Любовь здесь, – как обобщающе сказал мистический русский поэт Тютчев, – постоянный, губительный бой двух душ55, которые никогда не поймут друг друга, потому что человеческая душа никогда не поймет саму себя56. Неразрешимая загадка Сосновской заключена в том, что вся ее жизнь, ее отношение с Елагиным и даже ее смерть являются одновременно спектаклем и горько-трагической серьезностью. Для Елагина же, как и для читателя, остается непонятным, почему он, собственно, был пленен этой истеричной женщиной – это и есть слепая страсть, в чьей гибельности и бессмысленности он отдает себе отчет, но несмотря на это становится ее жертвой; и также необъясненным остается, что именно ему помешало (в любом случае это не был страх) закончить свою жизнь вместе с возлюб­ленной. С ним все происходило в своего рода духовном дурмане57. Рассказ за­канчивается указанием на неисповедимость Божьего замысла, на неадекват­ность всех моральных суждений трагичной загадочности человеческой души.

Это вид «docta ignorantia», умудренного неведения, которое пропове­дует нам художник в качестве последней жизненной мудрости. Жизнь есть непонятная мистерия. Все, что мы знаем о ней в нашем рациональ­ном мышлении, не является ею самой, не является ее последней глуби­ной, ее истинной сущностью. «Незрима глубь сердец», как сказано уже у Пушкина58, носителя славной мудрости русского духа. В отличие от До­стоевского, Бунин не делает попытки связать имманентную мистику жиз­ни с ее первоосновой, мистическим переживанием Бога. Как чистый ху­дожник он довольствуется тем, что показывает само неосмысляемое жизни и не делает из этого никаких выводов. Но неосознанно эта молчаливая

54 Вместо зачеркнутого: бульварный.

55 Ср. стихотворение Ф.И. Тютчева «Предопределенье (Любовь, любовь – гласит пре­данье…)».

56 Написано чернилами на полях.

57 Написано чернилами на полях.

58 См. произведение А.С. Пушкина «Тазит».

демонстрация близка глубоко христианскому и чисто русскому наставле­нию: никто не должен кичиться с фарисейским высокомерием своей ра­зумностью и добродетелью и осуждать несчастного грешника, потому что на фоне всякой человеческой души таится ужасная, темная, космическая сила, чьей игрушкой мы можем стать в любой момент.

С. Франк

Перевод с немецкого А.С. Цыганкова

Публикация и комментарии Т. Оболевич и А.С. Цыганкова