Церковь, как все знают, отделена у нас от государства.

Но никто никогда не отделял и не может отделить Церковь от общества, которому она несет свое слово и жизнь которого призвана преображать в духе любви, правды и добра. Прежде всего — образом и примером собственной своей жизни. А потому и обществу не может не быть жизненно важно то, какой именно образ являет собой миру ее жизнь.

К чему напоминаю я эти прописные истины?

Читатель нашего журнала уже познакомился с рассказом о событиях, которые происходят в Междугорье. Напомню, что в России об этих событиях, сразу же вызвавших во всем мире огромный к себе интерес, долгое время мало кто и мало что слышал — не говоря уж о какой-либо более или менее надежной информации. И именно этим прежде всего и была вызвана наша публикация в 115-м номере, где мы подробно рассказали и о самих явлениях, и о тех многочисленных и тщательнейших научно-медицинских экспертизах, которым были подвергнуты видящие и которые лишь подтвердили, что с ними в эти минуты происходит действительно что-то необъяснимое. И что ни о каком обмане, игре, имитации и речи быть не может.

Я познакомился с Твардовским в 58-м году, когда он во второй раз возглавил «Новый мир» (напомню, что Главным редактором «Нового мира» он был и в начале 50-х, но потом был снят, а в 58-м назначен снова). Я стал печататься в журнале буквально с первого или второго номера после прихода Твардовского и, естественно, сразу познакомился с ним. Я стал одним из постоянных авторов критического отдела, а через семь лет, в 65-м, был приглашен и в редколлегию. Ушел заведующий отделом прозы и член редколлегии Е. Н. Герасимов, и Твардовский предложил мне, по его рекомендации, занять это место. Так что с 65-го по 70-й я работал уже в штате. И это, естественно, означало непрерывное общение с Твардовским: он приезжал в редакцию почти каждый день.