Отталкиваясь от предположения, что институт арми­и оказал определяющее влияние на российское самосознание, автор прослеживает исто­рию этого института на протяжении всей русской модерности, начиная от эффективной военной машины, созданной Петром I по образ­цу прусской армии, и заканчивая новейшими попытками реформировать армию, избавив ее от тех пережитков, которые она наследует из XVIII—XIX веков. 

Проведенная центральной российской властью в феврале—марте 2014 года военная операция по взятию Крыма (можно использовать любые другие определения — «присоединение», «освобождение», «оккупация», которые лишь указывают на политические пристрастия аналитика, но ничего не прибавляют анализу) была четвертой по счету в истории полуострова (1783, 1920, 1944 годы).

За минувшие 14 лет «Отечественные записки» дважды обращались к теме Вооруженных сил. В 2002-м журнал посвятил номер (№ 8) вопросам военной реформы, которая для российских властей была своего рода камнем преткновения (четыре попытки как-то армию оздоровить провалились). А в 2005-м журнал посвятил еще один номер (№ 5) военной теме, на сей раз задавшись вопросом: как будут выглядеть войны будущего? Сопоставление двух этих выпусков наводило тогда авторов и читателей на грустные мысли: российская армия, продолжавшая цепляться за созданную 150 лет назад модель, пресекала любые попытки модернизировать ее. О революции в военном деле^[1] разговор фактически даже не шел, при том что передовые государства Запада кардинально меняли организацию своих армий и систему управления.