После выхода книги Александра Житенева давно звучавшая с полемическим задором мысль о прямой связи между новой поэзией 2000-х и неподцензурной поэзией 1960—1970-х становится научно доказанным фактом. Причем дока­занным с феноменальной широтой охвата эстетического материала. Не буду перегружать свой текст длинным списком поэтов, подробно, не вскользь про­анализированных Житеневым. Причем это авторы как «другой поэзии» (по терминологии автора, андеграунда 1960—1970-х), так и «актуальной» (1990— 2000-х). Такая книга давно была нужна, и ее появление, безусловно, событие в современной культуре.

По-видимому, самая известная фраза Сорокина, которую он с вариациями повторял многократно, сделав ее своеобразным девизом, — это мысль о том, что его персонажи и их действия суть всего лишь буквы на бумаге и поэтому судить о них с моральной и любой другой внелитературной точки зрения попросту бессмысленно. К примеру: «Я получаю колоссальное удовольствие, играя с различными стилями. Для меня это чистая пластическая работа — слова как глина. Я физически чувствую, как леплю текст. Когда мне говорят — как можно так издеваться над людьми, я отвечаю: "Это не люди, это просто буквы на бумаге"». В другом интервью он предлагает даже нечто вроде апофатической теологии в качестве оправдания пресловутого «амора­лизма» своих текстов: «На бумаге можно позволить все, что угодно. Она стерпит... То самое Слово, что было у Бога, было вовсе не на бумаге»

31 марта — 1 апреля 2012 года в датском городе Орхус состоялась первая анг­лоязычная конференция о творчестве Владимира Сорокина под названием: «Языки Владимира Сорокина: Медиальность, интеркультурность, перевод» (Vladimir Sorokin's Languages: Mediality, Interculturality, Translation). Кон­ференция была организована профессорами Тиной Розен (Университет Ор­хуса, Дания) и Дирком Уффельманном (Университет Пассау, Германия), и на ней выступали не только исследователи Сорокина из России, Европы и Америки, но и его переводчики. В последний день к конференции присоеди­нился сам Сорокин, который принял участие в «круглом столе», посвя­щенном переводам его произведений, и вместе с Тиной Розен, чей перевод «Метели» на датский вышел незадолго до начала конференции, провел ли­тературные чтения для широкой публики.