Имя:
Пароль:

Портреты
На печать

о. Александр Борисов
Слово на вечере памяти о. Александра Меня (25 анваря 2011 г., Библиотека иностранной литературы)
Просмотров: 1365

Недавно один священник спросил меня: «Почему у вас в храме так много народа, несмотря на то, что храм ваш в центре Москвы?» Неподалеку от нас есть храм, там на Крещенский Сочельник, даже на Великом освящении воды, там было шесть человек. И он меня спросил: «Что это: удобное месторасположение или личная харизма?» А я отвечаю: «Главная причина в том, что у нас продаются книги о. Александра Меня, что мы стараемся следовать тому, что от него узнали и получили. Вот этот дух открытости, по-видимому, привлекает людей».

Я хотел еще сказать вам вот о чем.  Трагедия нашей страны, нашей Церкви – и в этом мы в этом действительно, первые в мире – в том, что ни в одном государстве в течение семидесяти лет не было такой откровенно атеистической власти. Я не беру первые века христианства, а из современных, нигде этого не было. Мы знаем, что в Мексике была тоже революция в 1918 г., тоже были гонения на Церковь – об этом есть прекрасная книга Грэма Грина «Сила и слава», которую о. Александр переводил и сделал по ней замечательную радиокомпозицию. Но там, в Мексике, гонения на Церковь продолжалось не так долго, и лет через пять-семь все вернулось на круги своя. Хотя некоторые ограничения по отношению к церковной жизни существуют в Мексике и до сих пор, но они чисто формальные.

А вот наша страна в этом отношении действительно уникальна, и беда здесь вот в чем (я об этом уже несколько раз говорил и боюсь показаться навязчивым, но, тем не менее, хочу сказать еще раз). В 1917 г. всякое развитие Церковной жизни огромной страны было остановлено. Конечно, и в советское время были открыты немногочисленные храмы – в Москве побольше, в провинции совсем мало. В некоторых областях было по одному храму на 500-1000 км и т.д. Но всякое развитие действительно было совершенно остановлено: и богословское, и духовное.

И когда в конце 80-х г.г. этот пресс был снят – это совпало с 1000-летием крещения Руси, тоже, наверное, совпадение неслучайное – то вся страна, казалась бы, вернулась к тому, что было прервано в семнадцатом году. Но на самом деле, если где-то развитие останавливается, то оно возвращается не к той точке, где оно было остановлено. Если мы, скажем, перестали практиковать иностранный язык, а через десять лет к нему вернулись, то мы окажемся не на том же уровне, на котором были десять лет назад, а где-то задолго «до». Так и во всем: в вождении автомобиля, в спорте, в любом занятии – если человек прекращает это делать, то отбрасывается далеко назад.

И вот трагедия страны нашей в том, что она духовно оказалась отброшенной где-нибудь к началу XIX в., примерно к тому времени, когда в России в январе 1813 года открылось Российское Библейское общество. В 1826 г. его деятельность была «приостановлена», а в январе 1990 г. оно было   воссоздано. Это состоялось в этом же зале, ровно двадцать один год назад, при участии о. Александра Меня, Сергея Сергеевича Аверинцева и многих-многих других замечательных людей. Вот эта точка, к которой мы были отброшены за 70 лет советской власти. Именно этим объясняется то обстоятельство, что множество вопросов и проблем, которые открыто обсуждались сто лет назад, в десятые годы ХХ в.: о церковной жизни, обустройстве Церкви и т.д., в настоящее время невозможно даже упоминать, без риска быть обвиненным в модернизме, неообновленчестве, а то и в ереси.

На эту тему есть замечательная книга о. Николая Балашова «На путях к литургической форме». Она проста по замыслу и абсолютно уникальна по своему содержанию.  Книга посвящена обзору церковной печати в период между двумя русскими революциями: 1905 и 1917 г.г.. В ней содержатся практически все аргументы полемики «за» и «против» всевозможных реформ и изменений         в жизни Русской православной Церкви. А вот сейчас, сто лет спустя, об этих же вопросах говорить нескромно (так, мягко скажем), а о некоторых вообще невозможно. Таким образом, очевидно, мы отброшены назад не на сто лет, а на все двести.

Личность  о. Александра Меня замечательна именно потому, что он был человеком, который, во-первых, включился в жизнь Церкви буквально с рождения. Он стал церковным православным христианином не после окончания школы побывав пионером, комсомольцем, и не после кафедры атеизма или чего-нибудь в этом роде, как многие из наших современников  - а именно с рождения в катакомбной Церкви. Его духовник, о. Серафим Батюгов, был одним из тех людей, которые, подобно о. Сергию (Булгакову), архиепископу Луке Войно-Ясенецкому, приняли сан после революции, в тот момент, когда как раз уже начались страшные гонения на Церковь.

Если мы возьмем современный церковный календарь, где приведены имена новомучеников российских, то мы увидим и годы их кончины, т.е. мученической смерти. В основном это, конечно, 1937-38-е годы, есть, конечно, и двадцатые, есть и 40-й, 42-й. Но видно, что ближе всего к числу мучеников, епископов и  священников, пострадавших во время «большого террора», был именно 1918-й год.

В замечательной книге «История России ХХ в.» (Астрель. Москва, 2009) под редакцией Андрея Борисовича Зубова приводятся данные о том, что жертвами Красного террора в 1918-1922 гг. стали 28 епископов, 1219 священников 6000 профессоров и преподавателей, 9000 врачей и т.д. Истребление шло просто по признаку интеллигентного вида: в очках – значит, буржуй – давай его к стенке. Наибольшее число людей были расстреляны в качестве заложников, в целях запугивания населения. В заложники брали, конечно, людей, которые были более-менее заметны. Если не являлись с повинной те, из-за которых брали заложников, то этих последних расстреливали через пару дней. В общем, советская власть была захвачена партией, которая не пользовалась (в противоположность той версии нашей истории, которую мы изучали) поддержкой большинства народа, этого не было. Она была захвачена небольшой партией, которая угадала настроения разложившейся армии, и смогла удержать власть только столь страшным террором. Духовно-нравственное развитие целой огромной страны было остановлено и отброшено назад. Лишь отдельные семьи и маленькие группы верующих людей в обстановке строжайшей конспирации сохраняли верность культурной и духовной традиции огромной страны, захваченной партией, которая во главу своей политики поставила безбожие, террор и насилие.

О. Александр Мень воспринял эту духовную традицию буквально с рождения, будучи крещен и воспитан в катакомбной Церкви. В 1945-м году, когда Поместным собором Русской Православной Церкви был избран патриарх Алексий I, духовниками, опекавшими эту маленькую общину из мест лишения свободы, было передано благословение на возвращение в Патриаршую Церковь. К этому времени Алику, будущему о. Александру, было уже десять лет, и он был уже мальчиком вполне ориентирующимся – что, как и почему.

Вторым обстоятельством, сформировавшим духовные взгляды о. Александра, было то, что в это время он уже начинает знакомиться с русской философией религиозного возрождения конца XIX, начала ХХ вв.: по книгам Владимира Соловьева, Николая Бердяева и др.  Таким образом, духовная традиция, которая сложилась ко времени революции, благодаря, по крайней мере, этим двум факторам, была им воспринята и пронесена дальше.

Именно поэтому он воспринял христианство не как некий музей прошлого, куда можно вернуться от этой дурной безбожной жизни, спастись и тихонечко сидеть в заповеднике православия – а как мощный поток, обращенный к настоящему и будущему. В этом, собственно говоря, причина того, что он не был воспринят – и до сих пор не воспринимается – многими в нашей Церкви: это то, что называется одной радиостанцией – «разницей во времени». Потому что у критиков и оппонентов о. Александра сознание начала XIX, а у о. Александра – конца ХХ в. Просто его слово не вмещалось в таких людей. Появляются, правда, люди (их немного), которые разделяют направление мысли и труда о. Александра Меня. Такие люди отчетливо понимают, что вот это – свет, это замечательно, это прекрасно, это то, что нужно христианину сегодня. Потому что он действительно ориентирован на настоящее и будущее.

И то, что произошло вчера в Домодедово и происходит сейчас во всем мире, было действительно предсказано о. Александром с удивительной точностью. Ведь он не знал ничего об 11 сентября 2001 г., об этих терактах в нашем метро в марте прошлого года, об этих и других – но он удивительно точно, действительно пророчески, сказал, что главная опасностью для современного мира будет терроризм.

А возникает идеология терроризма от того, что люди отошли от источников жизни. Психологи совершенно определенно говорят о том, что всякий такой садизм, террор и все прочее возникает тогда, когда у человека нет содержания жизни, созидания жизни. А натура человеческая непременно требует какой-то деятельности – и если не созидание, то она обращается к разрушению. И это всегда и везде.

К сожалению, современный христианский мир мало что может этому противопоставить: мы – по той причине, по которой я уже сказал; Европа – тоже потому что христианство для нее стало каким-то анахронизмом. Во всяком случае, отказ Совета Европы включить скромную фразу о том, что «Европа созидалась на основах христианства», к сожалению, говорит об очень многом.

Недавняя передача, в которой я участвовал по «Эху Москвы», мне показалось скучной и неудачной, хотя я от многих слышал, что она была более или менее ничего. Но главное, что я оттуда вынес, - это то, что наша современная прекрасная либеральная интеллигенция уверена в том, что верить или не верить в Бога –всего лишь дело вкуса. Ну, можешь верить, а можешь не верить – это все равно, что надеть пиджак черный или серый, особой разницы нет. И вот это одна из причин того, что наша милая демократическая интеллигенция потерпела политическую неудачу. Сторонников ее, даже при свободном голосовании будет весьма немного. Поэтому очень странно видеть, что наше руководство боится свободных выборов – за демократов проголосует от силы процентов десять избирателей.

Господь, Источник жизни говорит: «Я пришел, чтобы вы имели жизнь, и имели с избытком; а вор только украдет, убиет и погубит» (ср. Ин. 10, 10) - и вот этот Источник жизни у нас есть. И важно, чтобы мы действительно черпали из него, черпали из жизни, чтобы мы это ценили. Это не просто вопрос вкуса, это вопрос жизни и смерти. Книга Второзакония об этом говорит совершенно определенно, обращаясь к народу израильскому: «вот, перед тобой два пути: путь жизни и путь смерти; зачем тебе избирать путь смерти? Избери жизнь». И вот именно для того, чтобы нам сделать в нашей жизни правильный выбор – писал и проповедовал о. Александр Мень. В показанном нам фильме мы сейчас слышали такие яркие фрагменты выступлений о. Александра, и они, конечно, являются для нас бесценной поддержкой в этом нашем пути. Спасибо.

Настоятель храма свв. бесср. Космы и Дамиана, (Москва, Столешников пер., 2), протоиерей Александр Борисов.

Публикуется на www.intelros.ru по согласованию с автором