Послевоенный период в Великобритании вошел в историю как пора лишений и продуктовых карточек, но он также связан с расцветом твор­чества и производства. Экономика была в упадке, а Лондон — в руи­нах, и правительство направляло основные силы на реконструкцию, хорошо понимая при этом важность искусства для развития промыш­ленности, а тем самым и экспорта. В конце 1940-х годов была введена новая система грантов, позволявшая представителям рабочего клас­са учиться в школах искусств. Эта и ряд других мер способствовали созданию в 1950-х годах климата, поощряющего расцвет эксперимен­тов и творчества. Сейчас в Лондонском музее моды и текстиля (ММТ) проходит выставка «Женщины-дизайнеры: послевоенный британский текстиль». Она воздает должное работе нескольких художниц, чьими усилиями в период после Второй мировой войны текстильный рису­нок радикально изменился

Претендуя на звание «величайшего в мире музея искусства и дизай­на», Музей Виктории и Альберта нередко самостоятельно определяет историю дизайна, устраивая выставки, задающие восприятие жанров и направлений. Подобно прошедшей здесь в начале 1960-х годов вы­ставке, посвященной ар-нуво, которая заставила вспомнить об этом явлении и обозначила его границы, новая экспозиция — «Постмодер­низм: стиль и ниспровержение. 1970-1990» — призвана сделать то же с одним из самых противоречивых периодов истории дизайна. Столь ценимый некоторыми и ненавидимый многими, на Западе постмодер­низм проник во все сферы жизни, и его влияние остается определяю­щим вплоть до сегодняшнего дня. Обозначая временные рамки этого периода 1970-1990-ми годами, организаторы в какой-то степени сосре­дотачиваются на так называемом «высоком постмодернизме», который представляется им «неоднородной смесью театра и теории, движени­ем, не поддающимся определению»

Музей, основанный модным брендом для демонстрации своего насле­дия, зачастую занимает довольно шаткую позицию между коммерче­ским и научным мирами. Существует ли такой музей лишь для того, чтобы рекламировать продукцию бренда? Является ли он не более чем упражнением в тщеславии для дизайнера и/или генерального дирек­тора дома моды (судьба, постигшая новый музей Gucci во Флоренции)? А может быть, музей заинтересован в чем-то большем, чем простая продажа товаров в примыкающем флагманском магазине, и хочет ис­пользовать архивные материалы для развлечения и просвещения по­сетителей? Другим музеям, делающим выставки о моде, легче ответить на все эти вопросы — они не привязаны к одному бренду и могут сами ставить себе творческие задачи