Мир вступает в эру тотального рынка. Этот процесс имеет как прагматичное, так и идеальное, «миссионерское» измерение. Не вполне очевидный парадокс эпохи: эти традиционно разводимые векторы на сей раз не противостоят друг другу. Напротив, уникальность ситуации в том, что сугубо практическое и высокое то и дело синергийно сочетаются, взаимоусиливаясь и открывая необъятные возможности для новой практики. Человек, однако, стремится объять открывающуюся реальность, создавая новую социальную оболочку. И реконструируя последствия тектонических подвижек в новую композицию практики и жизни. К этим дуновениям пронзительной новизны стоит прислушиваться тем, кто хочет добиться успеха на игровых площадках Нового мира.

В современном мире целенаправленная, эффективная деятельность становится само-стоятельной ценностью для всё большего числа людей. Но чем измерить затраченные усилия, энергию, время, подвижничество ума? Считается, что мера им – результат. Однако и результат можно понимать по-разному: количественно – как сумму прибы-ли; качественно – как результат позитивный или негативный; ценностно или социаль-но – как достижение нового состоянии; либо как эффективный, но социально неприем-лемый… Так где же она - общая мера человеческой деятельности, подобная мерам мощности, силы тока, скорости?.. Об этом размышляет заместитель директора Ин-ститута экономических стратегий Александр Неклесса.

Жизнь общественного духа некогда проявлялась в основном в религиозных формах, затем представала в идеологических одеждах. Ныне социальная и политическая практика смещаются в интригующую область, скромно определяемую до поры как политтехнологическая. Один из «проклятых» вопросов, повторяющихся при обсуждении российского политического ландшафта, – о содержательном контртезисе его очевидному однообразию, угрожающему распадом культуре публичной политики и основам представительной демократии. Кем может оказаться новый политический субъект, способный к обоснованной социальной амбиции, имея перед собой долгосрочную – историческую – перспективу? Какова будет «цветовая гамма» следующего поколения партийно-политических игроков? И кто, наконец, станет лидером грядущих перемен? Тем, неизменно возвращающимся в политическую интригу загадочным и безликим до поры игроком – призванной временем и обстоятельствами деятельной ипостасью «героя с тысячью лиц».