Ставя вопрос «Какая герменевтика требуется для перевода?», мы предполагаем, что, во-первых, таких герменевтик может быть несколько, а во-вторых, что среди них требуется выбрать ту, которая представляется наиболее соответствующей практике перевода. Вместе с тем с самого начала нам следует понять, что подобный вопрос диктуется отнюдь не теоретическим энтузиазмом, нацеленным на то, чтобы предоставить некий ответ — возможно даже, единственно верный, — настолько самодостаточный, возможно даже, самодержавный, что он вполне может показаться выходом из эмпирии, чудесным образом освобожденной от имманентности философских концепций и, следовательно, противоборства оных. Тем не менее в переводе с самого начала задействуется понятие того, каковы первоисточники смысла, при этом такое понятие отнюдь не сводится к лингвистике. Собственно, оно, это понятие, управляет любой герменевтикой. В самом деле, существует, две, по меньшей мере, противоборствующие герменевтики, и каждая из них увлекает перевод на различные, если не противоположные, пути. Для первой единичность, сингулярность текста оригинала не является препятствием для перевода; напротив, это одно из условий его возможности; для второй из оригинала мы переводим лишь то, что поддается универсализации.