Великое поколение «шестидесятников», которое до сих пор удивляет неиссякаемым творческим ресурсом и духовной пассионарностью – поколение, к которому принадлежал Сергей Сергеевич Аверинцев – уходит сейчас с какой-то беспощадной скоростью. Книги и дела остаются, но оказывается, что этого мало. Видимо, существует критическая квота присутствия, которая позволяет голосу поколения участвовать в «шуме времени»; и вот – этот голос умолкает, «попытка объясниться» с заинтересованной публикой становится невозможной...

Пожалуй, теперь уже, на основе накопленного опыта прочтения и интерпретации, можно причислить творение В.И. Иванова «Человек» к главным книгам XX века: на это дает право благодатно достигнутое поэтом соединение предельной жизненной значимости, метафизической глубины и невероятной формальной изощренности. Судьба шедевра сложилась непросто. Его создание сопровождали невиданные еще человечеством войны, революции, перевороты, а через несколько дней после публикации грянула Вторая мировая...

Культурология не только исследует свой предмет как гуманитарная дисциплина, но и разделяет его историческую судьбу как часть культуры: ее метаморфозы также могут быть свидетельствами культурных сдвигов и эпохальных веяний. Г.С. Кнабе отмечает две существенные мутации в науках о культуре за последние полтора столетия: 1) столетие 1850 – 1950 перенастраивает научную оптику с истории «больших» событий и институтов на описание и понимание устоев и обыкновений жизни малых групп и индивидов; 2) с 1950 начинается реабилитация открытой прошлым столетием «Жизни» в качестве предмета, равнодостойного высокой «Культуре» и даже имеющего перед ней определенные преимущества как живой субстрат («Повседневность») перед своими застывшими и отчужденными формированиями. Собственно, истоки этого процесса – в XVIII веке...